Иди ты... в жёны - Тата Кит

Иди ты... в жёны

Тата Кит

Глава 1. Любовь

Глава 1. Любовь

- Авдеева, уберите свой зад с дороги, - за моей спиной прогремел голос нового руководителя, которого я на дух не переносила. Как и он меня, в общем-то.

- Мой зад вам тоже чем-то не угодил? – хмыкнула я, продолжая наливать себе воду из кулера в стакан, даже не собираясь двигаться с места.

- Он, как вставшая поперек дороги фура, Любовь Александровна.

Я скептически повела бровью и, слегка прогнувшись в спине, оценивающе глянула через плечо на собственный зад, обтянутый белой юбкой. Затем оценила пространство между мной и стеной, а после посмотрела на руководителя, который, смотрел на мой зад насупившись.

- Не думаю, Александр Иванович, что у вас есть что-то такое, что там не пролезет. Говоря вашим языком, ваша легковушка там точно проедет, - бросила я едко и вновь отвернулась к кулеру, который едва-едва, по капле, выдавал мне воду в большой стакан.

Жажда замучила. Лето ещё не началось, конец мая на дворе, а жара такая, будто кто-то решил сделать из этого города баню.

Я смотрела на то, как последние капли падали в стакан, и почувствовала, как моей филейной части что-то коснулось.

Резко выпрямилась, поняв, что Александр Иванович решил-таки протиснуться между мной и стеной. Поняла я это по тому, как он притерся паховой зоной, при этом совершенно бесстыдно обхватив широкими ладонями мою талию через шифоновую блузку.

На мгновение я подавилась возмущением и была готова плеснуть драгоценной сейчас для меня водой в его лицо, но сдержалась.

Не хватало ещё, чтобы этот индюк думал, что в его силах вывести меня из равновесия.

Повернула голову и чуть задрала подбородок, чтобы заглянуть в глаза высокому нахалу, посмевшему меня коснуться столь вульгарным образом.

- Вы охамели, Александр Иванович? – поинтересовалась я, поведя бровью. Больших трудов мне стоило держать каменное выражение лица и нейтральную интонацию голоса.

- Охамел? – отзеркалил он мою мимику.

- Я тоже считаю, что глагол здесь подобран неверно. Но первые две буквы точно правильные. Как и две последние. Руки уберите, - закончила я холодно.

В ту же секунду, будто нехотя, с моей талии исчезли мужские ладони. Да и пах его тоже перестал прижиматься к моей заднице.

Часть меня, которая помнит, что последний раз мужчина касался меня года три назад, жалобно взвыла. Но та часть меня, что не была похотливой сукой, заставляла мысленно жалеть о том, что я ничем не огрела его по причесанной башке.

- Займитесь заменой кулера. Хотя бы это вам можно доверить? – в его голосе было столько желчи, что у меня началась изжога.

Сраный сексист! Думает, что женщины не способны работать наравне с мужчинами, а обязаны лишь обслуживать их.

- Боюсь, у меня не получится набрать целых одиннадцать циферок, чтобы позвонить, куда надо. А куда, кстати, надо?

Я прикинулась дурочкой. И по пробежавшей по лицу Александра Ивановича тени, с удовольствием заметила, что вновь взбудоражила в нём всплеск раздражения и ненависти ко мне.

Он не переносит глупые девичьи подхихикивания, не любит, когда в его присутствии кто-то даже на секунду начинает тупить. Разумеется, когда это касается женщин.

Ума не приложу, как при такой ненависти ко всему, что в юбках, он умудрился не остаться девственником до конца дней. По крайней мере, слава о его похождениях была достаточно громкой, пока он не пришёл в офис, который основал его отец. Что удивительно, среди его пассий были, как на подбор, красотки модельной внешности. Наверное, все они были исключительно профессорами и учеными. Без предъявления докторской он с них трусы не снимал.

И я не про колбасу.

- Ясно, - выплюнул Александр Иванович едко. Мельком глянул в область моего декольте, сделался ещё злее и резко пошёл в сторону своего кабинета.

Наверное, спешил скрыться за дверью, чтобы не заразиться тупостью, что я тут напустила в воздух.

Я с облегчением выдохнула и отпила сразу большую часть воды в стакане. Блаженно отдышалась и бросила взгляд вниз.

- Блин! – прошипела раздосадовано, поняв, что у моей желтой шифоновой блузки расстегнуто неприлично много пуговиц. Слишком неприлично. Почти до пупа.

Застегнувшись, пошла в кабинет девчонок из бухгалтерии, где они всем коллективом молились на вентилятор, который окружили. Каждая из них блаженно выдыхала в те короткие секунды, когда вентилятор поворачивался к ним.

- Тоже кондей не пашет? – поинтересовалась я, поймав волну прохладного ветра.

Как же хорошо!

- В этом здании уже давно ничего не пашет. Только ты и я, - ворчливо подметила Таня. Она работает здесь дольше всех, поэтому её опыту можно верить безоговорочно.

- Сейчас бы на море, - мечтательно протянула Ленка.

- Угу, - согласно выдохнула я, допив остатки воды в стакане.

- Ты-то чё размечталась о море? – хмыкнула Танька. – Ты отпуск уже восемь лет не видела. И вряд ли увидишь ещё столько же. Этот новый хлыщ, похоже, конкретно за тебя взялся. Видимо, папку своего ревнует. Иван Сергеевич же тебя хотел поставить на место главного, пока сыночка-корзиночка не узнал. Быстро из своих Лондо́нов прилетел.

- Пофиг, - отмахнулась я, делая вид, что мне действительно плевать и совсем не жалко дни и ночи, что я потратила на этой работе без сна и отдыха. – Я просто делаю свою работу, а остальное меня волновать не должно.

- Да, Любаша. Что есть, то есть. Кстати, хорошо, что зашла. Ты же разбираешься, да? – Таня вдруг потянулась к своему столу к сумочке, из которой достала пакетик семян. - Я тут купила семена огурцов. «Санькина любовь». Морковь под таким же названием я уже пару лет сажаю. Хорошая вырастает, ровная, большая. А вот вчера огурцы увидела с таким же названием. Хорошие, как думаешь?

Почему-то люди думают, если я приехала из деревни, то чернозем у меня в крови.

Я покрутила пакетик с семенами, почитала описание сорта и дернула плечами, сделав вид, что реально в этом соображаю.

- Санькин корнишон, - хохотнула я, вернув Тане пакетик. – На любителя. Если любишь маленькие, то можно смело брать. Я люблю побольше.

- Под водочку хорошо пойдёт, да после баньки…

- Авдеева! – громоподобный голос Александра Ивановича. – Через минуту в