Золотой тролль - Ярослав Маратович Васильев
– Струсил, – резко вставил один из следователей
«Костье был как мёртвый, весь в крови. Женщина всё говорила: «Бандит, грабил, деньги хотел забрать». Я, как мог, Костье перевязал, браслет тревожного амулета у него на руке сломал, а сам по домам побежал стучать – у кого зеркальная связь есть».
Гийом не удержался:
– Извините, а что он должен был делать? Напарник в крови, пистолета нет. С дубинкой голыми руками на пулю? Нет, правильно Маре сделал. Если из-за огнестрельного оружия напали, то преступник и Маре бы застрелил. А так мы хоть какого-то свидетеля имеем, и, может, ещё Костье выкарабкается.
– А я знаю это место, – вмешался месье Тома. – Фонарь от муниципалитета горит на перекрёстке с Блестящей улицей, следующий, тоже муниципальный, только в начале Сад-де-Брюгге. Вокруг идут сплошные небогатые кварталы, и воруют часто. Заборы высокие и глухие, денег оплачивать ещё и свои фонари у местных нет. Район старый, там несколько больших деревьев. Выбор места нападения не случаен. Сначала преступник остановил женщину, спрятавшись за деревом. Дальше, пользуясь, что Костье со света шагнул в темноту и на секунду сбит с толку, медлит и пытается понять – действительно грабят или просто запоздавшая парочка, с ножом или чего у него там кинулся на патрульного.
«Опишите внешность преступника?
На улице темно, всё произошло очень быстро. Мне запомнилось, что он высокого роста. Я его возле фонаря увидел, смогу показать, докуда он доставал.
Как был одет?
На нём не было пальто. Какой-то короткий плащ или, может быть, куртка. Цвет не могу сказать, я его возле фонаря недолго видел, дальше он в темноту убежал. На голове широкое кепи.
Вы сумели бы узнать его при встрече?
Сейчас мне трудно сказать. Может быть, узнаю…»
Прослушав запись показаний Маре, какое-то время все думали. В рамках мозгового штурма высказывали любые, даже самые бредовые идеи – откуда взялся, почему напал именно в этом месте? Зачем преступнику пистолет и где его можно ждать? Потом все идеи отсортируют и отфильтруют, вдруг по первому впечатлению кому-то пришла оригинальная нестандартная мысль. Понемногу фонтан предложений иссяк, да и новости про Костье не добавляли энтузиазма. Ранение оказалось тяжёлым, и даже наличие в городе хирурга такой высочайшей квалификации, как месье Дюссо, давало шанс на положительный исход меньше половины. Учитывая, что бил преступник сразу насмерть, вообще пришлось разворачивать операционную в одном из соседних домов – перевозки раненый бы не перенёс. Гийом, услышав про это, мрачно подумал, что они словно накаркали. Как раз недавно размышляли про лампы, придуманные девочками, и Жан-Пьер тогда сказал – очень полезная штука, если придётся операцию делать «в поле».
Домой никто возвращаться не стал, ждали хоть каких-то новостей. Пусть даже никто не верил, что преступника поймают – хотя поднятые по тревоге жандармы окружили город и расставили посты на любых дорогах, а патрули прочёсывали квартал за кварталом. Усталость всё равно взяла своё, но спать легли в управлении. Кто-то, как мог, разместился в комнате отдыха и помещении дежурных, Гийом составил несколько стульев и лёг прямо в кабинете следователей.
Может быть, ещё молодому крепкому организму хватило и такого суррогата нормального сна, или же наоборот было слишком неудобно, однако проснулся Гийом рано, пока коллеги ещё спали. И даже успел выпить кофе с булочкой. Повариха из кафетерия, даром что имела сварливый характер, примчалась намного раньше обычного. Заодно притащила свою помощницу, и обе развили на кухне бурную деятельность, чтобы когда проснутся задержавшиеся в Управлении сотрудники, они сразу могли подкрепить силы чем-то горячим.
По графику сегодня дежурил другой следователь, да и принимали арестованных сначала оперативники, лишь потом подключая следователей. Однако сейчас Гийом неожиданно оказался единственным офицером «на ногах» – остальные не проснулись или не прибыли, всё-таки решив вернуться домой. Потому, когда с утра пораньше неожиданно прибыл наряд железнодорожной полиции с задержанным, дежурный побежал именно к следователю Лефевру.
Донельзя радостные, сотрудники железнодорожной полиции приволокли какого-то плюгавого мужичонку в засаленных штанах непонятного цвета и потрёпанной рубахе, местами даже сохранившей свой изначальный зелёный цвет. Старший из «железнодорожников» гордо объявил:
– Вот. Принимайте. Поймали мы вашего убийцу.
– Какого убийцу? – хмуро поинтересовался Гийом, глядя на непонятного мужика: тот явно был с похмелья, но трезвел на глазах и уже начал дрожать.
– Ну который ночью полицейского убил.
– Не было ничего такого! Чужое дело шьёте! – заверещал мужик.
– Он это. Ночью полицейского ножом ткнул, а сегодня утром в гостиницу у вокзала полез. Орал, что порежет, и нож у него был, в крови весь.
Хотелось дать инициативным дурням по шее, останавливало только нежелание ронять авторитет полиции в глазах посторонних. Потому Гийом сначала вытолкал железнодорожных полицейских в коридор, а только затем на них зашипел:
– Вон отсюда, идиоты. И чтобы я вас больше не видел.
– Но мы же… – оторопели «железнодорожники». – И нож при нём.
– Этого, которого привели, я заберу, не тащить же его обратно. И чтобы духу не было вашего. У нас пока, слава Единому, нет трупа, операция идёт и молимся, что Костье жив останется. У нас ещё даже заключения по оружию нет, чем его ударили. Ножом, кастетом, ещё чем? А вы уже и орудие преступления нашли? Катитесь, пока никого нет и над вами смеяться не начали.
Дальше Гийом вернулся в комнату для допросов. Мрачно посмотрел на трясущегося мужичка.
– Начальник… Не виноватый я. Баба там, обула меня… А нож
