Обречённая. Вирус любви - Любовь Трофимова
Утро выдалось хмурым, под стать моим мрачным мыслям, но на работу я собирался с особой дотошностью.
Белая рубашка, галстук, пиджак, начищенные туфли, тщательно уложенные волосы, запонки, часы, парфюм, – идеальный стиль сильного мужчины, чьё нутро истекало кровью, сердце сбоило, а дыхание было поверхностным.
Со стороны могло показаться, что я решил щегольнуть перед сотрудниками и первыми пациентами, а на самом деле оттягивал момент, которого ждал много дней.
По дороге в клинику я слушал нервное щебетание жены, улыбался ей, ласкал взглядом, но успокоиться не мог. А будто Вика чувствовала… И когда мы вошли в здание, и я потянул её в сторону лаборатории, тут же напряглась.
– Уже?.. Сегодня? – побледнев, обречённо прошептала жена, а я кивнул и, приобняв её за талию, повёл дальше.
– Заберём результат, а потом надо зайти к Максиму Александровичу.
– В десять планёрка, – гулко сглотнув, напомнила Вика, а я нахмурился и качнул головой.
– Всё потом… Первым делом твоё здоровье.
Лаборанты трудились в поте лица, готовя документацию по тестам, взятым ещё накануне. Заметив наше появление, Лена порылась в горе бумажек и, выудив нужную, сунула мне в руки и отмахнулась.
– Простите, Денис Максимович. Некогда, ещё в базу кое-что внести не успели.
– Работайте, – кивнул я и, не выпуская руку жены, вышел в коридор.
Один взгляд на результаты, и сердце ухнуло куда-то в пустоту. Дёрнулось и замерло, рискуя больше не завестись. Грёбаный ХГЧ вырос многократно, а я мысленно чертыхнулся и стиснул зубы.
– Денис?.. – робко позвала Вика, а я умудрился выдавить подобие улыбки, несмотря на жгучую боль за грудиной.
– Сейчас нам специалист расшифрует, – успокоил хрипло, а жена вздрогнула и, закусив нижнюю губу, отвела взгляд.
– Денис… – помолчав, начал она и, стиснув мою руку, сбивчиво затараторила: – Давай договоримся… если, вдруг… ну то есть, когда он нам скажет что-то… просто пообещай мне…
– Нет, – отмеряя шагами последнюю надежду, отрезал я и, подойдя к нужной двери, пропустил Вику вперёд.
Макс встретил нас улыбкой, но, оценив моё выражение лица, протяжно вздохнул. Подойдя, забрал злополучный листок и, сверив данные с предыдущим анализом, усмехнулся.
– Сам не смог расшифровать? – вздёрнув одну бровь, уточнил он и, покачав головой, вздохнул: – Ну что ж, идёмте на подтверждение вашего «диагноза».
Последнее слово он выделил многозначительным тоном, но Вика уже не отреагировала. Смирилась или просто решила пустить всё на самотёк, – не знаю, но к двери смежного кабинета, куда пригласил нас Макс, она шла словно на эшафот.
Ни эмоций, ни слов… Даже на кушетку она легла, не глядя по сторонам, а на просьбу оголить живот отреагировала не сразу. Улыбчивая ассистентка Максима взяла у него бланки Викиных анализов и, улыбнувшись, кивнула и включила навороченный аппарат УЗИ.
Макс посмотрел на меня с ехидной усмешкой и, указав на монитор, подмигнул. И до меня не сразу, но начало доходить, какой весьма очевидный «диагноз» я исключил первым, боясь самого страшного.
Дурень! Перестраховщик хренов! Страшась потерять любимую женщину, не смел допустить, что…
– Вот ваша кроха, – спустя пару минут, произнесла УЗИ-стка и, ткнув пальцем в изображение на мониторе, радостно протараторила: – Плодное яйцо закрепилось в полости матки, отклонений не вижу. Судить, конечно же, рано, срок маленький, но параметры соответствуют сроку. Растёт ваша…
– Растёт?.. – перебив, переспросила Вика и, зажмурившись, прерывисто выдохнула.
– Ну да, – закивала ассистентка Макса и, поводив датчиком по пока ещё плоскому животику жены, дополнила: – Примерный срок кхм-м… так, что тут у нас. Ага, предварительная дата родов пятнадцатое февраля.
– Родов? – округлив глаза, пролепетала Вика и, похлопав ресницами, хрипло уточнила: – То есть это не рак?
Максим хохотнул и, подойдя ко мне, врезал по плечу так, что я вздрогнул и пошатнулся.
– Нет, конечно, но тут все претензии к папаше. Если хотите родить Рачка, в следующий раз начинайте планирование в сентябре – октябре. На этот раз у вас Водолейчик получился. Поздравляю!
– Папаше? Водолейчик?
Глядя на выражение лица жены, я не смог сдержать рвущиеся наружу эмоции. Взъерошив волосы, хрипло рассмеялся и, подойдя, сел на край кушетки. Поймал Викину руку и, сжав ледяные, заметно дрожащие пальчики, склонился ниже.
– Вика, мы беременны, – прошептал, глядя в любимые глаза и, улыбнувшись, повторил, чеканя каждое слово: – Мы беременны. У нас будет ребёнок. Понимаешь? Нет никакого рака. Ты здорова и ждёшь малыша.
Приоткрыв рот, Вика смотрела на меня как на безумца. Сведя бровки на переносице, почти не дышала, а потом всхлипнула и разрыдалась так, что я растерялся.
– Оставьте нас, – попросил я осипшим голосом и, не дожидаясь реакции Макса и его ассистентки, сгрёб Вику в охапку. Перетащил к себе на колени и, бережно прижав, начал шептать: – Нет рака. Ты здорова, родная. У нас будет малыш? Слышишь, любимая? Всё хорошо… Хорошо, понимаешь?
– Правда? Это правда? – заикаясь, пролепетала она и, накрыв всё ещё оголённый живот рукой, рассмеялась сквозь слёзы: – Ребёнок?.. Нет болезни, есть мы и наш малыш, да?
– Да, родная. Нас никто не разлучит. Люблю тебя. Вместе навсегда. Помнишь?
– Помню, – шмыгнув носом, Вика улыбнулась и, прижавшись ко мне, прошептала: – Дай мне твоё кольцо. Хочу заказать гравировку.
ГЛАВА 44
Виктория
Не веря в своё счастье, я буквально порхала. Казалось, что ноги почти не касаются пола, за спиной тихо шуршат огромные крылья, а сердце трепещет от восторга и благодарности.
Слабость и сонливость сменились умиротворением, еда удивляла новыми вкусами и запахами, цвета и звуки вызывали восторг. Я всех любила, и, чисто теоретически, при случайной встрече готова была расцеловать даже Ромку.
Готовясь бороться за свою жизнь, я обрела новую. Под сердцем рос маленький, родной комочек, воплощающий в реальность нашу с Денисом любовь. Не было страха и не было беспокойства, что я не справлюсь с новой ролью.
Как можно не справиться, если рядом такой мужчина? Обожающий, носящий на руках, сдувающий пылинки и ревностно оберегающий от любых проблем задолго до их появления.
Живя по накатанной, люди перестают замечать крохотные улыбки судьбы, обесценивают запоминающиеся моменты радости, забывают время, проведённое с любимыми. Начинают брюзжать и жаловаться, ища причину своих недовольств и неудач во всём и во всех, кроме себя.
Я прошла ускоренный курс терапии, излечивающей от нытья и навсегда восстановила детскую восторженность ко всему, что меня окружало, но оставалось незамеченным или робко ожидало своей очереди на дальнем плане.
Глупая, наивная Вика. Я
