Курс по соблазнению. Секс против дружбы - Юлия Крымова

Да уж. Я и прокатилась.

И сама отказалась скакать дальше.

Тогда что за чувства разъедают меня сейчас?

Глава 23

— И, поворот. Волна корпусом, медленно, — по зеркальному залу раздаётся энергичный голос Вики, преподавателя по стрип-пластике. — Ксюша, не зажимайся. Отключи голову. Полностью. Слушай лишь музыку. Пусть она ведёт тебя, а не мысли.

Это моё второе занятие, но по ощущениям у меня получается хуже, чем в прошлый раз. Ничего не могу с собой поделать. Почти неделю моё душевное состояние оставляет желать лучшего. Я словно опять узнала, что Игорь мне изменяет. Хотя личность бывшего мужа меня теперь мало волнует. Кажется, пригласи он меня на свадьбу, и я буду громче всех кричать Горько и хлопать в ладоши.

Но вот если представить, что я внезапно окажусь на свадьбе у Аверина, то вряд ли смогу сдержаться и специально не наступлю невесте на платье. Откуда эти ревностные нотки? Если он… Просто друг.

И почему я постоянно прокручиваю в голове ту сцену с парковки? Пытаюсь понять, что между ним и той блондинкой? Просто секс или что-то большее? Чём он её так разозлил?

— Прогнулись, — в такт музыке проговаривает Вика. — Правое бедро в сторону. Плечико назад. Теперь включаем левую сторону. Молодцы! Хорошо поработали сегодня.

Это точно! Я еле переставляю ноги и трясущимися руками открываю бутылку с водой. С непривычки чувствуется каждая мышца. Будто я не танцевала, а полдня вкалывала в поле.

— Всем хороших выходных! Жду на следующем занятии!

— Оль, а давай завтра в клуб сходим? — предлагаю, пряча форму для танцев в рюкзак.

Мне нужно вытравить из головы образ Аверина. Просто переместить фокус на кого-нибудь ещё. Эта схема ведь отлично работает в магазине. Когда ты идёшь только за хлебом, а возвращаешься с шоколадкой и уже дома вспоминаешь про хлеб.

— Давай, кончено, — соглашается подруга, даже не глядя на меня.

Всё её внимание привлечено к камере телефона.

Томный взгляд из-под длинных ресниц. Сексуальная поза с упором на красивую грудь в дорогом леопардовом бюстгальтере.

Не трудно догадаться, для кого Оля сделала снимок.

— Тоже меня осуждаешь, как и Нинка? — отложив телефон в сторону, подруга сканирует цепким взглядом.

Ещё минуту назад она игриво улыбалась на камеру, а теперь смотрит так, будто намерена вытрясти из меня чистосердечное.

— Жена Артура в курсе, что нас с ним связывает куда больше, чем дочь, — натягивая шифоновый сарафан, признается Олька. — И, видимо, её устраивает такое положение дел. Ведь вместо того, чтобы пытаться улучшить их сексуальную жизнь, она старательно лепит ему пельмени и закрывает глаза на то, что минимум три раза в неделю он не ночует дома.

Копошусь в рюкзаке, не зная, как прокомментировать услышанное.

С женой понятно. Наверное, она любит Артура и боится потерять окончательно. Проявляет свои чувства и заботу как умеет. Как научили. Вкусно готовит. Воспитывает их детей. Надеется, что когда-нибудь ему наскучит роль охотника. Он вернётся в домашнее уютное гнездышко, которое она старательно вила для него все эти годы.

С Артуром тем более всё ясно. Хорошо устроился. Одна удобная, как домашние тапочки. А вторая — для души, как красивые туфли. Долго в них не выходишь, но расстаться и спрятать их далеко на антресоль рука не поднимается.

Но вот с Олей?

Нет, я не осуждаю. Но и понять не могу.

— Оль, а ты? Неужели тебе не хочется быть одной единственной? Неужели в те дни, когда Артур не рядом, ты не съедаешь себя мыслями, чем он занимается с законной женой?

— Ксю, я предпочитаю не смешивать мух с котлетами. У него есть обязательство перед семьёй. Наик — часть этих обязательств. Она своя. Она собирает всю их большую армянскую семью за накрытым столом. А я та, с кем он засыпает в обнимку после всех этих мероприятий.

Голос Оли спокойный и ровный, лишь подрагивающие пальцы, которыми она пытается застегнуть лакированные босоножки, выдают её эмоции.

— Первый раз всё случилось после дня рождения Рианы. Ей было пять. Гости ушли. Именинница без задних ног спала в своей новой кровати, как из мультика про принцесс. Я собирала со стола грязную посуду и чувствовала, что Артур, сидящий в гостиной, неотрывно за мной наблюдает. Почему он не спешит домой? Роль папы он сегодня отыграл на отлично. Ри-ри была без ума от счастья. Полвечера каталась на нём верхом. Но дочь уже полчаса как видит свои разноцветные сны. Тогда почему Артур молча не захлопывает за собой дверь? Ответ был очевиден, стоило мне развернуться. Голодный взгляд транслировал то, что вот-вот произойдёт на кухонном столе. Моё задранное платье. Разведённые бедра. Жадные движения. Влажные тела. Громкие стоны. Всё это удивительным образом стёрло нормы приличия и морали. Нельзя? Почему? Кто сказал? Есть жена? Так почему она варит ему лобашаху, но не старается утолить голод иного характера? Ведь он набросился на меня как дикий зверь, которому впервые за долгое время дали кусок мяса. Будто до этого месяц скитался в пустыне без еды и воды. Почему Наик отдаёт всё своё тепло и заботу детям? А ему приходится искать это в объятых другой?

Телефон в Олькиных руках пиликает входящим сообщением. Артур уже успел оценить фотографию? Но подруга, будто не замечая, продолжает говорить.

— Ни с одним мужчиной мне не было так хорошо. Хотя, казалось бы, это секс. Техника одна. Позы одни и те же. Тогда в чём разница?

В эмоциях, что вызывает партнёр? Строю нелепые предположения.

Но как объяснить, что в постели с Костей мы было в разы лучше, чем с любимым бывшим мужем? Один его взгляд чего стоил? Горящий. Восхищенный. Заставляющий отключить голову и заблокировать страхи.

— Конечно, утром мне было стыдно. Я даже несколько недель старательно его избегала. Пока всё не повторилось вновь. На этот раз мы оба чётко понимали, что происходит. И Артур дал понять, что не собирается останавливаться. А я не стала особо сопротивляться. Нам хорошо вместе. Наик хорошо в своём статусе законной жены и счастливой мамы. Она намекает ему, что хочет ещё ребёнка. Значит, её всё устраивает? Или же она настолько наивна, что думает, будто ребёнком можно привязать мужчину? Тогда я её огорчу. Нет.

— Ты любишь его?

В ответ Оля лишь ухмыляется. Окидывает своё отражение в зеркале довольным взглядом и уже у самого выхода из раздевалки спокойно произносит.

— А что такое любовь, Ксюш?

Глава 24

— Улыбайся, Ксю, — шепчет Олька, легонько подталкивая меня к