Неправильный - Грета Шелест
– Ну и прекрасно. Вас и надо рассадить, как бешеных собак, – огрызнулась Соня.
– Послушай, – устало сказал мажор так, словно вагоны разгружал до этого, – просто дай мне с ним поговорить. Я знаю таких. Через две минуты я уйду, а вы вздохнете спокойно и продолжите свои брачные игры. Позови его!
– В моем доме ты не будешь ничего требовать.
– Я пока прошу, а не требую. Требовать я начну, когда мне взбредет в голову проболтаться, за что именно мама нашей мышки попала в психушку! А заодно и о том, что ее брат… слегка не такой… – пощечина оборвала голос Игната. Белов вздрогнул.
– Ну ты и сволочь, – прошептала Денисова. Даже такое не особо бранное слово звучало в ее исполнении странно.
«Пора выйти, пока он ей не ответил», – решил Марк и сделал ещё два шага вперед.
Ему открылся вид на двух одноклассников, стоящих напротив друг друга. Девушка обхватила себя руками, а Старков стоял с таким видом, словно это к нему в дом вломился незваный гость.
– Не стоит, Старков, опускаться до угроз. Соня, спасибо тебе, но я думаю, мне пора.
– Марк, я не слышала, как ты вошел! Ну, как ты? – Соня подошла к нему.
– Какая забота, – съязвил Игнат, осматривая парня снизу вверх. Увидев, что Белов неестественно бледен, он нахмурился. – Нам надо поговорить, Апельсинка.
«Спокойно, чувак. Ты хладнокровен, как английский лорд на приеме у королевы».
– Да. Мне тоже есть, что сказать. Сонь, дай мне мой рюкзак.
– Нет, – Соня испуганно покачала головой. – Говорите тут.
– Какие пламенные чувства, – едко прокомментировал Старк, переводя взгляд с одного на другого.
«Ты помнишь, чувак? Как английский лорд», – напомнил себе Марк.
– Соня, не переживай. Вряд ли Старков хочется заниматься закапыванием моего бездыханного тела в землю. Недельный лимит подзатыльников я уже получил и могу не переживать.
– Подзатыльников?! Да тебя отпиз… Побили так, что ты еле на ногах стоишь. Врач прописал тебе постельный режим! Я звонила Стасу!
– Слушай, Мышь, ты ему что, в жены метишь, я не пойму? Успокойся и дай нам поговорить! Обещаю не трогать Апельсинку.
«Как английский, сука, лорд» – с трудом сдерживал Марк внутреннего зверя.
– Соня, дай мне рюкзак. Не будем заставлять нашего мажора ждать. Ему ещё с папочкой разговаривать, – прорычал Марк, двигаясь на одноклассника. Голова жутко болела. В ушах зазвенело. Но как же хотелось засветить ему в глаз. И напомнить, что без отца он – никто.
– Денисова, блядь, дай ему его шмотье, черт бы тебя побрал! – дальше Марк не слушал. Он провалился в позорный обморок.
***
Марк вспомнил все, едва открыл глаза. О, Боже, он ебнулся в обморок, как баба! Все самоуважение разбилось к чертям. Расстаться с девственностью перед выпускным годом, когда все одноклассники уже с восьмого делились историями – это он еще принял. Но чтобы такое…
«Дебил, у тебя сотрясение. Тебе можно, не парься», – поддержал его добрый чувак в его голове. Иногда он неплохие мысли озвучивал. Так что Марку сразу стало легче жить.
Так, стоп. Приходил Старков. Кажется, он хотел поговорить. Поэтому Белов решил встать и пойти проверить, вдруг тот еще не ушел. Резкий голос припечатал его к кровати:
– Тебе сколько раз надо ебнуться, чтобы понять, что нужно лежать? Сказали лежать – лежи.
Игнат стоял около окна. В комнате было достаточно светло. Видно, провалялся он не много. Вряд ли мистер «у меня куча дел, поэтому идите все на хрен» стал бы ждать долго.
– Я поздравляю, тебя разместили в розовой спальне, – съязвил Старк. Марк молчал.
Игнат резко стал серьезным. – А твоя верная Дульсинея побежала звонить врачу.
– Тебе не знакомо слово «друг», да? – устало спросил лежавший.
– Сколько? – Игнат резко поменял тему.
– Что?
– Денег сколько?
– Чего? – не понял Марк.
– Сколько ты хочешь? – повторил Старк вопрос, хмурясь.
– За что? – Белов никак не мог понять, о чем речь. Отбитая голова, хули тут.
– Блядь, лошара, не тупи. Ты же слышал наш разговор. Сколько ты хочешь за то, чтобы не озвучивать моему отцу правду, когда он вам позвонит? Или нагрянет с визитом. Зная отца, скорее – второе.
– Ты предлагаешь мне деньги? – ошарашенно спросил Марк.
– Бинго. Так сколько?
Марк какое-то время молчал. Поразительно. Избил человека для полусмерти и решил просто дать денег.
«Ну, так вроде, не он избил-то…» – мелькнула мысль.
«Ладно, избил не он. Но назвать его сторонним наблюдателем тоже сложно».
– А тебе не приходило в голову для начала извиниться? – тихо спросил Белов.
– За что? Я не приложил к этому руку, если помнишь.
– Если бы ты меня в тот кабинет не затянул, этого бы не было, – Марк в возмущении присел. – Ты меня задержал, те придурки пришли в кабинет младших классов по твоей наводке. В конце концов, ты дал понять всем, что тебе плевать. Ты разворошил всю эту хрень и, в довершение ко всему, тупо умыл руки, ёбаный ты Понтий Пилат! – пламенная речь не особо тронула стоящего у окна.
– Если и так… От моих извинений у тебя что-то заживет? – холодно спросил Старк. Марк не ответил, во все глаза смотря на недавнего обидчика. – Ну, вот. Тогда зачем сотрясать воздух?
– Убийственная логика, – поморщился Белов. Он тут надрывается, пытается докричаться до каких-то человеческих факторов в этой прогнившей оболочке… ради чего, спрашивается?
– Я компенсирую тебе то, что с тобой случилось, причем заметь, случилось и по твоей вине тоже, – лед в голосе Старка вновь вывел из себя.
– Да ты совсем рехнулся? В чем была моя вина? В том, что я задержался? Так это не проблема для тебя, вчера твои мордовороты подкараулили меня возле школы, тебе плевать, где щемить людей. В том, что не родился в богатой семье? Ну, извини, мой отец не катался по заграницам, а занимался моим воспитанием, и я знаю, что обижать девушку за ошибки ее матери при всех – низко. И что если ты не прав, то должен извиниться. Я бы поступил так. Ради себя самого, чтобы не терзаться
