Скандал, развод и Новый год - Ольга Гольдфайн
По мнению Лики мне нужно сдать детей в детский дом, а самой сделать харакири или уйти в монастырь, чтобы освободить ей дорогу к алтарю?
— Так, дорогая. Я тебе уже всё объяснил. Что будут говорить люди, мне плевать. А сейчас встань и выйди из кабинета. Не видишь, я занят? — чётко, выделяя каждое слово и теряя терпение, произносит шеф.
— Занят?! С этой… курицей занят?! Может, ты ещё и женишься на ней? — Лика на грани очередного припадка.
— Может, и женюсь. Но это уже не твоё дело, милая, — спокойно соглашается Баринов.
Ему не нужен скандал. Он сыт по горло истериками своей дочурки, а как её поставить на место и успокоить — не знает.
Анжелика встаёт и с достоинством удаляется. У самой двери оборачивается и, тыкая в меня пальцем, предупреждает отца:
— Ты пригрел на груди змею, так и знай! И потерял дочь! Раскаешься в своём решении, да будет поздно!
Она с грохотом закрывает дверь, а я смотрю на красного от гнева шефа и не знаю, что мне делать: искусственное дыхание, бежать за водой или писать заявление на увольнение…
Глава 13
Заметно, что Баринову стыдно за дочь.
Раньше надо было думать. Уделял бы больше времени кровиночке, вёл правильные беседы, глядишь, сейчас не пришлось бы краснеть.
Я не смею встать, пока меня не отпустили. Приросла к креслу, не шевелюсь, жду реакции шефа.
— Лера, не берите в голову слова моей дочери. Беременность, гормоны, характер. Лика вся в свою мамашку-истеричку. Гены, с этим ничего не поделаешь, — пытается разрулить ситуацию.
Мог и прощения попросить за всё то дерьмо, в которое меня окунула их семейка.
Нервно черкаю в блокноте, который захватила с собой. Глядя на абстрактные линии, доношу свою точку зрения:
— Скажу по секрету, Егор Борисович, — гены исправляются ремнём. Но вам, наверное, поздно за него хвататься.
Натянуто улыбаюсь. Баринов благодарен за то, что держу себя в руках. Не рыдаю и не бегу писать заявление об уходе. На лице мужчины читается облегчение.
— Ничего. Блокировка карты — тоже хороший воспитательный приём. Проверено неоднократно. Дочурка обнаглела, пора призвать Анжелику к порядку.
Лера, а у вас красивые руки. Длинные пальцы, правильной формы ногти… Предлагаю вам поработать моделью для новой ювелирной коллекции. Думаю, оплата приятно удивит, — предлагает босс.
У меня сосёт под ложечкой. Не слишком понятен и довольно подозрителен такой резкий поворот.
— Это вы меня так покупаете? — задаю вопрос в лоб.
Босс поднимает руки:
— Боже упаси! Это я так пытаюсь извиниться и сэкономить на профессиональной модели с завышенным ценником.
Беру паузу, обдумываю его слова. Решаюсь пойти на мировую: мне с этим мужчиной ещё работать и работать.
— А вы прожжённый делец, Егор Борисович! — шутливо грожу пальцем. Губы растягиваю в подобие улыбки, но глаза не смеются, остаются серьёзными.
Шеф заметно выдыхает и расслабляется:
— Спасибо, сочту за комплимент. Так что насчёт ужина?
«Ах ты, хитрый лис! Не оставил намерения затащить меня в постель? Даже не мечтай, Казанова хренов».
Хмурю брови, смотрю в глаза Баринова с упрёком:
— Угомонитесь. Мне не до адюльтера, если честно. Я ещё не развелась, чтобы заводить отношения с другим мужчиной.
— Валерия Андреевна, а давайте я ускорю ваш развод и сделаю его максимально безболезненным для вас? Думаю, у меня есть такая возможность, — искушает этот бес.
Оказывается, моё желание уснуть и проснуться уже разведённой выполнимо? Неожиданно…
— Как? Двое несовершеннолетних детей, муж настаивает на примирении. Пойти в загс и просто развестись не получится, придётся через суд. Но кто решится так быстро расторгнуть наш брак? — скептично замечаю.
Баринов задумчиво почёсывает пальцем бровь, а потом изрекает:
— У меня имеются рычаги давления на вашего мужа. Считайте себя свободной. Свидетельство о расторжении брака вам привезёт мой адвокат. Прихватите завтра на работу документы. Он заедет, снимет копии, чтобы представлять ваши интересы в суде.
Я сижу, как громом поражённая: «А что, так можно?» Но, видимо, для Баринова ничего невозможного нет.
Без колебаний соглашаюсь:
— Хорошо. Спасибо, Егор Борисович, я пойду работать.
Медленно встаю и выхожу на негнущихся ногах.
Догоняет запоздалая мысль:
«Что это — попытка извинения и способ загладить вину передо мной или искусно расставленная ловушка? Я теперь обязана оказать ответную услугу или будем считать, что справедливость восстановлена и мы друг другу ничего не должны?..»
Вопросы остаются без ответа…
До самого обеда занимаюсь бумагами, расписанием, отвечаю на звонки, готовлю переговорную к встрече с партнёрами, варю кофе для шефа и посетителей, разбираю почту.
Только начинаю собираться с Ларисой в кафе, как звонит рабочий телефон. Баринова в кабинете нет, он уехал на деловой обед.
«Может, не брать трубку? У меня уже перерыв, надо скорее выскочить за дверь».
Но совесть не позволяет сбежать. Отвечаю на звонок стандартным приветствием, а на том конце звучит ненавистный голос:
— Здравствуйте, Валерия Андреевна! Ты меня на телефоне в чёрный список внесла, что ли? Полдня не могу дозвониться, — раздражённо сетует муж.
— Привет, Вадик. Что ты хотел? — обречённо опускаюсь в кресло.
«Сходила покушать» называется…
Столетов негодует, повышает на меня голос:
— Да вот хотел убедиться, что мне не соврали. Значит, ты действительно решила гадко и низко отомстить — легла под Баринова, а меня попросила отослать подальше, чтобы не мешал вашей интрижке?
От удивления на минуту теряю дар речи.
Господи, откуда у него такие мысли в голове? Совсем крыша уехала от пьянки?
— Во-первых, не надо всех по себе ровнять, Вадим Константинович. Во-вторых, мстить? Тебе? А не много ли чести? По-твоему, мне больше заняться нечем? — накручиваю себя и перехожу в наступление.
Тоже мне, нашёл виноватую. Сваливает с больной головы на здоровую…
Столетов не успокаивается:
— Тогда какого чёрта ты там делаешь? Как пролезла в компанию? С улицы к нам никто не приходит. Почему Баринов принял тебя на работу? За какие заслуги?
Мне не хватает воздуха. Я сижу в шубе, в зимних сапогах, мне жарко и душно. Внутри клокочет настоящая лава — гнев на мужа.
Хочется открыть рот и плюнуть в него огнём, чтобы почувствовал всю степень моей ненависти. Но он далеко, да и я далеко не драконица…
Не сомневаюсь, что ему позвонила Лика и нажаловалась на отца, а заодно сочинила несуществующий роман между мной и шефом. Представила меня падшей женщиной, на фоне которой она выглядит белой и пушистой.
Вдыхаю несколько
