Обречённая. Вирус любви - Любовь Трофимова
– Вот так… осторожнее не порежься… лук можно просто колечками, – обжигая дыханием моё ухо, сосредоточенно бормотал он.
А мне вдруг стало жарко от его близости, а из глаз потекли слёзы. Причём вовсе не от лука…
Я опять вспомнила, с кем собиралась поехать в отпуск, а главное – зачем. Злость на Ромку немного утихла, но мне вдруг стало себя так жалко. Руки двигались машинально, а Денису уже не требовалось мне помогать, но отпускать он не торопился.
– Да ты способная ученица, – похвалил он хриплым голосом и, прерывисто вздохнув, отступил в сторону.
– Учителя хорошие были, – многозначительно пробормотала я и, не сдержавшись, шмыгнула носом.
– Фуф, как здесь жарко, – выдохнул Денис. Стянув футболку, повернулся и, заметил моё состояние, всполошился: – Вика, почему ты плачешь? Что-то болит? Тебе плохо?
Он выпалил это с таким обеспокоенным видом, что я рассмеялась и, мотнув головой, указала остриём ножа на кучку порезанного лука. Хотела отшутиться, но до меня запоздало дошло, что именно спросил Денис.
Вскинув на него прищуренный взгляд, замерла, а когда он взъерошил волосы и, заподозрив неладное, свёл брови на переносице, невольно охнула.
– Постой… Так это ты? Я тебя узнала!
ГЛАВА 17
Денис
Сообразить, что именно она вспомнила и как могла меня узнать, я даже не пытался. Раньше мы не пересекались. По крайней мере, я так думал… Поэтому предпочёл прикинуться дебилом или свести всё в шутку.
– Вика, это не то, о чём ты подумала, – протянул нараспев и, вздёрнув брови, усмехнулся: – А о чём ты, кстати? Не понимаю…
– В больнице, – прищурившись, Вика разглядывала меня дотошным взглядом и, поморщившись, кивнула: – Да, точно. Я видела тебя в больнице, где работает Рома. И ты там был не в качестве пациента. Что скажешь?
– А что я скажу? – пожав плечами, промычал я и, указав на продукты, напомнил: – Давай готовить, а то я есть хочу.
– Зубы мне не заговаривай, – отложив нож, Вика скрестила руки на груди и, вздёрнув нос, потребовала: – Сознавайся, ты с Ромой работаешь?
– А разве это великая тайна, – переключившись на тесто, я получил возможность отвести глаза от её пронзительных карих сканеров.
Пока мучил не до конца размороженное тесто, чувствовал на себе недоверчивый взгляд Вики. Не хотелось портить момент ненужными откровениями и неприятными новостями, поэтому я решил сказать правду. Но не всю… Умолчать, не значит соврать, ведь правда же?
– Объясни, что меняет тот факт, что я и Роман – коллеги? – не дождавшись ответа от Вики, поинтересовался я и, обернувшись, заметил, как она покраснела.
– Ну я подумала, что он… – помявшись, промычала она, но не найдя достойной причины докопаться, пожала плечами и переключила всё внимание на подготовку начинки.
– Нет, ну правда?.. – надавил я, намеренно провоцируя развитие темы, либо её закрытие раз и навсегда. – Вика, что не так? Он тебя обидел? Обманул? Хотя не отвечай, мне всё равно. Роман объявил на работе, что хочет продать пропадающий билет, а я вызвался купить. Что не так? Не я, так другой, или даже другая сейчас была бы здесь. Не понимаю, в чём проблема. Дом большой, продукты оплачены, рядом пляж, лес, водопады, горные тропинки. За две недели мы даже пересекаться не обязаны, но проводить время вместе несомненно веселее. И заметь, моё присутствие поможет избежать неприятных сюрпризов.
– Угу, – буркнула Вика и, меняя тему, спросила: – Достаточно или ещё резать? Что мы будем готовить?
– Пиццу, – расплывшись в широкой улыбке, сообщил я и, распределив большую лепёшку на противне, скомандовал: – Неси всё сюда.
Дальнейшая готовка проходила в напряжённом молчании. Действовали мы слаженно и не сговариваясь, будто делали это давно и частно, но… Закусив нижнюю губу, Вика о чём-то думала, хмурилась и иногда прерывисто вздыхала. Не иначе задев тему её несносного бывшего, я разбередил рану и всколыхнул ещё свежую обиду.
Тайком наблюдая за ней, я злился непонятно на что. Вернее, психовал из-за того, что вынужден делить внимание Вики с типом, который этого недостоин. Не сразу сообразил, что тоже хмурюсь и, возмущённо сопя, стискиваю зубы.
– А кем ты работаешь? – разбавив неуютное молчание, поинтересовалась Вика, а я выдохнул с облегчением.
– Кардиологом, – ответил спокойно и, радуясь, что можно поговорить на вполне безобидную тему, отзеркалил вопрос: – А ты?
– В журнале, но перед отпуском я уволилась, – криво усмехнувшись, невозмутимо произнесла Вика и, пожав плечами, поделилась: – Надоело. Столько усилий, а толку-то…
– А меня уволили, – хохотнув, выпалил я и, поймав шокированный взгляд, развёл руками: – Не за проступок, просто… пожалуй, тоже надоело.
– И чем планируешь заняться по возвращении? – уточнила Вика, но я решил прощупать почву в другом вопросе.
– Мы в отпуске, а всё остальное потом, – прицыкнув языком, отрезал я и, сунув противень в разогретую духовку, предложил: – Давай лучше решим, чем займёмся на отдыхе. Уже есть какой-то план?
– Э-э… хм-м… ну я думала, что… – судя по растерянности, Вика вообще не думала, чем займётся на отдыхе, а, учитывая, что Ромка её бросил буквально накануне поездки, она собиралась просто страдать.
– Если никаких идей нет, то я сам продумаю развлекательную программу, – недослушав её мычание, подытожил я. Заглянув в морозилку, вытащил внушительный кусок вырезки и, помаячив добычей, спросил: – Надеюсь, ты не против, если завтра на обед я приготовлю мясо на гриле?
– Нет, конечно, – усмехнулась Вика, но тут же нахмурилась и, помявшись, намекнула: – Ты не обязан меня развлекать. К тому же мы знакомы всего ничего и…
– И я так-то тоже буду здесь жить, а бесцельно поскучать вполне мог бы в Москве перед теликом.
– Тоже верно, – рассеянно буркнула Вика, а я подмигнул.
– Только учти, я не отдыхал много лет и собираюсь наверстать упущенное.
– Какое совпадение, – усмехнулась Вика и, улыбнувшись, выпалила: – Предлагаю оторваться, как в последний раз.
На последних словах она замерла и, отведя взгляд, сделала вид, что уборка кухонного островка сейчас самое то, чтобы «оторваться» как следует. И снова я словил это напряжение, предположив, что она всё ещё думает о Ромке. Скучает, страдает и всё такое.
Злость и ревность не заставили себя долго ждать, и я просто не сдержался. Шагнул к Вике и, отобрав у неё тряпку, зашвырнул в раковину. Бесцеремонно припёр Вику к столешнице и, сведя брови на переносице, завис.
Мечтал стереть из её памяти негатив и грустные воспоминания, собирался скрасить отпуск, который для неё мог стать последним, но не представлял, как это сделать.
Вика округлила глаза и, боясь шевельнуться, тоже замерла. Несколько долгих секунд
