Мой запретный форвард - Кейт Морф
— Василич, можно? — говорю, облокачиваясь на дверной косяк.
Он даже не оборачивается:
— Заходи, Ярослав.
— Мне нужно на пару дней с базы выехать.
Рука тренера зависает в воздухе, а затем он медленно оборачивается. Взгляд, как рентген, видит меня насквозь.
— Мать?
— Она самая.
— Проблемы?
— Пока не понял весь масштаб бедствия, — честно отвечаю я. — Дядька звонил, нагнал жути.
Василич кладет маркер на стол, подходит ближе. Встает напротив, руки скрещивает на груди. Мы почти одного роста, но он весит тяжелее — не килограммами, а авторитетом. Я всегда это чувствовал.
— Ты ведь понимаешь, матч скоро. Мы к «Зубрам» готовимся.
— Понимаю, — киваю. — Я не собираюсь сливаться. Всего на пару дней. Решу вопрос и вернусь.
— Ты взрослый мужик, Ярослав. Семья — это не то, что можно отложить «на потом». Я тебя отпускаю, но обещай: вернешься в форме. Головой и телом здесь будешь, а не там.
— Слово даю, — произношу сразу, даже не думая.
Он еще секунду смотрит на меня, как будто проверяет, не вру ли. Потом тяжело хлопает меня по плечу, но это его фирменное «я верю тебе».
— Хорошо, решай свои проблемы, а потом возвращайся и докажи, что я не ошибся в тебе.
Василич никогда лишнего не говорит, но когда говорит, то это эффективнее любого ора.
— Спасибо, тренер, — коротко бросаю я и покидаю кабинет.
ГЛАВА 18
Полина
Я стою недалеко от общаги, сегодня довольно ветрено. Застегиваю олимпийку под самое горло, волосы треплет ветер.
Взглядом гипнотизирую дорожку, ведущую к главным воротам. Тут дверь общаги распахивается и из здания выходит Анисимов. Рюкзак закинут на одно плечо, руки в карманах, шаги уверенные. Он не замечает меня, и это к лучшему. Провожаю его высокую фигуру хмурым взглядом, кажется, он собирается покинуть территорию базы.
Что ж, спасибо тебе Господи за спокойный внеплановый день.
— Кого ждешь? — рядом появляется папа.
— Люба должна приехать в гости, — отвечаю я, а самой чуть смешно, будто я оправдываюсь.
Папа кивает, а потом он заводит руки за спину, и я понимаю, что сейчас будет прямой выстрел в лоб. Что, в принципе, и происходит:
— Ты подала документы в университет?
Я недовольно поджимаю губы так, чтобы он не заметил, а затем скрещиваю руки на груди.
— Нет.
— А чего ждешь?
— Времени нет.
— Да ты посмотри какая ты занятая, — строгим тоном произносит папа.
И в эту секунду я чувствую рядом тренера, а не отца.
— Скоро подам.
— Поля, ты дождешься, что все сроки пройдут, — он хмурится, морщинка между бровями становится глубже.
Я разворачиваюсь к нему, смело смотрю ему в глаза.
— А я тут подумала…, — медленно проговариваю я, — а я не хочу там учиться.
Брови папы ползут вверх.
— Что значит «не хочешь»?
— То и значит. Я буду поступать в институт культуры и спорта. Хочу тренером быть.
Папа будто на секунду перестает дышать. Он не ожидал, совсем не ожидал. Не сценарий мамы, не его план для меня.
— Твоя мать меня убьет, — папа наконец-то находит, что сказать.
— Не убьет, — я улыбаюсь, глядя на его замешательство. — Я приму весь ее гнев на себя.
Он тяжело вздыхает, потом кладет руку мне на плечо и притягивает к себе, я приобнимаю его.
— Иногда я забываю, как ты выросла. Кажется, что впереди вся жизнь, а потом я смотрюсь в зеркало и понимаю, что я уже старик.
— Никакой ты не старик, — возмущаюсь я.
Мы стоим так пару минут, и я наслаждаюсь таким редким моментом близости.
— А куда это твой лучший нападающий почесал? — спрашиваю будто невзначай, хотя внутри интерес давно свербит.
— По семейным делам отпросился, — спокойно отвечает папа.
— И надолго?
— Вечером должен вернуться, а что?
Я пожимаю плечами.
— Да ничего, просто спросила. А то у вас игра на носу.
— Кстати, об игре, — папа чуть щурится, глядя на меня сверху вниз. — Ты придешь поболеть за нашу команду? Придешь поддержать своего нестарого отца?
— Конечно, — сразу киваю я. — Я и Любашу пригласила.
— Прекрасно. О, а вот и она.
Я всматриваюсь вперед. Действительно, приехала. Идет вся такая улыбающаяся по дорожке, порхает как бабочка. Мой взгляд опускается на что-то квадратное, что она несет в непрозрачном пакете. Так-так-так, эта коробочка волнует меня больше всего.
— Здравствуйте, дядя Андрей, — сестра обнимает папу, потом тянется ко мне.
— Привет-привет.
И Люба сразу же берет моего отца в оборот:
— А можно я у вашего игрока интервью возьму? Я же работаю журналистом в городской газете, мы должны гордиться нашими земляками.
Папа расцветает. Его и медом не корми, а хвали его работу.
— Отличная идея, Люб. Вот есть у меня очень перспективный нападающий, будущая звезда КХЛ.
— Ему бы в вышку пробиться, — бурчу с усмешкой.
— Пробьется. Я тебе так скажу, дочь, у меня уже не раз спрашивали про него. Так что если Ярослав не сойдет с правильного пути, то у него есть все шансы показать миру себя.
Да уж, показывать он ой как умеет. Только пока свое эго, которое раздулось как дирижабль.
Мы с Любой поднимаемся по лестнице, и я уже думаю, как бы быстрее дойти до комнаты, как прямо в коридоре нам на пути попадаются Пашка и Демьян.
— О, Полина, — Пашка ухмыляется, — гостей водишь? Познакомишь нас со своей подружкой?
Демьян оценивающе скользит взглядом по Любе сверху вниз и обратно. А у Любы щеки моментально розовеют, хотя она делает вид, что это не от внимания хоккеистов.
— Нет, — резко отрезаю я и сразу тяну сестру дальше.
Парни переговариваются вполголоса за нашими спинами, а я уже открываю свою дверь. И как только мы входим, первым делом я отбираю у Любы пакет с коробкой.
— Вау! — хихикает сестра. — Вот это горячие парни!
Я закатываю глаза.
— Да ладно, нормальные.
— Нормальные? — она хватает меня за руку и заглядывает в лицо. — Ты серьезно? У тебя в коридоре кастинг для обложки журнала.
— Лучше держись от них подальше, — ворчу я, доставая заветную коробочку. — Эти красавчики не для твоего «вау».
Любаша смеется, но глаза у нее горят.
Ставлю прозрачную коробку на стол и наклоняюсь вперед, упираясь руками в колени. Сестра повторяет мою позу, и вот мы обе пялимся на…
Толстые и черные лапки с рыжеватыми волосками. Он огромный, лохматый, медленно двигает лапами.
— О, какой он волосатенький, — довольно произношу я. — Красавец!
— Поль, зачем тебе
