Слишком близко к тебе - Ана Сакру
Эмиль же, растекшись по стулу в вызывающе вальяжной позе, топит взгляд в своем телефоне, будто не замечая, что еще кто-то вошел.
– Доброе утро! – громко обозначаю себя, проходя в столовую.
Со мной здороваются все кроме Эмиля, который, наконец оторвавшись от экрана мобильника, лишь мажет нечитаемым взглядом по моей короткой плиссированной юбке и тормозит на коленках, наполовину прикрытых гольфами. И по его каменному лицу совершенно непонятно, что он при этом думает. Может вообще считает, что я как клоун.
Но мне плевать… Да? Да.
Одергиваю юбку и сажусь за стол. Беру с общего блюда пару блинчиков.
– Малина, вам сделать кофе? – предлагает Светлана.
Это вообще не ее обязанность, но я уже знаю, что ей так проще – что-то делать, а не просто стоять позади Лили и ждать, когда та доест.
– Спасибо, – благодарно улыбаюсь женщине.
– Вот, пап! Ты видел?! У Мали юбка такой же длины! – возмущенно тычет в меня пальцем Диана, – Почему ты ей ничего не говоришь?!
А у Назара Егоровича уже, кажется, сейчас пар из ушей пойдет.
– У Мали так и задумано, а ты свою подшила! Сама! Это же форма! Ты в гимназию собралась или на панель?!
Я молча ем, благоразумно не встревая, как и все остальные. Да, Диана увлекается шитьем и даже дизайнерские вещи из своего гардероба умудряется переделывать. Очень необычное хобби для девушки тринадцати лет. И надо сказать, у нее отлично получается. Она мечтает стать модельером, и думаю, что все шансы у нее есть.
– Вот что сразу панель?! – вспыхивает Диана мгновенно, подскакивая на стуле, – Вот всегда ты так! Чуть что, так сразу панель! – голос ее начинает дрожать, – Какая панель, если я без твоего разрешения даже на соседнюю улицу пойти не могу! Все девочки гуляют сами! А я…! – и всхлипнув, выбегает из столовой.
– Диана, стой! – хлопает старший Караев по столу.
Расстроенно шумно выдыхает, глядя дочери вслед.
– Назар Егорович, можно я? – предлагает Светлана.
– Да, Свет, сходи за ней, будь добра, – соглашается Караев.
– И… Назар Егорович, давайте уж юбку оставим? Она старалась, клинья перешивала, – мягко предлагает няня.
–Да черт уж с ней, с юбкой, – отмахивается Назар Егорович хмуро, – Нам уже ехать пора!
Светлана, кивнув, что все поняла, уходит.
– Мам, ты как себя чувствуешь? – обращаюсь я к матери, наблюдая как подрагивает ее рука, когда она подносит цветной бокал с водой к губам, – Все хорошо?
– Да что -то голова… Погода меняется может, – глухо вздыхает мама, жмурясь и массируя висок, – С самого утра мучаюсь.
– Так может не надо тогда тебе ехать со мной в универ? – с сомнением смотрю на нее, – Я на такси спокойно доберусь. А ты лучше полежи.
– Все в порядке, не настолько все плохо. Я отвезу, – возражает мама чисто из-за своего упрямства, вечно посещающего ее очень не вовремя.
– Нет, Вик, и правда, у тебя даже испарина на висках, – хмурится Назар Егорович, приглядываясь, – Оставайся лучше дома. А Малина…– Караев-старший переводит на меня задумчивый взгляд, прикидывая в уме варианты.
И я мгновенно тонко и тревожно звеню внутри, потому что самый очевидный из этих вариантов одновременно и самый напрягающий для меня. Ведь…
– Да я отвезу, – не отрывая взгляда от экрана своего телефона, сам предлагает Эмиль, опередив отца.
14. Малина
Эмиль подгоняет свой серо-синий, блестящий будто только что из салона, мустанг к центральному входу отцовского дома.
Я, стоя на крыльце, с тревожным трепетом смотрю на хищную, вытянутую морду автомобиля, прежде чем подойти и сесть на переднее пассажирское. Я без понятия, как Эмиль водит, но в моем понимании на таких машинах просто невозможно плестись со скоростью 60 км/ч. Сколько там под капотом коней? Пятьсот?!
Вообще-то я ни разу не экстримал. Да и степень доверия к этому водителю у меня минимальная…Даже коленки начинают подгибаться из-за предстоящей поездки.
Караев -младший нетерпеливо давит на клаксон, а затем, перегнувшись с водительского сидения, распахивает мне дверь, поторапливая.
Обреченно вздохнув, я крепче вцепляюсь пальцами в лямку рюкзака и бреду к тачке. Неуклюже залезаю внутрь из-за низкой посадки. Юбка задирается чуть ли не до трусов, и я торопливо ее поправляю, краснея как помидор. А затем и вовсе скрываю ноги, положив на колени рюкзак. Вся моя возня занимает не больше пары секунд, но оголенную часть бедер выше гольф все равно жжет от липкого взгляда "братца".
Будто я специально юбку перед ним задрала… И он сделал себе очередную пометку на этот счет.
Это неприятно все. Очень. И неловко.
Откашливаюсь, стараясь убрать из горла сухой ком, а из головы смущающие мысли. Эмиль заметно сглатывает, отворачиваясь, и будто недовольно поджимает губы. Заводит тачку. Сидим в гробовом молчании. Даже музыка не играет.
– Ты же не гоняешь с пассажирами, да? – не сдержавшись, интересуюсь у Караева, когда защелкиваю свой ремень безопасности, а он заводит машину.
У Эмиля на это дергается уголок губ, обозначая кривую улыбку. Ответом же мне служит показательный рев мощного мотора и пробуксовка колес на старте.
Непроизвольно вздрагиваю и глубже впечатываюсь спиной в кожаное сидение, в котором почти лежу. Низкая посадка спортивной машины не оставляет другого выбора. Мученически прикрываю глаза – лучше бы я поехала на электросамокате…
– Боишься, “сестренка”? – интересуется Эмиль насмешливо и, мне кажется, что с нотками пренебрежения.
И резко тормозит у не успевших полностью открыться ворот так, что меня кидает вперед. Придурок!
Вернувшись в нормальное положение, зло прожигаю глазами его раздражающе идеальный профиль.
– Хм-м… Дай подумать… Наверно нет, – отзываюсь нараспев, – Ведь ты слишком себя любишь, чтобы попытаться убиться. А такая машина нужна чисто для понтов, да?
– Догадывался, что ты мыслишь шаблонно, но чтобы настолько, – издевательски тянет мне в тон.
Хмыкнув, отворачиваюсь к окну, не желая пререкаться ни о чем всю дорогу. Еще и сердце так странно, заполошно стучит, что я плохо собственные мысли слышу и вряд ли блесну остроумием. До универа не так уж и далеко. Молча дотерплю…
Внимание перетекает на обстановку в салоне. Запахи, ощущения, чужое навязчиво обволакивающее тепло…
Вдыхаю глубже украдкой. Дуб, можжевельник и разогретая кожа. Мужское такое, что немеет челюсть и немного кружится голова.
Мне непривычно и странно. Эмиль вроде бы не намного старше, но у меня полное ощущение, что я именно с мужчиной сейчас еду, близко, наедине, а не с очередным знакомым парнем.
– С чего ты решила, что я слишком себя люблю? – интересуется
