ТСК: ЛюМеН/Зная начало - Константин Владимирович Ежов
— Я ничего не понимаю… Какой Феникс? — задал риторический вопрос в пространство, полностью потерявшись в информации, вываленной сейчас на меня.
— Бессмертный, естественно, тот, что из пепла возрождается. И яйцо у него крайне ценное, потому что их он не несёт. Мужик всё-таки, — продолжил он издевательство над моим мозгом.
— Вы что, мне сейчас легенду рассказываете? — наконец, нашёл точку опоры.
— Ну… на чём-то она основывается. Вот про первоисточник… А яйцо дело такое, тебе вполне с ним возможно в будущем и столкнуться. Вдруг удастся выжить в этот кризис. Правда, сейчас их развелось… как у дурака фантиков. Так я и говорил же, саморазвивающиеся и саморазмножающиеся роботы. Так что всё предстоящее не конец вовсе… да что там, а если эмигранты вернутся… Поверь, им есть чем вас эсперов с волшебниками на пипу навернуть. Ну ладно, приятно было с тобой лясы поточить, но пора и честь знать. Приехали мы, значит… Жизнь я тебе сохранил, а ты уж постарайся, — проговорил он, растворяясь вместе с окружающим миром.
Глава 19
— Настя… а ты как здесь на корабле очутилась и почему плачешь? — задал вопрос Захаровой и только после этого понял, что задеревенел и всё делаю с большим трудом, отчего речь оказалась очень невнятной.
— Дурак! — выдала она в ответ и в буквальном смысле заревела.
— Мы думали, что ты уже всё, — проговорила Голицына.
— В каком смысле? Я же просто спал… или нет⁈ — спросил нервно, видя по лицам окружающих, а собралось их здесь… что-то тут не так.
— Ты давно не на корабле, а мы даже не в том мире, а у себя. К тому же был в своей этой персональной реальности и возвращаться не собирался. Причём давно, как сказала Настя, слишком долго. В прошлый раз куда более короткого времени нахождения там хватило, чтобы попасть в больницу. Признаки жизни едва определялись, но сил Захаровой всё же хватило тебя вытащить, и, судя по твоему поведению и виду, помирать ты не собираешься, хотя и не выглядишь таким уж здоровым, — растолковала ситуацию Воротынская.
— Странно, я точно уверен, что просто спал. Ещё сон снился какой-то дурацкий… блин, не помню, о чём, но ересь была той ещё. Просто ощущение осталось. Проснулся, а тут вы, да ещё такое заявляете. Насть, ты хоть не плачь, и так тошно, — выдал свою версию событий, прокашлявшись.
Не похоже, что их рассказ про провал в Персональную реальность правда. Хорошо помню своё состояние после… такое вряд ли забудешь, а тут так, как будто просто очень долго спал и всё отлежал себе нафиг, да ещё и простыл, почему-то… точно, такое бывает, когда сильно во сне храпишь… Странно, не в моём возрасте такой проблемой страдать. Что, блин, происходит⁈ Или всё, что сказали, правда?
— Не плачь⁈ — взорвалась Захарова.
Всё лучше так, чем этот рёв, словно мёртвого оплакивают.
— Тише, тише, всё же хорошо, — постарался голосом и интонациями её успокоить.
— Всё хорошо⁈ Да ты понимаешь, что мне сил едва хватило, чтобы тебя вытащить! Мне! — наоборот, начала она неистовствовать.
— Не кричи. Всё я понимаю. Если всё так, как вы говорите, то очень даже хорошо. В смысле догоняю. Просто и ты меня пойми, нет ни одного характерного последствия, — стал ее увещевать спокойным тоном.
Они видят ситуацию так, как её описала Настя, а всё ли она понимает в том, что видела. Она ведь не эспер… была, зато ничем подобным, как у меня, не владеет, да и есть ли второй такой на Земле… не ясно. И получается, что с её колокольни — всё пропало, шеф! А может, трудности у неё возникли как раз из-за того, что всё было ей неправильно отрактовано. Всё-таки что со мной произошло?
— Как нет? — задала она самый тупой из возможных вопросов, зато плакать перестала.
— Вот так, откуда я знаю. Да, всё поотлежал, но точно помню, снился мне сон, дурацкий-придурацкий, даже больше скажу, дебильный! Но не помню о чём. Просыпаюсь, а тут вы, кстати, где мы? — наконец, задался вопросом собственного места пребывания.
Хотя ответ уже оформился в моей собственной голове. Собственно, да и логично это, откуда убыли, туда и прибыли…
— В твоём родовом имении, — более точно сформулировала ответ Голицына.
Да, Средиземное море, пляж, солнце и никакого космоса, и неведомых цивилизаций… Вот оно счастье. Всё-таки что мне такое снилось-то?
— А что там с этими?.. — в конце замялся с определением, кого именно.
— Старшие? — уточнила Воротынская.
— Да, пусть будут Старшие, — согласился с этим названием.
А то как-то Живущие во тьме отдаёт… библейскими битвами, наверное. Хотя, если так-то подумать… то у нас вроде битва с самой тьмой намечается. Только вот что-то выглядит уже всё это жалко, даже в теории.
— На месте они. Сфера уже почти сплошная… с этого расстояния и для человеческого глаза, как раз такая и есть. Это приборами видно, что зазоры между кораблями есть, и они очень велики. Их количество так велико, что они нас просто числом замуруют в любых вариантах и сценариях развития ситуации. Но несмотря на это, они всё прибывают и, похоже, конца процесса не видно. Тут их уже миллиарды… да у нас людей столько нет, сколько они кораблей нагнали, — выдала Воротынская.
— И вон, Надежда говорит, что никак не может поговорить с теми… ну, Старшими, — добавила Голицына.
По мне, так именно она сейчас сказала хоть что-то внятное.
— Это
