ТСК: Особый случай/Точка преломления - Константин Владимирович Ежов
Да, в этом районе главный загрязнитель воздуха — это пыль. Но и на это нашлась управа. Сплошное озеленение. Центр города в буквальном смысле напоминает парк, в котором, по недомыслию, натыкали домов. Дорога отделена от них пешеходной аллеей, с которой и свернул на дорожку, ведущую во дворы. Мой дом находится в глубине квартала, и там дубы и берёзы сменяются плодовыми деревьями и кустарниками, превращающие придомовую территорию в сад. До попадания сюда, думал: только у немцев есть их знаменитый «орднунг». Оказывается, и в нашей стране можно навести железный порядок и вовсе без кровавых репрессий, сделав неизбежным наказание даже за мелкие проступки. Помните про камеры? Потому деревья никто не ломает, и даже фантики от конфет не разбрасывают, а забирают с собой. Тотально раздельный сбор мусора. Ощущение, что на другую планету попал!
Домой сразу не пошёл, а решил сначала просто посидеть в беседке перед подъездом увитой лозами винограда. Сам он пока зелёный и в пищу пригоден только совсем уж экстремалам, но огромная масса листвы на нём образует очень живописное и тенистое место. Тем более день выдался солнечный и хоть уже не удушливый, но всё ещё весьма тёплый.
— О, а ты чего здесь делаешь⁈ — воскликнул от неожиданности, увидев здесь Фросю.
— Вас жду.
— Договаривались, вроде, на «ты». Или мне это приснилось?
— Но господин….
— А вот это брось! Хватит уже. Если так и будет продолжаться, как я в школе буду объяснять, за каким лядом тебя туда притащил. Запомни, ты теперь мой личный слуга и будь добра соответствовать!
— Я стараюсь….
— Пока плохо! А пройдёт лет десять, и ты окажешься мне равной. Что, и тогда будешь так же мямлить? Надо же, а у тебя большие глаза. Да не смущайся ты так! Представь, вот закончат монтаж станции спутниковой связи, и мы получим доступ к тем страницам, что для остальных заблокированы. Ведь не только мне можно поднимать свой уровень эспера. У тебя с воображением всё в порядке, очень даже. Местами, умнее меня. Только веры в свои возможности почти нет, но это дело поправимое. Вот и смотри, станешь ты первым телепортером, да ещё и второго уровня за пределами Японии, и не думаешь же, что наш император проигнорирует такое событие и не произведёт тебя именным указом в дворянское сословие и сразу во «второй круг»⁈
— Разве такое возможно⁈
— Конечно, но зависеть это будет только от тебя. Крепость не злой рок, а, как правило, леность самого человека. Любой мог подойти ко мне в той школе, но решилась только ты, и твоя судьба изменилась, и теперь есть шанс стать не только вольной.
— Я не по своей воле стала крепостной!
— Поверь, вот это очень хорошо понимаю. Просто мы, дети, беззащитны, в этом смысле, и возможностей сохранить свободу в таком случае почти нет.
— Так почему с нами так⁈
— Из-за ваших родителей. Да-да. Наша страна никогда не отличалась помощью слабым, но всё же заботилась о тех немногочисленных сиротах, у которых, волею судьбы, не осталось родственников. Раньше даже образование им давали приличное и учили в обычных школах, а если выявлялся талант, оплачивали дальнейшее обучение. Но потом случился кризис, и многие родители решили сбросить «ярмо» и отказались от своих детей. Только денег-то на них не прибавилось и первое, чего детдомовцы лишились, это нормального образования и, следовательно, перспектив, а потом наступили проблемы с кормёжкой. И, чтобы остановить вал отказов от родительских прав и как-то улучшить ситуацию с обеспечением сирот, приняли решение делать их крепостными, но сначала только отказников. Лично Император тогда выступил с заявлением о том, что только моральные уроды могут своих детей обрекать на такую судьбу. Хотя это не сделало его в глазах всех остальных хорошим, но наплыв снизился. Зато неожиданно резко увеличилось количество беспризорников. Сама знаешь, сколько «самых умных» живёт в нашей стране. Именно тогда ввели вознаграждение за их сдачу в приюты и стали грести всех сирот под одну гребёнку в крепостные.
— Откуда вы… ты это знаешь? Ведь никто про это не рассказывал.
— На то и голова, чтобы понимать, что прочитал.
— Я так быстро, как ты, не умею, — погрустнев, протянула Фрося.
— Ничего, научишься. По крайней мере, у тебя будет целых два года в хорошей школе, чтобы совершить этот подвиг!
— Не смешно!
— Не обижайся.
— Но почему вообще у нас сохранилась крепость?
— Это тебе математичка напела про «позор нашей страны»?
— Почему сразу….
— Фрось, мы в одной школе учились, и там была только одна бунтарка.
— Ну да….
— Никто её не стремился сохранять, и в своё время крепостных почти не осталось, но и отменять было нельзя. У нас ведь правосудие на этом держится. Но всё тот же кризис выбросил множество малообразованных людей на улицу. Физический труд стал куда менее востребован. Думаешь, нам так нужен дворник?
— Не знаю….
— Да не особо. Можно оставить одного на весь квартал, а остальную работу переложить на роботов. К примеру, как в Японии повсеместно внедрить мусорки-уборщицы. Но все живущие здесь понимают, что это выбросит на улицу не только этих мужчин, но и членов их семей и в итоге только добавит новых крепостных. Да и с живым человеком и поговорить можно, не то что с теми японскими кастрюлями. Потому вначале закрепощение было скорее благотворительностью. Уж больно много их стало тогда, в итоге просто не знали, что делать с таким количеством враз ставших лишними людей.
— Но разве по-другому нельзя? — как-то грустно уточнила Фрося.
— Можно, как американцы, просто отстреливать….
Немного, конечно, сгущаю краски. Бывают и у них эксцессы, когда по-пьяни на нищих охоту устроят, или Куклус-клану новая жертва понадобится, а так — всё по закону. Фермеры свой урожай защищают, и
