Ост-фронт. Новый век русского сериала - Денис Горелов

Остров Русский зашел в массы с моноспектаклем Е. Гришковца «Как я съел собаку». «Служить-то, конечно, можно, — поучали там новобранцев сержанты-купцы. — Главное, на остров Русский не попасть». И ясно было: есть на Русском что-то такое, отчего попадать туда действительно не следует.

Русский — обширный придаток Владивостока, соединенный с ним новейшим подвесным мостом и населенный демонами. Уже через десять минут езды шоссейка там сменяется грунтовкой, а через час бесконечных джунглей чуйка подсказывает, что гостей везут либо на королевскую битву, либо к черным трансплантологам. Словом, это идеальная локация для психотриллера: поехали типа в лес подурачиться, а вернулась одна и с припадками. С тех пор, как в обитаемой части встал кампус Дальневосточного университета — база для игры в десять негритят родилась сама собой.

Первые же кадры новой картины обнаруживают похвальное знакомство с киноклассикой. Воды институтского бассейна колышут труп студентки с невозмутимым закадровым комментом: «Это я, мне 17 лет. Я люблю корейскую лапшу, плавать (вот, плаваю) и просыпать первую пару. Любила», — а последующие десять серий призваны рассказать, как она дошла до такой кондиции и кто же убил Лору Палмер (разумеется, это парафраз великого «Сансет бульвара» и предъявляемый зрителю сертификат о высшем кинообразовании). Дело закроют за отсутствием состава, но молва обвинит соседку покойной Соню Кимаеву (Кристина Кучеренко), которой придется срочно валить в Сеул, а по возвращении самой отбить накаты, размотать тайны и выяснить, что побудило ректоршу академии (Анна Невская) столь резко прятать концы в воду, благо ее вокруг целый океан. Академия дипломатическая, и Соня — единственная бюджетница в компании безобразно богатых мажоров из царских семей, каких в бананово-лимонном Владивостоке не меньше, чем в Москве. Обычная картина элитных вузов: за фасадом вылизанных аудиторий даже не слишком прячутся травля, наркота, эскорт и промискуитет. С приходом Сони-охотницы смертность, разумеется, вырастет в разы.

Без наших людей в Гаване такой сценарий был бы невозможен — он и написан уроженкой Владивостока Сигитой Моставичюте и Иваном Глазачевым, которым известно, как хорош на закате вантовый мост, какие мяукающие под японский шансон песенки звучат в местном эфире и что зажигает местный бомонд чаще всего на улице адмирала Фокина (ее в паре сцен видно). Может показаться, что в фильме многовато закадрового текста — однако это неизбежный ключ к изолированным субкультурам, одной из которых сегодня является прошаренная в сети и запрещенных веществах молодежь.

Все тайны юности существуют нынче для того, чтоб их немедленно слить в сеть: у кого родители фрики, кто носит паль, кто с кем трахнулся, кто сидит на коксе, а кто псих со справкой — молодой мир полон подлой, сенсационной и не очень обязательной информации, тоннами сливаемой в пространство виртуала. Оттого интонация развернутой бабской сплетни совершенно неизбежна при касании школьной и студенческой тем — этого клубка подозрительных шептунов, зачем-то именующих себя друзьями. Отсюда и лошадиные порции закадрового монолога прокурорским девичьим голосом — то со смайликами, то с чертиками.

Чертиков, конечно, больше.

Идея переноса сюжетов куда-либо, кроме столиц, курортов и ветхого захолустья, назревала уже давно: Владивосток с Русским в рейтинге агломераций — самые достойные внимания тяжеловесы. У него свое строго самобытное, слегка раскосое лицо, а то, что в коллективном портрете различимы черты Юрия Чурсина, Анастасии Талызиной и Ивана Макаревича — так на каждый город новых лиц и не напасешься. Кучеренко запомнится сразу — как и играющий торчка Микки Влад Коноплев.

Портрет элит, конечно, получился образцовым: сторчавшийся нарик, две шлюхи, убийца, гей, дрочер, овцы и череда покойников, которых готовят к великой цели отчим-бандит, отчим-садист и отчим-женоубийца. Будущее нашей, так сказать, азиатско-тихоокеанской дипломатии.

Если б не Соня К. — совсем бы просел дальневосточный фронт.

Хорошие люди посидят-посидят, да и грохнут кого-нибудь «Хороший человек», 2020. Реж. Константин Богомолов

Маньяк Иван Крутихин служил в милиции города Вознесенска капитаном, верил в Бога и часто рисовал его в блокноте, потому что происходил из набожной мультипликаторской семьи. Рисованный бог наставлял Ивана и не давал сойти с кривой дорожки истребления порочных женщин. Женщин в России всегда было больше мужчин, от этого многие становились на путь порока, иначе счастья не видать, — что прибавляло Ивану работы и в убое, и в следствии, и в докладах рисованному богу. Из-за женского перевеса город Вознесенск убыли не замечал, и все шло хорошо — как и в городе Ангарске, с которого срисована эта история.

Сыграл Ивана хороший артист Ефремов, сын хорошего артиста Ефремова и внук хорошего артиста Ефремова. В хорошей артистической семье у него было пять сводных братьев и сестер, потому что папа Ефремов любил женщин и детей — как, впрочем, и дедушка. Недавно папа сел в тюрьму за пьяное ДТП, что у нас в России случается сплошь и рядом.

Режиссер Константин Богомолов происходил из хорошей киноведческой семьи, интересовался родовыми язвами буржуазного строя, начал карьеру спектаклем «Лекция о пользе убийств, или Шесть трупов в поисках действия» и не мог пройти мимо истории города Ангарска-Вознесенска. Втайне склоняясь к женоцентризму, он наслал на добрый город двух злых девочек, одна из которых служит в Следственном комитете капитаном, а другая отжимает у добрых городов лакомые активы. Девочку-капитана воспитывал злой папа — семейный насильник, а девочку-рейдера — добрый папа, тоже семейный насильник, служивший в милиции города Вознесенска капитаном, что у нас в России случается сплошь и рядом.

Дочь-рейдершу режиссер Богомолов пригласил играть свою супругу, небезызвестную Ксению, также происходящую из хорошей семьи.

О семье исполнительницы роли девочки-капитана Юлии Снигирь известно мало — вероятно, и к лучшему.

Сходу выдать зрителям, кто маньяк, ввести его в группу по собственной поимке и возбуждать в нем взаимные чувства к злой девочке из плохой семьи под песню «Что так сердце, что так сердце растревожено» — это очень сложная схема, требующая филигранной отделки сюжета, поэтому в кино встречается редко. Но режиссер Богомолов показал себя знатоком сложных схем еще на фильме «Содержанки» — а здесь для пущего интереса пользуется разметафориванием метафоры «скелет в шкафу». В каждом шкафу города Вознесенска, как уже всем понятно, спрятано по пять скелетов — некоторые с раздробленными костями и вырванными зубами, ибо остались с веселых времен раздела госсобственности 90-х. Это совершенно сбивает с толку девочку-капитана, которой плевать на раздел имущества 90-х, — но городская власть волнуется, ибо принимала в нем самое активное участие с клещами и дробилками. Злая девочка все равно размотает историю до конца, ибо