Аберфорт - TacetIrae
Что я помню об этих тварях? Инферналы — прошлые люди, восставшие под влиянием некроэнергии; не имеют сознания, действуют на инстинктах и не любят живых; иммунны практически ко всем видам магии, кроме огня, света и специализированных заклинаний некроманта.
Вурдалаки, некро-падальщики, имеют животные инстинкты, любят жрать живую плоть и обладают превосходными инстинктами охотников. На них не действует магия смерти и любые заклинания, что воздействуют на душу или убивают мгновенно. Однако они уязвимы для физических воздействий как обычным оружием, так и к заклинаниям, что повреждают физическую оболочку.
Банши… Самое проблемное существо. Это в своей сущности дух, самым главным оружием которого служит понимание слабости человека. Она может перевоплотиться во что угодно живое, а также пронзительно вопить. Говорить банши не умеют, даже в обращенной форме. Своим воплем она вызывает инстинктивный страх; помимо этого вопль банши сильно воздействует на организм, буквально оглушая человека до крови из ушей. На них не работают ни физические атаки, ни магия в большинстве своем. Единственным известным оружием против таких существ является некромантия и магия духа. Главной целью банши является не смерть человека, а страх. Банши любыми известными им способами будут пытаться довести человека до такого уровня страха, который он выдержать не может, и все это с одной лишь целью — смерть существа от ужаса.
— Вставай, «друг»! Хватит притворяться побитой псиной! — Быстро взбодрил я нужную человеческую рабочую силу.
— Ты чего кричишь? — Поднимаясь на ноги, словно ничего и не было вовсе, высказался Арктурус. — Не стоит кричать, лучше все делать тихо, иначе… у нас могут появиться проблемы. Большие проблемы.
Я кивнул соглашаясь, — Тогда давай для начала разобьем лагерь, установим минимальную защиту и подумаем над нашей стратегией.
— Хорошо, я займусь барьерами, а ты займись лагерем.
Поведение Арктуруса быстро сменилось от его несерьезного до максимально сосредоточенного, когда он приступил к работе. Отдавать сооружение лагеря своему другу я, если честно, боялся, ведь он в «первый раз» поддается такой тренировке. Может, у меня такое тоже впервые, но уж сообразить комфортное пребывание в лагере, используя свои старые знания, задача простая. Но вот сооружение барьеров, особенно учитывая особенности ландшафта и локации, в которой мы оказались, я могу ему доверить без сомнений; если уж он здесь провалится, то попрошу его бросить затею с некромантией.
За каких-то сорок пять минут активного труда у нас получилось соорудить что-то похожее на лагерь для труда и обороны. В центре расположилась избушка, полностью сделанная из земли при помощи магии трансфигурации. Места там немного, около двадцати квадратных метров, но главное было то, что стены сделаны были из камня и в случае чего не сломаются и не развалятся от обычных атак. Окон или дверей я делать не стал, только пространство для входа, что закрывается той же магией трансфигурации — таким образом достигалась максимальная обороноспособность строения. Внутри стояла печка, что согреет в холодную ночь и не даст замерзнуть до смерти. Есть отстойник, огороженный не хуже самого дома, поскольку это место — священно; есть примитивная ванна, где можно быстро смыть с себя пот и усталость.
Кроме избушки вокруг лагеря я сделал ямы с ловушками, выделив правильный путь при помощи каменных дорожек, оставив остальное пространство поверхности земляной. Всякие твари всяко разно недостаточно умны, чтобы понять такие небольшие ухищрения, а для человека такие ловушки не должны стать помехой.
Арктурус вернулся слегка мокрым, но счастливым.
— Закончил?
— Да. — Упав на землю около избушки, Арктурус протер пот со лба. — Я установил ловушки для нежити, оповещающие барьеры и пару обманок. Думаю, этого будет достаточно, чтобы предупредить об опасности.
— Хорошо, уже хоть что-то. — Вздохнув с облегчением, я передал Арктурусу бутылку воды и пару булочек. — Чего нам стоит ожидать?
— Ух… Сложно сказать: если это тренировки дедушки, то они никогда не отличаются гуманностью, поэтому стоит приготовиться к… Осложнениям? — Как-то неуверенно закончил он.
— Осложнения в плане просто «сложно», или осложнения в плане «полный пиздец»?
— Полный пиздец…
— Понятно…
— Полный пиздец! — Резко вскочив, взгляд Арктуруса метнулся на юг.
Я проследил за его взглядом, надеясь на лучшее, но не успел я зацепиться за что-то примечательное, как послышался жуткий рев множества голосов.
Арктурус схватился за палочку и мигом залез на крышу избы. Посмотрев на меня взглядом, полным нетерпения, он буквально закричал, — Ты чего стоишь? Быстро давай ко мне, там минимум десять гребаных вурдалаков!
Черт… Даже отдохнуть не дали…
Глава 30
Уродливые, горбатые создания выползали из ночной мглы, их костлявые пальцы с когтями-бритвами царапали землю, оставляя борозды в гнилой почве. Мертвецкая кожа, туго натянутая на скелеты, трещала при каждом движении, как старый пергамент. Впалые глазницы, полные ненависти ко всему живому, неотрывно следили за нами, а длинные уши подрагивали, ловя каждый наш вздох.
Вурдалаки.
Они окружали лагерь полукругом, их пересохшие языки с хрустом облизывали потрескавшиеся губы. Арктурус прижался ко мне спиной — его пальцы судорожно сжимали палочку, костяшки побелели от напряжения. Холодный пот стекал по моей спине, но адреналин уже разлился по жилам жгучей волной, заставляя сердце биться в бешеном ритме.
— Готовься… — прошептал я, чувствуя, как сгущается воздух, а эфир концентрируется в наконечнике моей палочки.
Один из вурдалаков внезапно рванул вперед — его тощее тело превратилось в размытое пятно. Кости хрустнули под нечеловеческой нагрузкой, но он уже летел на нас, когти распахнутыми веером.
— «Протего!»
Щит вспыхнул ослепительным светом. Когти вурдалака заскрежетали по магическому барьеру, высекая снопы искр. Тварь завизжала — звук, похожий на скрежет железа по стеклу, — и отлетела, кувыркаясь в пыли.
Арктурус не стал ждать. Его заклинание вырвалось с хриплым криком,— «Инсендио Максима!»
Огненный змей вырвался из кончика его палочки, обвивая ближайших тварей. Плоть вурдалаков зашипела, пузырясь, как смола в котле. Один из них, объятый пламенем, бросился на землю, катаясь в судорогах. Запах горелого мяса смешался со сладковатым душком разложения.
Но остальные лишь зарычали глубже, зловещее. Их пустые глазницы вспыхнули багровым светом — голод оказался сильнее инстинкта самосохранения.
Я выждал момент, когда три твари выстроились в линию, и взревел, — «Конфринго!»
Взрыв разорвал землю под ними. Обломки костей и клочья плоти разлетелись веером, забрызгав
