Академия боли - Эдуард Сероусов
– Мне нужно передать сообщение человеку за пределами академии. Безопасным способом, без отслеживания.
Мартин замедлил шаг, внимательно изучая лицо Дэниела.
– Вы затеяли что-то серьёзное, профессор, – сказал он наконец. – Что-то, что может иметь последствия для всех вовлечённых.
– Это касается моего сына, – ответил Дэниел. – И, возможно, многих других студентов. Я узнал о методах академии, о "Протоколе Лазаря", о его истории и последствиях. Эта информация должна стать достоянием общественности.
Мартин остановился и посмотрел на океан, волны которого разбивались о скалы далеко внизу.
– Вы понимаете риски? – спросил он тихо. – Это не игра, профессор. Люди, стоящие за академией, не привыкли к сопротивлению. И у них есть способы… решать проблемы.
– Я знаю, – кивнул Дэниел. – Кинкейд показал мне документы. Рассказал о судьбе тех, кто пытался противостоять системе.
– И всё равно решили действовать? – в голосе Мартина прозвучало что-то похожее на уважение.
– У меня нет выбора, – просто ответил Дэниел. – Мой сын… они превращают его в нечто, чем он никогда не должен был стать. И он не единственный. Я не могу просто наблюдать за этим.
Мартин долго смотрел на него, затем кивнул.
– Кому вы хотите передать сообщение?
– Майклу Кларку, журналисту-расследователю из "Нэшнл Инквайрер". Он специализируется на разоблачении коррупции и злоупотреблений властью. Я работал с ним несколько лет назад.
– И что вы хотите сказать этому Кларку?
– Что у меня есть информация о тайной организации, занимающейся психологическим перепрограммированием молодых людей и создающей сеть влияния в ключевых структурах общества. Что у меня есть документы, подтверждающие эти утверждения. И что мне нужна его помощь, чтобы сделать эту информацию публичной.
Мартин задумчиво кивнул.
– Это можно организовать. У меня есть еженедельные поездки в город для закупки припасов. Никто не проверяет мои контакты там, – он сделал паузу. – Но вы должны понимать, профессор – как только вы начнёте этот процесс, пути назад уже не будет. Вы станете врагом системы. И системы есть способы защищаться.
– Я понимаю риски, – ответил Дэниел. – Но альтернатива хуже.
Мартин кивнул.
– Хорошо. Я свяжусь с вашим журналистом. Но никаких письменных сообщений, никаких электронных коммуникаций. Я передам устное приглашение на встречу, – он посмотрел на часы. – Моя следующая поездка в город – завтра днём. Если ваш Кларк согласится, я могу организовать встречу во вторник вечером. В рыбацком баре на окраине города. "Морской волк". Малолюдное место, без камер наблюдения, отсутствует в большинстве туристических справочников.
– Как я выберусь из кампуса незамеченным? – спросил Дэниел.
– У меня есть служебный автомобиль с затонированными стеклами. Я могу вывезти вас под предлогом проверки периметра безопасности. Это даст нам примерно два часа, прежде чем ваше отсутствие может быть замечено, – Мартин сделал паузу. – Но, профессор, что насчёт вашего сына? Он вернётся сегодня, верно?
– Да, должен вернуться, – ответил Дэниел. – Я попытаюсь ещё раз поговорить с ним. Объяснить, что происходит. Возможно, после выходных, проведённых с Монро и его группой, он будет более… восприимчив к альтернативной точке зрения.
Мартин выглядел скептически, но не стал возражать.
– Удачи с этим, – сказал он. – А теперь нам лучше разойтись. Слишком долгий разговор может привлечь внимание.
Они договорились о деталях встречи и времени, когда Мартин заберёт Дэниела на следующий день, затем разошлись в разных направлениях – Мартин продолжил свой обход периметра, а Дэниел направился обратно к преподавательскому корпусу.
Итан вернулся поздно вечером, когда Дэниел уже начал беспокоиться. Услышав звук открывающейся двери, он вышел из своего кабинета в гостиную и застыл, увидев сына.
За два дня, проведённых вне дома, Итан изменился. Не физически – он выглядел тем же худощавым подростком с волосами, которые слишком давно не стриглись, и зелёными глазами, унаследованными от матери. Изменилось что-то в его осанке, в выражении лица, во взгляде – он излучал странную смесь уверенности и отстранённости, как будто смотрел на мир через невидимый барьер.
– Привет, пап, – сказал он, снимая куртку. Даже его голос звучал иначе – более размеренно, с идеально контролируемыми интонациями.
– Как прошла поездка? – спросил Дэниел, внимательно наблюдая за реакциями сына.
– Продуктивно, – ответил Итан. – Мы изучали практическое применение техник влияния в различных социальных контекстах.
– Звучит интересно, – Дэниел попытался звучать непринуждённо. – Расскажешь подробнее?
Итан прошёл в гостиную и сел в кресло, его движения были плавными и экономными, как у человека, полностью осознающего своё тело и контролирующего каждый жест.
– Мы проводили серию экспериментов в различных общественных местах, – начал он. – Рестораны, магазины, парки. Практиковали техники установления раппорта с незнакомцами, методы направления разговора, приёмы эмоционального воздействия.
Он говорил как о совершенно обычном школьном проекте, но описываемые "эксперименты" звучали для Дэниела всё более тревожно – группа подростков, систематически манипулирующих случайными людьми, проверяющих на них различные техники психологического влияния.
– И как результаты? – спросил он, сохраняя нейтральный тон.
– Впечатляющие, – Итан позволил себе небольшую улыбку. – Особенно у тех из нас, кто уже освоил базовые техники. Мы смогли значительно влиять на принятие решений, эмоциональные состояния, даже базовые ценностные суждения объектов.
"Объектов". Дэниел отметил это слово с внутренней тревогой. Не "людей", не "участников", а "объектов" – термин, который делал психологическую дистанцию, необходимую для манипуляции, гораздо проще.
– Звучит… мощно, – сказал он. – Не возникло ли у тебя вопросов об этической стороне таких экспериментов?
Итан слегка наклонил голову, изучая отца с выражением, которое можно было бы принять за вежливый интерес, если бы не холодная аналитичность в глазах.
– Мы обсуждали этический аспект, – ответил он. – И пришли к выводу, что кратковременное влияние на незнакомых людей в контролируемых ситуациях не представляет значительной этической проблемы. Особенно учитывая образовательную ценность таких экспериментов.
– И кто участвовал в этих обсуждениях? Кто руководил поездкой? – спросил Дэниел.
– Профессор Монро, – ответил Итан. – И его отец присоединился к нам на второй день. Он провёл семинар о практическом применении методик влияния в различных профессиональных контекстах. Очень познавательно.
Дэниел почувствовал, как внутри нарастает тревога. Итан провёл выходные под непосредственным влиянием обоих Монро, погружённый в практики, которые только укрепляли его новую формирующуюся идентичность.
– Итан, – начал он осторожно, – ты не замечаешь, как изменился за последнее время? Как изменился твой взгляд на мир, на людей?
Итан посмотрел на отца с выражением, которое можно было бы принять за терпеливое снисхождение.
– Конечно, я изменился, пап, – ответил он. – Это называется "рост". "Развитие". Я обретаю новые навыки, новое понимание, новые перспективы. Разве не этого ты хотел для меня, когда привёз в академию?
– Я хотел для тебя хорошего образования, – сказал Дэниел. – Возможностей для развития твоих талантов. Но то, что происходит здесь… это нечто
