Академия боли - Эдуард Сероусов
С этими словами она ушла, оставив Дэниела размышлять над ее предупреждением и информацией, которую она предоставила.
В четыре часа Дэниел находился в восточном крыле главного здания, недалеко от технических помещений. Эта часть академии была менее элегантной, чем парадные залы и учебные аудитории – обычные служебные коридоры с бетонными стенами, трубами под потолком и флуоресцентным освещением.
Он услышал приближающиеся шаги и отступил в тень. Мимо прошел крупный мужчина в черной форме службы безопасности – тот самый, которого Дэниел видел сопровождающим Александра Монро прошлой ночью.
– Мистер Грей? – окликнул его Дэниел, выступая из тени.
Мартин Грей резко обернулся, его рука автоматически метнулась к поясу, где, вероятно, обычно находилось оружие. Увидев Дэниела, он слегка расслабился, но его поза осталась настороженной.
– Профессор Фрост, – сказал он глубоким, хриплым голосом. – Что вы делаете в этой части здания?
– Ищу вас, вообще-то, – ответил Дэниел. – Мне сказали, что вы можете помочь с определенной… ситуацией.
Глаза Мартина сузились.
– Кто сказал?
– Софи Чен.
Это имя вызвало реакцию – легкое расширение зрачков, едва заметное напряжение челюсти.
– Чен направила вас ко мне? – он оглянулся, проверяя коридор. – Пойдемте. Здесь не место для разговоров.
Он повел Дэниела через лабиринт служебных коридоров в небольшое помещение, напоминающее комнату отдыха для персонала – несколько стульев, маленький стол, автомат с кофе и водой.
– Здесь нет камер, – сказал Мартин, закрывая дверь. – По крайней мере, официальных. За это я могу ручаться.
Он указал Дэниелу на стул.
– Итак, о какой "ситуации" идет речь?
Дэниел решил быть прямым.
– Мне нужен доступ к специальной секции библиотеки. Той, что за электронной дверью.
Мартин долго смотрел на него, затем хмыкнул.
– Вы либо очень храбрый, либо очень глупый, профессор, – сказал он. – Зачем вам это?
– Мой сын, – ответил Дэниел. – Я слышал разговор между доктором Витт и Александром Монро. Они планируют применить к Итану что-то, называемое "Протоколом Лазаря". Мне нужно знать, что это такое.
При упоминании протокола Мартин заметно напрягся. Его лицо, обычно бесстрастное, на мгновение исказилось от боли или гнева.
– "Протокол Лазаря", – повторил он тихо. – Они редко применяют его к новичкам. Ваш сын должен быть действительно… особенным.
– Так мне говорят, – кивнул Дэниел. – Что это такое, мистер Грей? Софи Чен упоминала случай с вашим братом…
Мартин резко встал, его кулаки сжались.
– Чен не имела права говорить о моем брате, – прорычал он. – Это личное дело.
– Я понимаю, – Дэниел старался говорить спокойно. – И я сожалею о том, что произошло. Но именно поэтому я обращаюсь к вам. Если есть риск, что мой сын пострадает так же, как ваш брат…
Мартин медленно опустился обратно на стул.
– Мой брат, Джейсон, был похож на вашего сына, – сказал он наконец. – Умный. Талантливый. С особыми способностями к… пониманию людей. Эмпатия, вот как они это называли, – он сделал паузу. – Он был гордостью семьи. Первым, кто поступил в престижную академию. Я тогда еще служил в морской пехоте.
Он провел рукой по коротко стриженным волосам.
– Когда я вернулся, он уже был в… учреждении. Не узнавал меня. Не узнавал никого. Врачи говорили о тяжелом психотическом эпизоде, о шизофрении. Но Джейсон никогда не проявлял признаков психических заболеваний, – его голос стал жестче. – Пока не попал в эту проклятую школу.
– И вы узнали о "Протоколе Лазаря"?
Мартин кивнул.
– Не сразу. Поначалу я верил официальной версии. Затем, нуждаясь в работе и желая быть ближе к брату, который остался в учреждении недалеко отсюда, я устроился в службу безопасности академии. И начал замечать… закономерности.
– Какие?
– Определенные студенты, особенно одаренные, внезапно менялись. Их личности, привычки, даже голос и манера речи становились другими. Как будто кто-то стер их и перезаписал, – Мартин сделал паузу. – А потом были другие, как мой брат. Те, у кого процесс пошел не так. Их тихо удаляли из школы. Списывали на болезнь, перевод, семейные обстоятельства.
Он посмотрел Дэниелу прямо в глаза.
– Если ваш сын намечен для "Протокола Лазаря", у вас мало времени. Они начнут с малого – техники расслабления, упражнения на концентрацию, кажущиеся безобидными психологические тесты. Затем перейдут к более глубоким методам – измененным состояниям сознания, внушению во время сна, контролируемой дезориентации. И наконец, когда субъект достаточно подготовлен, они применяют полный протокол.
– Что происходит во время полного протокола?
Мартин покачал головой.
– Я не знаю всех деталей. Эта информация доступна только членам Совета и высшему руководству. Но я знаю результаты, – он сделал паузу. – И я знаю, что если вы хотите спасти своего сына, вам нужно действовать быстро.
– Вы поможете мне? – прямо спросил Дэниел.
Мартин долго смотрел на него, словно взвешивая риски.
– Я помогу вам попасть в запретную секцию библиотеки, – сказал он наконец. – Но не из сочувствия к вам. Из-за мальчика. И из-за Джейсона.
Он достал из кармана электронный пропуск.
– Это мастер-ключ службы безопасности. Он открывает большинство дверей в академии, включая ту, что вас интересует. Но есть проблема – система фиксирует, когда и где используется каждый ключ. Если я просто дам его вам, они быстро узнают, кто предоставил доступ.
– Что вы предлагаете?
– Сегодня ночью. Во время моего дежурства. Я проведу вас, – Мартин сверился с часами. – Встретимся у северного входа в библиотеку в 1:30. В это время все должны быть в своих комнатах, даже сотрудники.
– А камеры?
– Я позабочусь о них, – ответил Мартин. – На пятнадцать минут система будет показывать записанное ранее изображение пустых коридоров. Этого должно хватить, чтобы мы проникли внутрь. Но как только мы окажемся в специальной секции, времени будет мало. Может быть, полчаса, не больше, прежде чем кто-то заметит несоответствие в системе наблюдения.
Дэниел кивнул.
– Спасибо. Я буду на месте.
Мартин встал.
– Одно условие, профессор Фрост, – сказал он серьезно. – Если мы найдем то, что ищем, если подтвердится, что ваш сын в опасности, вы должны сделать то, что я не смог для Джейсона. Вы должны увезти его отсюда. Как можно дальше и как можно быстрее.
– Но контракт…
– К черту контракт, – резко сказал Мартин. – Речь идет о жизни вашего сына. О его разуме. О том, кем он является. Никакие деньги не стоят этого.
Дэниел кивнул, понимая, что Мартин прав.
– Я сделаю все необходимое, – пообещал он. – Если Итан действительно в опасности, мы уедем.
Мартин изучал его лицо, словно оценивая искренность этого обещания.
– До ночи, профессор, – сказал он наконец. – И
