Наш ложный друг Америка. За союз с Россией - Марк Руссе

Мишель Ельчанинофф[227]

Основные принципы российского общества

Основные принципы российского управления, его высшие ценности определяются однозначно. Мы находим в нем, в частности: суверенитет, религиозный аспект, моральный и социальный консерватизм, прямо противоположный «прогрессизму» Запада, патриотизм, необходимость сильного государства, осознание высших интересов страны. Западные демократические ценности, права человека, антирусский мультикультурализм и терпимость по отношению к сексуальным меньшинствам – все это Россия отталкивает.

Иван Бло[228] проанализировал организацию русского общества в сравнении с трехфункциональной системой индоевропейских обществ по Жоржу Дюмезилю: с жреческой, военной и хозяйственной функциями:

• Жреческая функция (юридическая и духовная власть)

• Военная функция (армия)

• Хозяйственная функция (экономика и торговля)

В то время как глобализированные и лишенные корней общества испытывают гипертрофию экономической и торговой функции, в отличие от этого российское общество Владимира Путина предлагает более сбалансированную и органичную альтернативу с преобладанием политики над экономикой, то есть политически управляемую рыночную экономику, как в Китае, с его рыночной экономикой и приматом традиционных ценностей и семьи. Владимир Путин хотел реформировать российскую Конституцию и внести в нее две поправки: одну, устанавливающую принцип, согласно которому брак возможен только между мужчиной и женщиной, а другую, вводящую упоминание Бога в тексте.

Шарль Моррас говорил, что «всякое отчаяние в политике – это абсолютная глупость». Ошеломляющий российский общественный опыт с 1917 г. подтверждает его слова[229].

Права человека и традиционная этика: пределы подхода, основанного на правах человека, по мнению Патриарха Московского Кирилла

Эдмунд Бёрк, автор «Размышлений о революции во Франции», был не реакционером, а «вигом», английским либералом. Права человека в Англии казались ему хорошими, но «права человека», провозглашенные французской революцией, представлялись ему догматичными, морально и политически неправильными. Они готовили диктатуру Робеспьера, потому что права без морали не могут защитить свободы. Он видел в этом лицемерную идеологию, согласно которой интеллектуалы и финансисты заключают союз за счет народа. Права человека подобны лекарству: при неправильном применении они могут стать ядом.

Неизбирательное применение прав человека может иметь неприятные последствия для демократии и даже, как это ни парадоксально, для прав человека. Вот почему Патриарх Московский и всея Руси Кирилл в своей книге «Евангелие и свобода. Традиционные ценности в секулярном обществе»[230]совершенно справедливо пишет: «С одной стороны, права человека служат благу (…), права человека провозглашают борьбу с различными злоупотреблениями, унижениями и злом, которые совершаются в обществе против личности. (…) Но, с другой стороны, мы становимся свидетелями того, как концепцией прав человека прикрываются ложь, неправда, оскорбление религиозных и национальных ценностей. (…) Почему-то в современном западном мышлении еще со времен Жана-Жака Руссо прочно укоренилось представление о том, что достаточно обеспечить свободу и наделить правами личность, и она сама неизбежно выберет добро и полезное для себя».

Таким образом, все дело в реальной практике применения прав человека, а не в одном их провозглашении. Патриарх Кирилл не ошибается, когда утверждает, что «философия прав человека приобретает не только антихристианский, но и антинравственный характер. (…) Философия прав человека нередко используется для того, чтобы оправдать отступления от нравственных норм: культ насилия, наживы и потребления, аборты, гомосексуализм, эвтаназию и другое».

В заключение патриарх говорит, что Россия может донести новое послание о балансе между правами человека и этическими нормами, а значит, и обязанностями, необходимыми для выживания общества: «Большинство современных обществ, в том числе на Западе, сегодня находится в плачевном состоянии: ослабляются социальные связи, находятся в упадке семейные ценности, фиксируется демографический спад. Это происходит потому, что во многих демократических государствах отсутствует целенаправленная поддержка нравственных норм в общественной жизни. Такое положение дел ведет к раскрепощению человеческих страстей, которые, в свою очередь, разрушают само общество. Поэтому, выстраивая систему защиты индивидуальных прав и свобод, мы не должны забывать о мерах, направленных на укрепление соборных и нравственных начал, без которых невозможна реализация личных свобод».

Запад переживает серьезный моральный кризис из-за своей фактической идеологии, отличной от того, что провозглашается! Это переоценка индивидуального эго вопреки духовным традициям; это поклонение деньгам; это поклонение массам и маргинализация действительно ценных личностей с характером. Это культ техники и краткосрочной финансовой прибыльности в ущерб образу жизни и семье.

Защита консерватизма, традиционных и целостных ценностей

Владимир Путин представляет свою страну как последний оплот консерватизма, особенно в том, что касается концепции семьи, перед лицом морального разложения западного мира. Он выступает за «позицию по защите традиционных ценностей, которые тысячелетиями составляли духовную, нравственную основу цивилизации, каждого народа». Президент России хотел бы, чтобы образование молодежи его страны было сосредоточено вокруг языка, культуры и истории России. В школах России поощряются занятия по национальным боевым видам спорта.

Руководители, высокопоставленные чиновники и олигархи, отформатированные по западному образцу, постепенно заменяются новыми поколениями, более соответствующими новым требованиям и указаниям Путина. Кремль закладывает основы общества, основанного на патриотизме и лояльности по отношению к стране. В своем обращении к собравшимся 29 февраля 2024 г. Путин подтвердил, что элита должна состоять из тех, кто служил России. Программа, получившая название «Время Героев», способствует доступу офицеров или выпускников высших учебных заведений к новой школе, предназначенной для подготовки кадров для нации. «Ротация элит» происходит с использованием личного состава, прошедшего СВО на Украине, в том числе храбрых и удостоенных наград военнослужащих, уже началась в России. Так, Артем Жога, Герой России, бывший командир батальона «Спарта», назначен «уполномоченным президента» в Уральском федеральном округе.

Таким образом, Россия сегодня является лабораторией, в которой реализуется проект по созданию контрмодели, построенной на суверенитете, укоренении, верности земле и народу, перед лицом вырождающейся и самоубийственной западной модели «либеральной демократии», основанной на уравнительной, лишенной корней, упадочной и индивидуалистической анархии.

Таким образом, Путин олицетворяет своего рода консервативную революцию перед лицом политической и моральной подрывной деятельности, которую хочет навязать прогрессистский Запад. Россия стала надеждой для патриотов, приверженных ценностям европейской цивилизации, и для всех народов Европы. Философ Шанталь Дельсоль видит в предстоящей войне противостояние «сторонников эмансипации и сторонников укоренения, во главе которых встанет Россия». Гениальное и оригинальное создание Путиным «идеологической визы» в августе 2024 г. для западных людей, ставших жертвами своих элит, разделяющих традиционные ценности России и желающих сюда приехать, явилось очень конкретным свидетельством несокрушимого цивилизационного противостояния между консервативной Россией и прогрессистским Западом. Только консервативная революция во главе с Дональдом Трампом в Соединенных Штатах могла бы в значительной степени преодолеть этот идеологический разрыв.

В 1950-х гг. Америка олицетворяла свободу, консервативные ценности. Сегодня, несмотря на избрание Трампа, она по-прежнему выступает за гуманизм, военный и политический империализм, мир освобождения ЛГБТ, неправильно понятый