На пути к сверхдержаве. Государство и право во времена войны и мира (1939–1953) - Павел Владимирович Крашенинников
14 мая 1948 г. в Тель-Авиве было провозглашено Государство Израиль. Первым независимость Израиля признал Советский Союз. Представители СССР однозначно выступили в Совете Безопасности ООН в защиту независимости еврейского государства, подчеркнув, что если арабские страны не признают Израиль, то и Советский Союз не обязан их признавать.
Однако вскоре после провозглашения независимости Израиль попал под американское влияние. Сыграли свою роль деньги богатейшей американской еврейской общины, которая фактически профинансировала создание в бедной палестинской пустыне государства, довольно быстро намного превзошедшего по уровню жизни населения и качеству инфраструктуры все страны арабского мира. Произошел своеобразный, никем не прогнозируемый обмен: США получил Израиль, а СССР – влияние на арабский мир, который был сильно настроен против США и Великобритании из-за самого факта создания еврейского государства.
До описываемых событий Советский Союз был чуть ли не единственным государством, где за ксенофобские, в том числе и антисемитские, высказывания можно было получить уголовное наказание. После того как Израиль стал врагом, чуть ли не более страшным, чем США, страна начала постепенно скатываться к государственному антисемитизму. Начатая Ждановым борьба «против низкопоклонства и раболепия перед иностранщиной» стала быстро трансформироваться в кампанию против «космополитизма».
В начале 1948 г. Сталин дал срочное указание министру госбезопасности СССР В. С. Абакумову организовать ликвидацию Михоэлса путем организации инсценировки несчастного случая – дорожного происшествия[571]. С. М. Михоэлс и сопровождавший его агент МГБ В. И. Голубов были убиты, а их трупы брошены под грузовую машину[572].
Первые аресты, положившие начало уголовно-политическому преследованию еврейских организаций, пришлись на конец 1947 г., когда были арестованы И. И. Гольдштейн и 3. Г. Гринберг[573], от которых под пытками были получены обвинительные показания против руководства Еврейского антифашистского комитета. 24 декабря 1948 г. был арестован секретарь Еврейского антифашистского комитета поэт И. С. Фефер. От него были получены показания о якобы преступной деятельности его самого, С. М. Михоэлса, С. А. Лозовского, тогда члена ЦК ВКП (б), бывшего начальника Совинформбюро, и ряда других лиц, сотрудничавших с Еврейским антифашистским комитетом.
Еврейский антифашистский комитет был распущен решением Политбюро ЦК ВКП (б) от 20 ноября 1948 г. Его участников обвинили в том, что они «проводят антисоветскую националистическую деятельность, поддерживают связь с реакционными еврейскими кругами за границей и занимаются шпионажем».
29 декабря 1948 г. Полина Жемчужина была исключена из партии, а 29 января 1949 г. арестована и обвинена в том, что «на протяжении ряда лет находилась в преступной связи с еврейскими националистами». Имелся в виду разговор Полины Семеновны с послом Израиля Голдой Меир, в ходе которого она сказала ей на идише: «Я – еврейская дочь». Взяв жену Молотова в заложники, его политические противники получили мощный рычаг давления на него.
Был также арестован ряд родственников Жемчужиной – брат А. С. Карповский и сестра Р. С. Лешнявская, племянники И. И. Штейнберг – директор завода № 339 Министерства авиационной промышленности СССР и С. М. Голованевский – помощник по кадрам начальника Главного управления лесотарной промышленности Министерства рыбной промышленности СССР. Арестованные Лешнявская и Карповский, «не выдержав примененного к ним режима», умерли в тюрьме[574]. Через два месяца муж Жемчужиной Вячеслав Молотов был освобожден от должности министра иностранных дел и потерял большую часть своего влияния. Вместо него в МИД был назначен А. Я. Вышинский.
28 января 1949 г. в газетах была опубликована анонимная статья «Об одной антипатриотической группе театральных критиков», в которой впервые появился термин «безродный космополитизм». Началась 2-месячная кампания по борьбе с космополитизмом – фактически государственная антисемитская кампания, в ходе которой во всех институтах и учреждениях проводились собрания по разоблачению и увольнению «безродных космополитов» (в основном евреев).
Под шум этой кампании из арестованных членов ЕАК выбивались показания. Под пытками все арестованные по делу ЕАК дали показания о проводимой членами комитета антисоветской, националистической и шпионской деятельности. Однако кампания по борьбе с космополитизмом была резко свернута в апреле 1949 г., а суд над членами ЕАК был отложен на 3,5 года – до августа 1952 г.
Решение о расстреле 14 из 15 обвиняемых было принято на заседании Политбюро и доведено до сведения председателя Военной коллегии Верховного Суда СССР А. А. Чепцова. Суд, начавшийся 18 июля 1952 г., юридически оформил это решение высшей партийной инстанции. В связи с делом Еврейского антифашистского комитета в 1948–1952 гг. были арестованы и привлечены к уголовной ответственности по обвинению в шпионаже и националистической деятельности еще 110 человек, из них 10 человек казнили, 5 – умерли во время следствия, 5 – освободили, а остальных 90 – приговорили к разным срокам, в том числе 20 человек – к 25 годам, а 50 – к 10 годам лагерей. Позже все они были реабилитированы за отсутствием состава преступления[575]. Были также репрессированы руководители Еврейской автономной области.
Столь длительная пауза в деле ЕАК была связана с полным отсутствием объективных доказательств преступной деятельности членов этой организации. Были только оговоры и самооговоры, от которых подследственные затем отказывались как от полученных под пытками. Имея в анамнезе негативный опыт массовых репрессий 1937–1938 гг., когда Сталину пришлось оправдываться за применение пыток к невинным людям[576] и организовывать целую кампанию по их реабилитации, доводить до суда такое дело побаивались.
Однако, как говаривал Иосиф Виссарионович, «у каждой ошибки есть фамилия, имя и отчество». Эта фамилия очень скоро была обнаружена. Козлом отпущения назначили министра государственной безопасности СССР В. С. Абакумова[577], ставленника Берии. Оказалось, что «дело находится в запущенном состоянии и почти совершенно отсутствуют документы, подтверждающие показания арестованных о проводившейся ими шпионской и националистической деятельности под прикрытием Еврейского антифашистского комитета»[578].
2 июля 1951 г. И. В. Сталин получил заявление старшего следователя Следственной части по особо важным делам МГБ М. Д. Рюмина, который сигнализировал о неблагополучном положении в министерстве с ведением следствия по ряду важных дел на крупных государственных преступников. В частности, Абакумов спустил на тормозах несколько перспективных дел на потенциальных вредителей, в том числе дело доктора медицинских наук, профессора Я. Г. Этингера, который на допросах признался, что является убежденным еврейским националистом, вынашивающим ненависть к ВКП (б) и советскому правительству. Признался также в том, что, когда в 1945 г. ему было поручено лечить кандидата в члены Политбюро ЦК ВКП (б) А. С. Щербакова, он делал все для того, чтобы сократить ему жизнь. Этингер умер в тюрьме, и дело осталось нераскрытым, невыясненным и непроверенным[579].
Была образована комиссия Политбюро ЦК ВКП (б), которой поручалось проверить изложенные им факты. В нее вошли: Г. М.
