Хроники и документы времен Столетней войны - Коллектив авторов
Затем король через послов заявил юному графу Жану и его брату, что, если они дорожат его благоволением, то ни в коем случае не должны поддерживать своего дядю, названного мессира Робера, а иначе он объявит войну им самим и их земле. Одновременно с этим король договорился с епископом Льежским, мессиром Адольфом Маркским[247], чтобы он, из любви к нему, послал вызов намюрским сеньорам. Названный граф Жан и его брат не посмели больше ездить и появляться на людях в обществе своего дяди, мессира Робера, и попросили его покинуть их владения. Тогда, охваченный сильной тревогой, он прибыл в земли герцога Брабантского[248] (тот был очень могущественен, и мессир Робер, как близкий родственник его детей, мог твердо рассчитывать на его помощь). Проведав об этом, король объявил герцогу, что если он каким бы то ни было образом будет укрывать названного мессира Робера в своих землях и под своей властью, то он, король, начнет считать его своим врагом и будет наносить ему урон всеми доступными способами.
Не смея больше открыто поддерживать названного мессира Робера, герцог послал его на тайное жительство в замок Аржанто[249] до тех пор, пока ему не станут ясны дальнейшие намерения короля. Однако король, у которого всюду были доглядчики, узнал об этом и очень разгневался. С помощью своего золота и серебра он в короткие сроки устроил так, что благородный король Богемский, доводившийся кузеном названному герцогу, епископ Льежский, архиепископ Кёльнский[250], герцог Гельдернский[251], маркграф Юлихский[252], граф Лоосский[253], сир Фалькенберг[254], граф Барский[255], который был двоюродным братом названного герцога по их матерям, сестрам короля Англии[256], мессир Жан д'Эно и юный граф Намюрский со своим братом заключили союз против названного герцога и, по королевскому настоянию, послали ему вызов. Затем они немедленно вторглись в его владения и вдосталь их пограбили. Они прошли через Хесбен, все сжигая и разоряя на своем пути, и дважды «погостили» в Брабанте, сколько хотели. Чтобы ясно показать, что война ведется по его затее, король послал туда и своего коннетабля, графа Э[257], с большим отрядом. Тогда сеньоры-союзники полностью выжгли приграничные владения герцога.
После этого герцог заключил с ними перемирие при посредничестве благородного графа Эно. Полностью подчинившись требованиям короля и его советников, герцог пообещал возместить военные расходы французской короне и каждому из сеньоров-союзников, пославших ему вызов[258]. После этого названный мессир Робер уже не посмел жить ни во Франции, ни в Германии, ни тайно, ни явно. Остерегаясь сколь только можно, он прибыл ко двору благородного короля Англии, о котором мы поведем речь далее. Король весьма охотно приютил изгнанника, дал ему место в своем совете и отписал ему во владение английское графство Ричмонд, принадлежавшее его предкам[259]. Затем названный мессир Робер поведал этому благородному королю Эдуарду о правах, которыми он обладал на корону Франции. Таким образом, получается, что отчасти из-за его советов названный король начал войну, которая принесла столько бед королевству Французскому.
Однако теперь, до более подходящего времени, я прерву повествование о короле Филиппе Французском и о названном мессире Робере, дабы вернуться к рассказу о короле Эдуарде.
Глава 20
О том, как король Эдуард велел предать смерти своего дядю, графа Кентского, а затем и сеньора Мортимера
Вы уже слышали, что благородного короля Эдуарда женили на дочери графа Эно, и теперь должны узнать кое-что о его правлении. Итак, знайте, что после того, как он завоевал свое королевство и сокрушил Диспенсеров, по вине которых король, его отец, столь плохо управлял страной и заставил госпожу его мать бежать вместе с ним во Францию, словно изгнанницу, — так вот, после этого он долгое время подчинялся советам матери, а также графа Кентского и мессира Роджера Мортимера. Два этих сеньора главенствовали в его совете, поскольку находились при нем в пору изгнания. Кроме них, в управлении королевством участвовали многие другие рыцари, клирики и законоведы.
Однако вскоре зародилась вражда между монсеньором графом Кентским, который был очень добронравным и приветливым человеком, и мессиром Роджером Мортимером, который был превосходным, сильным и статным рыцарем. Как украдкой гласила молва, мессир Роджер состоял в очень близких отношениях с госпожой королевой и даже не слишком это скрывал. Наконец, вражда разрослась настолько сильно, что сеньор Мортимер, с одобрения королевы-матери, нашептал и насплетничал королю, что названный граф Кентский замышляет его отравить и, если он не поостережется, его ждет скорая смерть. Ведь после недавней кончины королевского брата, Джона Элтемского[260], граф стал ближайшим наследником английского престола и хочет им завладеть. Юный король легко в это поверил, поскольку молодые сеньоры чаще прислушиваются к худым советникам, нежели к добрым. Затем он велел немедленно схватить названного графа, своего дядю, и прилюдно отрубить ему голову, невзирая на любые его оправдания[261]. Тогда все жители Англии, и знатные, и незнатные, были очень сильно встревожены и опечалены. После этого названный сир Мортимер стал им весьма не по сердцу, ибо они не сомневались, что именно по его совету и наущению король так поступил и обошелся с благородным графом, которого все считали добрым и честным человеком.
По прошествии недолгого времени разнеслась громкая молва (не знаю, правдива ли она была) о том, что королева беременна. И сильнее, чем кого-либо другого, в этом винили сира Мортимера. Новость получила такую широкую огласку, что юный король тоже оказался о ней весьма наслышан. Кроме того, ему сообщили, что только лживость и завистливость сира Мортимера стали причиной смерти его дяди, графа Кентского, которого все жители Англии считали очень добропорядочным человеком. Узнав это, король был столь удручен и разгневан, что словами не передать. Он велел немедленно схватить
