Измена. Ты нас променял - Оксана Барских
– Но Давиду принадлежит всего половина.
– Всё равно это большие деньги.
До самого вечера мне казалось, что я сама себя накрутила, ведь ничего плохого в мое отсутствие не случилось.
Так я себя и успокаивала, пока мне не позвонил неизвестный абонент.
Сначала трубку я не взяла, но когда поступил уже пятый звонок за пять минут, я не выдержала неопределенности и приняла вызов.
– Слушаю.
– Алька, это ты? – прозвучал по ту стороны всхлип Тимофея, самого младшего брата.
– Что случилось?
Я сразу же насторожилась, так как раньше он мне сам никогда не звонил. Да и номер у меня новый, интересно, откуда он? Вот только спросить я не успела, так как он меня своей новостью огорошил так, что я потеряла дар речи.
– Приезжай, мама умерла.
– Что? Как это произошло?! Я только недавно ее видела, она была жива-здорова.
Я вскочила с дивана и заметалась по гостиной, чувствуя собственную беспомощность.
– Ее машина сбила, – глухо ответил Тимка. – Так ты приедешь? Я не знаю, что делать.
Меня совершенно не насторожила его странная фраза, так как, несмотря на то, что ему недавно стукнуло двадцать три года, он всё равно был для меня глупым несмышленышем, который ничего не умел делать сам.
– Где ты сейчас?
– В больнице на Островской.
– Хорошо, сиди там, я скоро буду.
Я заглянула в детскую, увидела, что Жанна Игнатьевна прикорнула рядом с кроваткой Верочки, и решила ее не будить, оставила записку, где объяснила ей всё и пообещала скоро вернуться.
До больницы я летела на всех парах, хоть и старалась не нарушать ПДД. А когда вбежала в приемное отделение, выискивая глазами Тимку, еле как дышала, чувствуя себя какой-то загнанной в забеге лошадью.
Тимофей сидел на одной из лавочек и выглядел каким-то потерянным.
– Тим? Где мама? На операции?
Я всё еще надеялась, что он утрировал, и она не умерла.
– Она там, – указал он мне головой на одну из палат с закрытой дверью.
– Тогда идем. Чего ты сидишь? Ты позвонил отцу и Артему? Почему они еще не здесь.
Мне даже в голову не пришло, почему первым делом Тимофей не позвонил им, ведь они были ему всегда ближе. Вот только это было логично. Помощи попросить он мог только у меня.
– Прости меня, Аль, но так надо.
Я не успела даже обернуться, как он резко толкнул меня внутрь темной палаты, а затем мне закрыли лицо какой-то пахучей тряпкой. Я брыкалась, но вырваться так и не получилось. А после потеряла сознание с осознанием того, что я просто полная дура.
Пришла в себя в каком-то заброшенном прохладном помещении. Не удивлюсь, если это подвал. Освещение было только от одной тусклой лампочки, но я заметила какого-то щуплого паренька у входа, который играл в телефоне. Охранник. Он заметил движение, посмотрел на меня ничего не выражающим взглядом, а затем открыл дверь и кого-то окликнул.
Спустя минуту внутрь зашла Лариса. И я этому совершенно не удивилась.
– Очнулась? – равнодушно спросила она, а затем присела на стул напротив меня. При этом брезгливо протерла его сначала салфеткой.
– Зачем вы меня похитили?
Общаться с ней я не собиралась. Вот только чувствовала при этом безнадегу. Никто не сможет меня спасти.
– Звони тому, с кем оставила ребенка, пусть едет с твоей девчонкой сюда.
– Если вы думаете, что я буду рисковать своей дочкой, то вы ошибаетесь. Можете убить меня, но дочь мою не получите.
Я готова была стоять до конца.
– Ты что же, за изверга меня считаешь? Думаешь, я причиню вред собственной внучке?
– Сыну ведь причинили, – горько хмыкнула я. – Или думаете, что полиция такая наивная, что не знает, что это вы подстроили его убийство?
– Убийство? Пф, какая наивность. Это был несчастный случай. Ты, конечно, натравила на меня своих полицейских, но там всё шито-крыто. Никто и никогда не узнает, что я причастна к пожару и взрыву на объекте Давида. Страховая признает, что это недосмотр ТБшников и найдут виновных, а вот я унаследую весь бизнес своего любимого сыночка. С помощью твоей дочки, Алевтина. Так что мне она нужна живой и здоровой. Ты подпишешь отказную, и я ее удочерю, как единственная оставшаяся родственница. А потом иди восвояси, никто не причинит тебе вред.
Я не верила ей ни на секунду. Она лгала так виртуозно, что любой бы поверил, но я не была так наивна. Видела эту лживую дрянь насквозь.
– Что же, детей Ольги вам теперь недостаточно?
– Не строй из себя святую простоту. Жанна уже натравила на нее своих адвокатов. Сегодня-завтра они докажут, что ее дети не от Давида, так что Ольга – отработанный материал.
– А как же ваш сын Миша? Она ведь от него родила. Ваша невестка, считай. Что это вы о ней так неласково?
– Так ты уже всё знаешь, – кивнула Лариса и закинула ногу на ногу. – Ольга, конечно, влюблена в него, как кошка, но он мужик, у него таких еще куча будет. Раз она не справилась со своими обязанностями, то ее нужно отправлять в утиль.
– Она родила вам ваших внуков. Как ни крути, а это ваша кровь.
– А ты еще не поняла? – хмыкнула она и чуть ли не рассмеялась мне в лицо. – Разве я похожа на ту, в ком играет материнский инстинкт? Я там, где выгодно. А твоя дочурка мне ой как выгодна, так что не беспокойся, нянечки с нее будут пылинки сдувать. А потом я ее еще и выгодно замуж отдам. И все в плюсе, дорогуша.
– Как давно вы всё это спланировали? Вы ведь появились в жизни Давида еще до рождения Данила. Неужели так долго ждали, чтобы всё это провернуть?
– Хочешь поболтать? Ну давай поболтаем, так уж и быть. Ты звони-звони, иначе я тебе ничего не расскажу. Диктуй номер.
Она протянула мне мой телефон и посмотрела выжидающе.
К счастью, на этот случай у нас с Жанной Игнатьевной был разработан план. Я взяла себя в руки и поняла, что шанс на спасение у меня еще есть.
– Придумай там слезливую историю, что
