Как поцеловать кинозвезду - Дженни Проктор
Он не против внимания. Я говорила ему о сёстрах, о том, что они живут со мной, и он пришёл сюда сам. Если бы хотел меня видеть наедине, дождался бы завтрашнего визита.
Но то, как он ведёт себя с Люси и Саммер — всё слишком отточено. Когда они просят фото, он соглашается, но следит, куда кладёт руки — только на плечи, оставляя расстояние. Он отвечает на вопросы, но не говорит ничего настоящего. Смотрит в глаза, улыбается ровно настолько, чтобы они почувствовали себя увиденными. Чтобы у них осталось ощущение личного контакта. Но это не личное. Не для него.
Это впечатляет.
Это… завораживает.
— Всё, хватит, — говорю я сёстрам. — Пора вам домой.
— Ты нас выгоняешь в подвал? — возмущённо спрашивает Саммер.
— Я изгоняю вас в вашу квартиру, которая, по случайному совпадению, находится в моём подвале, — заявляю я.
— Было приятно познакомиться, — говорит Флинт, и только это, похоже, заставляет их сдвинуться с места. — Саммер и Люси, верно? Я запомню.
Мои сёстры останавливаются на неловком заднем ходу по кухне — очевидная попытка как можно дольше задержаться в поле зрения.
— Ты запомнишь наши имена? — спрашивает Люси.
Флинт легко пожимает плечами.
— Вы сёстры Одри, а Одри — мой друг. Конечно, запомню.
О боже, он мастер.
Саммер издаёт странный звук, будто пытается подавить визг, а Люси выдыхает.
— Флинт Хоторн запомнит моё имя…
— Спокойной ночи, девочки! — подаю голос я.
Их разочарованные вздохи ещё слышны у лестницы в подвал, но шагов, ведущих вниз, так и не раздаётся.
— Дверь! — кричу я, и только после этого раздаётся недовольный фырк и щелчок закрывшейся двери. Я закатываю глаза и плюхаюсь на диван. — Прости за них, — говорю я, указывая на пустое место напротив. — Садись. Ой, они же помешали, я так и не предложила тебе ничего. Хочешь воды? Только не говори Dr Pepper — это значит снова открывать дверь в подвал, а это явно плохая идея.
Он улыбается — на этот раз по-настоящему. Маска, надетая пару минут назад, исчезла.
— Всё в порядке. Спасибо.
Где-то внутри меня разливается тёплая ленточка удовлетворения. Это не актёр Флинт. Это просто Флинт. И я вдруг осознаю, насколько это приятно. Насколько это… важно.
Я подтягиваю колени к груди и обвиваю их руками.
— Ты хорошо справился с ними, — киваю я в сторону кухни и двери в подвал. — Они могут быть навязчивыми. И они твои большие фанатки.
— Всё нормально. Мне не сложно.
— Тебе не надоедает всё это?
Он пожимает плечами, но я замечаю, как дёргается его челюсть.
— Это часть работы. Поверь, они были гораздо милее, чем многие.
— Я бы не выдержала такого постоянного внимания. Меня бы это свело с ума.
На его лице мелькает тень сомнения.
— Почему, как думаешь? Из-за толпы или общения с незнакомцами? Или…
Я прищуриваюсь, изучая его. Сам вопрос — или то, как он его задал — звучит очень конкретно. Будто он ищет определённый ответ.
— Я не социофоб. Защищала диссертацию перед полным залом биологов, выступала на конференциях. Я умею справляться с вниманием. Просто не люблю. И оно быстро выматывает.
— Логично, — кивает он.
— У тебя бывает такое? Когда социальная батарейка разряжена?
Он усмехается.
— Мои братья сказали бы «нет», и признаюсь — мне нужно много, чтобы устать. Но да, бывает. Обычно после пресс-туров.
— Даже не знаю, что это такое.
— Три дня ада, — говорит он, а потом качает головой и снова улыбается легко. — Или три дня интервью, посвящённых фильму. Все актёры и режиссёры собираются в одном месте, а журналисты проходят по кругу — интервью за интервью.
— Звучит изнурительно.
— Это и есть изнурительно. — Он проводит рукой по волосам, затем подаётся вперёд, опираясь локтями на колени. Несколько секунд теребит пальцы, и у меня возникает странное ощущение, что он нервничает. — Собственно, это одна из причин, по которой я здесь. — Он поднимает взгляд, и в нём появляется серьёзность. — У меня к тебе необычная просьба.
Я выпрямляюсь, опуская ноги на пол. Разговор серьёзный — и осанка должна соответствовать.
— Хорошо. Говори.
— Это прозвучит странно, сразу предупреждаю. Ты, скорее всего, подумаешь… — Он обрывает фразу, прочищает горло и начинает заново: — Ладно, начнём с предыстории. Так будет легче.
Следующие пять минут — как в тумане. Флинт рассказывает о своём новом фильме. О последних отношениях. О напарнице по съёмкам — Клэр Макинси. О том, как она ведёт себя в прессе. О том, какую проблему это создаёт в преддверии премьеры в Лос-Анджелесе.
Чем дольше он говорит, тем больше я недоумеваю. Что это вообще имеет общего со мной? Максимум, о чём он может просить — это совет. А я последний человек на земле, кто может посоветовать что-то в такой ситуации.
— Если бы я встречался с кем-то, всё было бы проще, — продолжает он. — Но у меня нет девушки, и времени на то, чтобы всё обдумать, почти не осталось. Мы с пиарщицей и менеджером решили, что мне просто нужно выглядеть так, будто я в отношениях.
— Фальшивка, — понимаю я. — Логично. Если публика подумает, что у тебя уже есть девушка, Клэр будет выглядеть глупо, если продолжит свою линию.
Он выдыхает с облегчением, словно рад, что я понимаю.
— Именно.
— Значит, тебе просто нужна девушка для вида? — Я тереблю шнурки на худи. — Не понимаю, какое это имеет ко мне отношение. Ты хочешь, чтобы я посоветовала кого-то?
Мой вопрос явно сбивает его с толку.
— Нет, не совсем… — Он проводит рукой по лицу, и я замечаю лёгкую дрожь в пальцах. — Одри, — наконец произносит он, — я пришёл потому, что хочу, чтобы ты поехала со мной.
Я.
Я?
Одри Каллахан в роли девушки кинозвезды?
И тут меня пробивает смех.
Глава 10
Флинт
Честно говоря, её смех — не самое приятное зрелище для моего самолюбия.
У Одри буквально слёзы катятся по щекам.
Я сижу молча, наблюдая, как она прижимает руку к животу, выдавливая из себя настоящий хохот. Понимаю, конечно, что, может, я не в её вкусе, но неужели мысль о том, что я мог бы встречаться с такой, как она, настолько нелепа?
Одри шмыгает носом и выпрямляется.
— Прости, — говорит она. — Это было... — Она вытирает глаза. — Клянусь, я не над тобой смеюсь.
Я хмыкаю.
— Спасибо за уточнение.
— Флинт, я серьёзно. Просто... ты и правда думаешь, что кто-то поверит, будто ты встречаешься с такой, как я? — Она разводит руками и смотрит на свои треники.
Не то чтобы это главное, в Голливуде
