Жестокий муж (СИ) - Вильде Арина

Я беспокойно брожу по торговому центру, наворачиваю бессмысленные круги в надежде вернуться в реальность, но, получается слабо. Мысли в голове превращаются в одно сплошное месиво.

На секунду ловлю затуманенный взгляд в отражении витрин. Вроде бы ничего необычного… Тот же стиль, прическа, одежда, но глаза...

Глаза не врут. Никогда и ни при каких обстоятельствах. Там, в глубине, можно прочитать отчаяние, боль, и ту жгучую решимость, которая нарастает с каждой секундой. Да, я готова. Готова нажать на газ до упора, разогнаться до предела и проехать ту черту, за которой нет возврата.

Что будет дальше? Не знаю...

Но от одной только мысли, что, если сдам назад, придется вернуться обратно, бросает в ужас. Я больше не хочу растрачивать свою жизнь на глупые мечты. Не хочу захлебываться жалостью и вести унылую жизнь в качестве ненужной вещи. Ничего и никогда не изменится. И наконец-то я это осознала. Нет, еще не приняла, но хотя бы сделала шаг в нужном направлении.

Телефон настойчиво вибрирует в сумочке. Ладонью вытираю выступившие слезы и тянусь за ним. Номер высвечивается на экране словно черная метка, заставляет сердце ускориться на максимум.

— Да, Катя.

— Юль, тебя уже ждут на парковке. Подойдёшь к чёрному выходу, я скину тебе номер машины. Ты слышишь меня?

— Спасибо, Кать.

Слова вырываются с трудом, каждый выдох дается через силу.

— И, Юль, не сдавай назад, хорошо? Если всё сорвётся, нас обоих могут прикопать где-нибудь. Понимаешь?

— Понимаю, Кать. Я тебя услышала, —голос звучит твёрже, чем я ожидала.

Я поднимаюсь на второй этаж. Там расположен кинотеатр. Знаю, что на расстоянии за мной везде следует охрана Захара. Вырваться не так-то и просто. Занимаю место на заднем ряду. Жду. Вообще не понимаю о чем фильм. Смотрю на часы – прошло пятнадцать минут. Этого должно быть достаточно. Прямо в кинотеатре есть дверь, ведущая на пожарную лестницу.

Толкаю и оказываюсь в темном помещении. Делаю несколько шагов, срабатывает датчик движения. Практически бегу по ступенькам вниз. Сначала на первый этаж, потом к лифту и на подземную паркову.

В голове шумит от дикого напряжения, только сейчас в полной мере осознаю, что собираюсь сделать. Страх переплетается с острым приливом адреналина, так что руки начинают дрожать еще сильнее.

Возле машины меня уже ждут. В отличие от людей Захара, кажется, настроены дружелюбно и вежливо. Поза расслабленная, руки на груди сложены скорее для удобства, чем от напряжения.

Один из них, увидев меня, чуть улыбнулся.

— Юлия Романовна, ну что же вы так долго? Едем?

Я сглатываю, прислушиваюсь к внутреннему голосу и понимаю, что действительно готова.

Говорят, что спасение утопающего — дело рук самого утопающего. А я столько лет просто плыла по течению, и ни разу не попыталась вынырнуть на поверхность.

В моменте пыталась показать когти, но каждый раз, получая очередной удар, отступала в свой угол, как нашкодивший ребенок. Только сейчас до меня доходят слова Билецкого: уважение нужно заслужить, а не выпрашивать.

Я ничего не сделала… пока.

Но знаю одно — мы оба об этом пожалеем. Я уверена, он будет проклинать день, когда согласился на сделку с моим отцом, а я — тот момент, когда впервые его увидела. Мы будем ненавидеть друг друга до конца жизни. Но пусть будет так. Ненависть лучше полного безразличия. Это уже хоть что-то.

— Да, поехали.

Машина трогается с места. С каждой минутой мы приближаемся к той точке, после которой пути назад уже не будет. Прощай, старая жизнь. Здравствуй, новая.

Глава 17

— Ну как нравится?

Открываю глаза и обвожу взглядом своё отражение в зеркале. Макияж вышел что надо, девочки постарались. В прошлом я бы пришла в восторг, но сейчас радоваться не получается. Киваю и снова погружаюсь в мысли. Пытаюсь взять себя в руки, но не получается. Страх накрывает волной, прижимает к полу.

— Тогда пройдёмте. Вы только не нервничайте так, всё будет хорошо.

Молоденькая ассистентка, явно забавная, подмигивает и жестом направляет меня в нужное направление. Делаю несколько шагов и замираю на месте, осматривая помещение, нервно сжимая кулаки. Здесь красиво. Уютная студия, мягкие плюшевые диваны и весьма симпатичный интерьер, но это не успокаивает.

— Юля, рада с вами познакомиться. Я Мария, но думаю, вы меня и так знаете, верно? Может, перейдём на ты?

Знаю, конечно, знаю. Мария Ельникова начинала карьеру как телеведущая развлекательных передач. Помню, в детстве без неё не обходился ни один популярный проект. Но времена меняются, тренды тоже, а кушать хочется. И вот уже популярная ведущая покоряет онлайн-платформы собственным шоу. Каждый выпуск — разные гости и темы. И сегодня в кресле напротив нее буду я.

— Конечно. Мне можно сюда сесть?

Мария кивает, а я устраиваюсь удобней. Через секунду вижу, как она опускается напротив.

Жестом сообщает присутствующим, что можем начинать. Пытаюсь затолкать болезненный ком в горле как можно глубже, но получается скверно.

Маша начинает подводку. Наверное, мне стоило бы слушать внимательнее, но слова превращаются в одно сплошное месиво. Разобрать невозможно. Несколько раз удивленно моргаю после ощущения тёплого прикосновения к моей руке.

— Юля, я знаю, ты нервничаешь, но мы все здесь, чтобы послушать твою историю и, конечно же, помочь. Ужасно, когда в двадцать первом веке женщинами торгуют словно скотом на рынке, а успешный, любимый муж, оказывается абьюзером и изменщиком. Хочешь воды?

Удивительно, как вспыхнувший огонёк в камере преображает человека. В мгновение её лицо приобретает скорбный вид, в глазах яркой вспышкой плещется сочувствие. Ещё секунду назад передо мной стояла женщина, которой до меня и дела не было, а теперь ощущение, словно встретились с старой подругой за бокалом вина.

Прикусив губу до крови, я продолжаю слушать, как Мария объясняет зрителям суть дела. Наверное, именно это впервые позволяет мне взглянуть на всю ситуацию со стороны.

Я осознаю, какой жалкой и ничтожной была моя жизнь до этого момента. Сейчас я слушаю ее очень внимательно, потому что это позволяет мне взять себя в руки. Какая-то адская злость зарождается в глубине и бурной волной сметает остальные эмоции. Мой мозг настраивается на одну единственную частоту.

Мария обращается ко мне с вопросами. Понимаю, что ее прекрасно подготовили и полностью ввели в курс дела. Кажется, именно это помогает мне не сбиться с пути. Я продолжаю ловить ее волну, правда срывается с губ и несется бурным потоком. Но теперь я не тону, а держусь за нее, как за спасательный жилет.

Еще совсем недавно я дрожала от страха, не зная, смогу ли произнести хоть слово. Боялась выглядеть глупо, умирая со стыда, но сейчас с удивительным упорством продолжаю продвигаться вперед, ощущая прилив сил.

Наверное, это потому, что впервые за много лет я могу выговориться. И что самое удивительное – меня слушают. Забавно, правда? Но для меня оказалось чертовски важно – просто быть услышанной.

Я постоянно задаюсь вопросом: что бы случилось, если бы Билецкий поступил так же? Выслушал меня, понял. Могли бы мы избежать этого всего? Почему мы всегда доводим всё до предела? До этой проклятой точки невозврата, когда под ногами остается лишь смятая гордость?

Но такой уж он. Если делать – то на всю катушку. Ломать преграды, добиваться своего любой ценой, и в чувствах так же – если ненавидеть, то до конца.

На теме любовницы я замираю. Впервые за все наше интервью ощущаю болезненный укол прямо в сердце.

Не потому что все еще испытываю любовь и привязанность к мужу, а потому что мне невыносимо жаль ту девочку. Девятнадцатилетнюю дурочку, которая в первую брачную ночь получила видео, на котором мужчина её мечты трахает чужую женщину.

Я отказалась предоставлять весь материал. Ограничилась лишь несколькими фотографиями, но, похоже, даже этого было достаточно, чтобы в глазах Марии загорелся жадный блеск.