Бедная Настя - Мануэлла Юрьевна Макута
— Почему вы не заявили о пропаже? — спросила мама дрожащим голосом.
— Заявлял. Но сперва принимать не хотели- не родственник, а как ругаться да жаловаться стал- приняли. А толку-то? Не делали ничего всё равно. Говорю ж- кому какое дело до детдомовского? "Уехал наверное", — передразнил он кого-то. — А когда нашли тело, следователь сказал, что особых примет нет, документов нет, опознать невозможно. И все, дело закрыли. Может, работать не хотели, а, может, сами в доле были. Что теперь уж...- он развел руками.
— У вас есть доказательства? Что-то, что может помочь нам доказать, что это был он? — спросила я.
Дмитрий встал, пошатываясь, и достал из шкафа старый конверт.
— Вот, фотографии наши с выпуска. И вырезка из газеты про неопознанное тело. Я знал, что это он. Да и любой дурак поймет, видно же, шрам вон его, да родинка вот тут. — ногтем с грязноватой каемкой ткнул он в фото.
* * *
Следующие две недели превратились для меня и мамы в бесконечный марафон по кабинетам. Мы даже добились эксгумации, ДНК-теста и даже перспективы повторного расследования. Мама опознала Андрея по особой примете — шраму на запястье, которого почему-то не было в первоначальном протоколе осмотра.
Конечно, дело об убийстве никто не стал открывать заново- сослались на сроки давности, хоть следователь, молодой мужчина с добрыми глазами, предложил пробить новое открытие дела " по вновь открывшимся обстоятельствам". Но я решила, что папа заслуживает покоя. Хорошо, что мы можем его похоронить по-человечески, под своим именем, как любимого отца, любимого мужчину. И, главное, знать теперь, что он никого не бросал. Что любил нас, спешил к нам. Да и разве кого-то смогут найти спустя столько времени, без единой зацепки?
* * *
— Знаешь, — сказала мама вечером, когда мы вернулись в гостиницу после очередного дня в полиции, — Если бы не ты, я бы так и не узнала правду. Всю жизнь думала, что он нас бросил.
— А он на самом деле хотел к нам. — подхватила я. Невероятное чувство эйфории и грусти одновременно подмяло под себя все остальные эмоции в эти дни. Я нашла отца. И тут же потеряла его.
Мама кивнула, вытирая слёзы:
— И ты так на него похожа. Тот же упрямый характер, та же настойчивость.
Я обняла маму:
— И также люблю тебя.
И, до этого раз клятвенно обещав друг другу больше не плакать, мы обе зарыдали навзрыд.
13. Мир и мама
Когда мы прилетели обратно, жизнь снова потекла своим чередом. Я училась и искала всевозможные варианты подработки, мама усердно искала работу, подавая резюме в различные агенства по подбору домашнего персонала. Некоторые из них действительно работали, а некоторые были лишь ширмой для прикрытия мошенников — в таких агентствах с несчастных клиентов брали кучу денег, мотивируя это различными хитрыми схемами, по итогу оказывавшимися профанацией. То ' за внесение в базу данных вашей анкеты', то за портфолио, то за форму и их работу. Такие мама старалась обходить стороной.
Школьная жизнь тоже шла размеренно, без резких взлетов и падений. С учебой дело обстояло очень хорошо, а вот с классом — не очень. С Максимом Соколовым установилось хрупкое перемирие. Впрочем, после инцидента с телефоном он довольно сильно изменился. Нет, он не стал вдруг милым или дружелюбным. Но прямые издевки прекратились. Вместо этого он стал... странным. Иногда я ловила на себе его взгляд в столовой или на уроках — задумчивый, будто изучающий. Словно он видел меня впервые и не мог понять, что я за человек.
А потом он начал появляться везде, где была я. В библиотеке, куда я ходила готовиться к урокам. В школьном дворе, где я иногда сидела одна во время перемен. Он не подходил близко, просто был где-то рядом, как назойливая тень.
— Почему он все время смотрит на тебя? — спросила однажды Лена, заметившая его странный интерес ко мне.
— Понятия не имею, — отмахнулась я. — Может, новую гадость задумал какую-то.
Но внутри меня что-то дрогнуло. Он действительно смотрел. И не только на меня.
— Привет, Лен, — как ни в чем не бывало подошел к нам в столовой Максим на следующий день. — Можно с вами?
Я подавилась соком, а Лена покраснела до кончиков ушей.
— Что тебе нужно, Соколов? — прямо спросила я, когда смогла говорить.
— Просто составить компанию двум очаровательным девушкам, — он улыбнулся так обезоруживающе, что я не сразу нашлась с ответом.
С того дня начался новый этап. Максим не просто перестал издеваться — он стал... внимательным? Он помог Лене с проектом по физике. Мне "случайно" подсказал ответ на сложном вопросе по истории, зная, как трепетно я отношусь к этому предмету. Однажды даже принес три латте из дорогой кофейни через дорогу — "проходил мимо, решил взять на всех."- коротко пояснил он, когда я с сомнением приоткрыла крышку на стаканчике. А что, после всех издевательств я уже боялась, что и в кофе может быть что-то подмешано. Поэтому пить не стала, сдержанно поблагодарив. А вот Лена с удовольствием выпила.
Я не знала, что и думать. Это была какая-то новая, изощренная издевка? Или он правда пытался... извиниться? Загладить вину?
— Кажется, он в тебя влюбился, — шепнула мне Лена через две недели после начала этого странного перемирия.
— Не говори ерунды, — я закатила глаза. — Просто пытается расположить к себе после того, как их втроём директор отчитала. Скорее всего, это она их заставила со мной помириться. Кира просто слишком гордая, чтобы первой сделать шаг.
Но семена сомнения были посеяны. Я начала замечать, как он смотрит на меня, когда думает, что я не вижу. Как случайно касается моей руки, передавая книгу или ручку. Как запоминает, какой кофе я люблю.
А однажды ночью я проснулась от звука сообщения.
"Не спишь?" — гласил текст с незнакомого номера.
"Кто это?" — ответила я.
"Идиот, который чуть не заставил тебя раздеться в пустом классе."
Мое сердце пропустило удар. Как он узнал мой номер?
"Что тебе нужно,
