Преследуй меня - Бьянка Коул

Это безумие. Я должна это прекратить. Но когда его зубы задевают мою нижнюю губу, рациональные мысли улетучиваются. Я выгибаюсь навстречу, желая большего, нуждаясь в большем.

Я уступаю его объятиям, хватаясь за его куртку, когда он слегка отстраняется. Его льдисто-серые глаза встречаются с моими, потемневшие от напряжения.

— Вот и все, — бормочет он, его акцент становится сильнее, чем раньше. — Отпусти контроль, который ты так крепко держишь. Уступи папочке.

От этого слова по мне пробегает неожиданная дрожь. У меня перехватывает дыхание, а щеки заливает жаром. Я должна быть оскорблена, должна оттолкнуть его за такую самонадеянность. Вместо этого я ловлю себя на том, что прижимаюсь ближе.

— Я... — Мой голос срывается, когда его рука сильнее сжимает мои волосы.

— Скажи это, — тихо приказывает он. — Скажи папочке, что тебе нужно.

Что-то внутри меня ломается — стена, о существовании которой я и не подозревала, рушится под тяжестью его слов. Мое сопротивление рассеивается, как дым.

— Пожалуйста, — шепчу я, едва узнавая собственный голос. — Папочка.

Его глаза вспыхивают триумфом и обладанием. Рука в моих волосах сжимается сильнее, откидывая мою голову назад, когда он снова завладевает моим ртом.

Я отрываюсь от поцелуя, мои губы покалывает, дыхание неровное. — Мне пора домой. — Слова выходят грубее, чем предполагалось.

Рука Николая остается на моей талии, его прикосновение обжигает сквозь шелк моей блузки. — Я отвезу тебя.

— В этом нет необходимости. — Я отступаю на шаг, мне нужно расстояние, чтобы прояснить голову. — Я могу вызвать Uber.

Выражение его лица мрачнеет. — Ты думаешь, я позволю тебе сесть в машину незнакомца после того, что произошло сегодня вечером?

— До сегодняшнего вечера я прекрасно справлялась сама, — парирую я.

— Очевидно. — В его тоне слышится резкость, которая заставляет меня вздрогнуть. — И как это сработало с твоей предыдущей защитой?

Я хватаю свою сумочку со стола, отказываясь признавать правоту. — Ладно. Ты можешь отвезти меня. Но ты не поднимешься.

На его губах играет понимающая ухмылка. — София. — То, как он произносит мое имя, звучит как шелк поверх стали. — Такая женщина, как ты, нуждается в надлежащем ухаживании. Ужин, вино, полный набор перед тем, как пригласить мужчину в свой дом.

Жар заливает мои щеки от его намека. — И ты думаешь, что знаешь, что я за женщина?

— Я учусь. — Его пальцы касаются моего подбородка. — Каждое мгновение открывает что-то новое.

Я сажусь на гладкое кожаное сиденье Bentley Николая, мой пульс все еще учащен после нашей встречи в галерее. В салоне пахнет кедром и дорогой кожей, под стать его одеколону.

Его рука находит мое колено, когда он отъезжает от тротуара, большим пальцем рисуя круги на моих шелковых брюках. Даже это простое прикосновение посылает электрический разряд по моему телу.

— Ты дрожишь. — Этот смертоносный оттенок в его голосе вызывает во мне дрожь страха и желания.

— Смотри на дорогу. — Я пытаюсь говорить строго, но мой голос выходит хриплым.

Он хихикает, его рука скользит выше по моему бедру. — Я отлично справляюсь с несколькими задачами одновременно.

На красный свет он поворачивается ко мне. Прежде чем я успеваю возразить, его рука запутывается в моих волосах, притягивая меня для обжигающего поцелуя. Другой рукой он обхватывает мое горло, не сдавливая, просто удерживая.

— Зови меня папочкой, — шепчет он мне в губы.

Я отстраняюсь, мое сердце бешено колотится. — Нет.

Его хватка в моих волосах слегка усиливается. — Нет?

— Я не буду называть тебя так. — Я вызывающе встречаю его взгляд.

Опасная улыбка играет на его губах. — Это только вопрос времени, малышка. — Его большой палец поглаживает точку моего пульса. — Ты будешь умолять об этом.

Загорается зеленый, и он отпускает меня, возвращая свое внимание к вождению. Его слова остаются со мной, неся в себе правду, которую я не хочу признавать.

Bentley плавно останавливается возле моего особняка. Рука Николая хватает меня за запястье, прежде чем я успеваю дотянуться до дверной ручки. Он притягивает меня к себе, другой рукой обхватывая мое лицо.

— Еще один, — бормочет он.

Я таю в поцелуе, несмотря на свое прежнее сопротивление, чувствуя, как его рука обхватывает мое горло, а язык дразнит мой. Кожаное сиденье скрипит, когда мои пальцы вцепляются в тонкую шерсть его куртки, прижимаясь ближе, несмотря на все инстинкты самосохранения, кричащие отступить.

Когда он наконец отрывается, у меня перехватывает дыхание. Его серо-стальные глаза находят мои, темные от обещания.

— Сладких снов, малышка. — Его пальцы скользят по моей шее. — Приснись мне этой ночью.

— Ты не так очарователен, как думаешь, — лгу я, пульс под его пальцами учащается.

— Ты согласишься на это свидание достаточно скоро. — Его большой палец касается моей нижней губы. — Мы не можем продолжать так мучить себя.

— Спокойной ночи, мистер Иванов. — Я отстраняюсь, прежде чем он успевает поцеловать меня снова, зная, что мое сопротивление не выдержит, если он это сделает.

Его низкий смешок сопровождает меня на выходе из машины. — Спокойной ночи, София.

Я не оглядываюсь, когда открываю входную дверь своего дома, но чувствую на себе его взгляд, пока не оказываюсь внутри. Только тогда я позволяю себе прислониться к стене, пытаясь отдышаться.

Хуже всего то, что он прав. Этот танец, который мы танцуем, не может длиться вечно. И в глубине души я точно знаю, чем это закончится.

Глава 10

НИКОЛАЙ

Через камеру моего телефона я наблюдаю, как София перемещается по своей квартире. На ней все еще рабочая одежда.

Система безопасности, которую она установила, неплохая, но ничто по сравнению с тем, что я установлю, когда она будет полностью моей. Пока это работает в моих интересах. Я знаю каждый код и местоположение каждого датчика.

София исчезает в своей спальне. Камера показывает, как она снимает юбку и блузку, оставляя их на полу. Мои руки сжимаются при виде того, как она падает на кровать. Она измучена.

Я жду, считая ее вдохи во время записи, пока они не выровняются и не войдут в ритм глубокого сна. Проходит двадцать минут, прежде чем я уверен, что она не пошевелится. Затем я выхожу из машины, захожу в здание и поднимаюсь на два лестничных пролета к двери ее квартиры.

Доставая инструменты из кармана, я принимаюсь за работу. Замок бесшумно поддается, и я двигаюсь по ее пространству, как тень, рассчитывая каждый шаг, чтобы избежать скрипящих половиц, которые я наметил во время своего предыдущего визита. Аромат ее духов витает в воздухе.

Дверь ее спальни приоткрыта. В тусклом свете, проникающем через окна, я вижу ее свернувшуюся калачиком фигуру на кровати, одна рука перекинута