Невинная любовь - Бусе Кудун
– Не думаю, что ты меня обманываешь, – сказал он. Затем рассмеялся. – По крайней мере, сейчас. Я знаю, что наша с тобой история вполне реальна.
– Ты прощаешь меня? – спросила я, склонив голову.
Он усмехнулся.
– Поскольку ты продолжаешь спрашивать, количество моих вопросов увеличивается!
Я боялась, что, если буду давить на него и дальше, он может передумать.
– Тогда я сейчас же заткнусь!
– Слишком поздно. Теперь у меня есть три вопроса, которые начинаются со слова «почему».
Я закусила губу:
– Тогда спрашивай. Я не хочу, чтобы у тебя остались какие-либо сомнения.
Он глубоко вздохнул:
– Почему ты решила спланировать наши отношения?
В моей голове раздался голос Эге: «Расскажи ему об Акыне».
– В прошлом у меня были отношения, которые длились три года и становились все более серьезными. Несмотря на то что окружающие предупреждали меня, я не осознавала, что попала в проблемные отношения. Если бы ты видел меня с ним, ты бы не узнал меня. Я была замкнутым, угрюмым и подавленным человеком. Когда мы наконец расстались, я думала, что начинаю новую жизнь. Но все оказалось не так просто, ведь в моем сердце зияла рана.
Я заставила себя улыбнуться.
– После я стала совершенно нетерпима к мужчинам. Знакомство с людьми начинало утомлять меня все больше и больше. Я боялась открыться новому человеку. И моя личная жизнь была в полном беспорядке. И вот однажды мне в голову пришла идея любовного романа, который я так и не смогла написать. Мои друзья, как всегда, предупреждали меня, но я их не послушала. И давно забытое чувство собрало все воедино.
– Любовь, – прошептал Динчер.
Я кивнула:
– Любовь настигла меня, но этого оказалось недостаточно, чтобы разрушить мою неуверенность в себе. Я поняла, что никогда не закончу свою книгу, пока не встречу мужчину и не брошу все на произвол судьбы. Четыре года после отношений с Акыном я не могла довести ни одну романтическую историю до счастливого конца. Когда моя карьера зашла в тупик, я не смогла рискнуть и написать тот самый идеальный роман, который был моей самой большой мечтой. Я знала, что если мое сердце снова будет разбито, то я не смогу подобрать слов. Вот почему я попыталась взять нить любви в свои руки. Я скрывала все это от тебя, потому что… – Я поперхнулась, вспомнив слова Эге. – Я думала, что если признаюсь, что кто-то разбил мне сердце, то другой человек без колебаний сделает то же самое.
Динчер подошел ближе и положил руки мне на плечи. Слезы, скопившиеся в моих глазах, потекли рекой.
– Я бы никогда не сделал ничего подобного, – сказал Динчер тихо, наклоняясь вперед и пытаясь заглянуть мне в глаза.
Я подняла голову и посмотрела в его туманные зеленые глаза.
– Мне очень жаль, – произнесла я слабым голосом. Когда он поднял руку и вытер мои слезы, я продолжила: – Мне очень жаль, что я все разрушила.
– Теперь это не имеет значения. Я прошу прощения за то, что накричал на тебя в тот день. – Он взял меня за руки и поцеловал в лоб. – Иногда слов, которые легко произнести, достаточно, чтобы ранить другого человека. – Затем он прошептал: – Я люблю тебя, дорогой писатель.
Я, застыв, смотрела на Динчера. Если бы я не видела его губы, то подумала бы, что услышанное мне приснилось. Но это было реальностью.
Динчер ждал моего ответа. И я раскрыла тайну, которую долгое время хранила в себе.
– Я тебя люблю.
Я могла бы поклясться, что видела искорки в его зеленых глазах, когда он смотрел на меня с улыбкой.
Динчер подошел и оставил на моих губах страстный поцелуй, по которому я так скучала. Встав на цыпочки, я обвила руками его шею. Закрыв глаза и сосредоточившись только на ощущении счастья, я притянула его к себе, боясь, что он исчезнет. На наших лицах вдруг появились одинаковые улыбки.
– У меня есть еще два вопроса.
– Спрашивай что хочешь.
Я нахмурилась, заметив его озорной взгляд.
– Почему ты наврала мне про имя своей кошки? И откуда у тебя кукольная одежда?
– Во-первых, чтобы избежать неловкости. Во-вторых, чтобы не опозориться.
Он рассмеялся:
– Ты, как всегда, очень хорошо выкрутилась.
Я уткнулась лицом ему в грудь и пробормотала:
– Я преуспела в единственном деле, которое имеет для меня значение.
– В каком же?
– Я закончила свой роман, и у него счастливый конец.
Финал
Любовь – это то, что имеет счастливый или несчастливый конец, но она уникальна для каждого из нас
Год спустя
На террасе дорогого ресторана мой желудок урчал так, что я боялась, что кто-то это услышит. Я с трудом удерживалась от желания наброситься на все десерты, выстроившиеся передо мной. Ведь я знала, что если я положу один из них в рот, то забудусь и съем все остальные. Я поморщилась, вспомнив, что Динчер настаивал на том, чтобы я позавтракала перед выходом из дома. Для того, кто собирался давать интервью, вполне нормально ничего не есть из-за волнения. Однако совершенно ненормально, что в середине интервью желудок этого человека урчит так, словно тот голодал несколько дней!
Сидящая напротив меня журналистка продолжала возиться со своим маленьким коричневым блокнотом в кожаном переплете. Когда она подняла голову и бросила на меня взгляд, я тут же улыбнулась.
– Что ж, госпожа Нисан… Мы уже заканчиваем, – пробормотала женщина, снова заглядывая в блокнот.
Она выглядела гораздо веселее, чем следовало бы. Каждый раз, когда она смотрела на меня своими большими голубыми глазами, похожими на амулеты от сглаза, я словно еще глубже погружалась в кресло, в котором сидела.
– Конечно, госпожа Фюсун, – сказала я, улыбнувшись и потянувшись к чашке кофе. Сделав глоток из чашки, которая была уже третьей за время нашего разговора, я почувствовала, что женщина все еще смотрит на меня, поставила чашку на стол и скрестила ноги.
– Как победитель второго международного конкурса романов, организованного в этом году одним из самых уважаемых издательств в мире Rothemhill, вы завоевали сердца широкой читательской аудитории. Желание героев вашего романа – Илкера и Пелин – найти свою любовь покорило каждого из нас.
Тут я увидела в глазах журналистки еще больше иронии.
– Однако, после того как вы выиграли конкурс и Rothemhill опубликовало вашу книгу, у читателей возник вопрос, на который вы до сих пор не ответили. – Когда она наклонила голову и слегка рассмеялась, я поддержала ее.
Это было уже восьмое интервью, которое я давала, и в каждом из них звучал один и тот же вопрос. Причем, будто сговорившись, все журналисты оставляли этот вопрос напоследок.
– Думаю, вы догадались, какой вопрос
