Шрам - Эмили Макинтайр

Брат по-прежнему не замечает меня, увлеченный беседой с мамой и Ксандером, но моя лань – совсем другое дело. Меня окутывает опасный жар: я понимаю, что несмотря на торжество, устроенное в честь Сары и Майкла, она смотрит только на меня.

Эдвард направляется к одному из боковых столиков, занимает место рядом с другими высокопоставленными военными и погружается в беседу. Главное, чтобы вокруг хватало свидетелей, которые смогут подтвердить наше присутствие на этом мероприятии.

Я останавливаюсь возле пьедестала и, раскачиваясь на каблуках, не свожу взгляда с леди Битро. Она наклоняет голову, нахмурив брови, а я тем временем лукаво улыбаюсь, скользя языком по нижней губе.

Она беспокойно ерзает на своем сиденье.

– Тристан, – обращается ко мне Майкл. Низкий тембр его голоса отражается от стен. – Какой прекрасный сюрприз.

Я медленно перевожу взгляд с его суженой на него.

– Ты надеялся, что я не приду, брат?

– Ты слишком непостоянный, – усмехается он, махнув рукой в сторону слуги. – Принеси ему кресло.

– Леди Битро, – ее имя соскальзывает с моего языка, и я снова смотрю на нее. – Выглядите потрясающе. Моему брату очень повезло.

Сзади раздается несколько вздохов: моя смелость их поражает. Волнение будоражит сознание, и я гадаю, как отреагирует она и как поведет себя брат.

Сара улыбается, наклоняя голову, но я все равно улавливаю вспышку раздражения в ее карих глазах:

– Спасибо, ваше высочество. Вы очень любезны.

– Я знаю, что твои манеры слегка заржавели, – вклинивается Майкл, глядя на меня полыхающим взглядом. – Но будь осторожен, когда говоришь о моей будущей жене.

Майкл берет ее за руку. Черты ее лица смягчаются, стоит их пальцам переплестись на столе.

Меня тошнит от этого зрелища, челюсть сжимается до хруста. Я отвожу глаза, опасаясь, что если не сделаю этого, то ворвусь на помост и оторву пальцы от его руки, чтобы он никогда больше не мог прикасаться к ней.

Я поднимаюсь на возвышение и прохожу за спинками кресел, пока не оказываюсь позади моего двоюродного брата, лорда Такана, который сидит рядом с моей маленькой ланью. С коварной ведьмой.

Наклоняясь, я кладу руку ему на плечо; бриллианты на моих кольцах сверкают при каждом движении:

– Кузен, сколько лет, сколько зим.

Его тело напрягается, кубок с вином замирает на полпути ко рту:

– Тристан, какой приятный сюрприз.

Я вскидываю бровь:

– Правда? Когда мы виделись в последний раз? На похоронах моего отца?

Тот прочищает горло, ставит кубок на стол, его пальцы отстукивают нервный ритм:

– Думаю, да.

– Ничего себе, – я присвистываю. – Два года прошло. Просто невероятно.

Слуги прерывают меня, подхватывая большое кресло, и я с удовольствием смотрю на Такана, который отходит в сторону, чтобы освободить мне место.

Как только кресло опускается, я сажусь и вытягиваю ноги под длинной белой льняной скатертью. Поворачиваюсь к кузену, но при этом протягиваю правую руку и кладу ладонь на бедро леди Битро.

Ее тело напрягается, вилка со звоном падает на тарелку.

– Все в порядке? – спрашивает ее Майкл.

В ответ я еще сильнее сжимаю ее бедро.

– Что? – смеется Сара. – Все… Все хорошо. Мне просто показалось.

– Расскажи мне, кузен, – ухмыляюсь я, глядя на Такана. – Чем ты занимался с нашей прошлой встречи?

Кончики моих пальцев выписывают маленькие восьмерки по ткани ее платья, а потом ползут вверх по ноге.

Но вдруг останавливаются, натолкнувшись на что-то громоздкое.

Ее мышцы напрягаются, и я понимаю, что она скрывает нечто похожее на кинжал. Не в силах сдержать ухмылку, я бросаю на нее мимолетный взгляд.

Какая коварная маленькая шалунья.

Я завожусь, представляя ее связанной и обнаженной. Фантазирую, как прикасаюсь к ней серебряным лезвием и жаркими губами. Моя ладонь поднимается вверх и упирается в складку внутренней поверхности бедра. Костяшки пальцев задевают нижнюю часть корсета, отчего ткань платья натягивается.

Почувствовав жар ее киски, я, сдерживая стон, разминаю рукой ее плоть.

В животе вспыхивает пожар, когда ее пальцы опускаются поверх моих.

Такан вытирает рот салфеткой. Движения его отрывистые, на лбу блестят бусинки пота, челюсть двигается вперед-назад.

– Твой брат сделал меня наместником Кампестрии.

– Наместником? – Я вскидываю брови. – Как… причудливо.

Я все крепче сжимаю пальцы, упираясь кольцами в ладони маленькой лани. И тут ее рука уходит с моего пути, позволяя путешествовать дальше. Сев поудобнее, я поднимаю со стола бокал с вином и подношу его к губам.

Внезапно я чувствую ее прикосновение. Ее ладонь скользит по моему бедру, задевая кончиками пальцев эрегированный член. Меня пробирает кашель, вино обжигает горло. Член пульсирует, отчаянно желая ее прикосновений. Меня одолевает страстное желание подхватить ее на руки, бросить на стол, задрать платье и запустить язык в ее киску, лишь бы услышать, как звучат ее стоны в прекрасной акустике зала.

Я подаюсь вперед, губы приоткрываются, когда она дразнит меня тыльной стороной ладони, создавая трение, от которого я чуть не кончаю.

Из головки сочится жидкость, а пальцы так крепко сжимают мякоть ее бедра, что наверняка оставят там синяки.

– Сара, милая, – голос Майкла развеивает мои грезы, и рука Сары исчезает так же быстро, как и появилась. – До начала бала я бы хотел побыть с вами наедине.

Она краснеет, глядя на короля.

Я так сильно сжимаю край стола, что костяшки пальцев белеют.

– Конечно, ваше величество, – лепечет она.

Сара вкладывает пальцы в его ладонь, и они поднимаются.

Но прежде чем они успевают сдвинуться с места, по залу разносится грохот.

Я поворачиваюсь налево, и меня охватывает шок: вижу, что мой кузен рухнул на стол, схватившись за шею. Его тело сводит судорогой, как будто он не контролирует мышцы, а в глазах лопаются капилляры. Я застываю на месте, глядя на это жуткое зрелище.

Откуда-то из-под помоста раздается крик. Кто-то бросается вперед и отталкивает меня с дороги, чтобы помочь ему. И я даже не сопротивляюсь, потому что сейчас меня накрыла волна шока и ужаса.

Моего кузена отравили, и это сделал не я.

Глава 28

САРА

Стрихнин.

Не самый изощренный из ядов, однако тонкости мне и не требовались. Мне нужно было что-то, от чего нет известных противоядий и что подействует быстро.

Лорд Такан ничего плохого не сделал. Он лишь жертва во имя всеобщего блага. Но где-то в глубине души я почувствовала, как часть меня увяла и рассыпалась в прах, когда я подсыпала порошок в его напиток и наблюдала, как тот растворялся; я знала, что преподнесу ему смерть.

Лорд Такан приходится королю двоюродным братом, что тоже делает его Фааса. И пусть он не занимал высокого положения и не стоял в очереди на трон, но все равно был членом семьи. А моя жажда мести не утолится, пока я не уничтожу каждую каплю крови Фааса.

Рука Майкла дрожит у меня на предплечье, на лбу выступили капельки пота. Нас сопровождают стражники во главе с Тимоти и еще одним мужчиной в форме с лохматыми светлыми волосами. Я не помню его имени, но знаю, что именно он держал ту женщину, которая принесла голову лорда Реджинальда. Ксандер шагает впереди, теребя свои волосы, словно не может успокоить собственные мысли.

Мы входим в кабинет Майкла. Тимоти берет меня за локоть; его глаза сканируют меня с головы до ног, как будто он беспокоится, что я тоже могла выпить яд, который парализует дыхательные пути и заставит биться в судорогах до самой смерти.

– Я хочу знать, – голос Майкла сотрясает стены, – что это, черт побери, было!

Ксандер расхаживает взад-вперед перед столом.

Какой талантливый, однако, актер.

В конце концов, это ведь он передал мне яд.

– Бал должен продолжаться, – щебечет Ксандер. – Это идеальное время, чтобы собраться и успокоить людей. Показать им, что даже в невзгодах мы находим силу… – он указывает на нас с Майклом, – …друг в друге.

Я усмехаюсь:

– Ты когда-нибудь думаешь о чем-нибудь, кроме политики?

Уголки его губ опускаются, в глазах появляется зловещий блеск.

Внезапно дверь распахивается, и в комнату врывается Тристан. Он окутан настолько зловещей энергией, что кажется, будто температура в помещении падает.

Меня пробирает