Я наблюдал за тобой - Стейси Рум

– Я тоже в ней училась.

– Весь Приозерный район в ней учился. Неудивительно, что у нас в ВУЗе так много студентов из нашего района: это одна из самых лучших школ города с химико-биологическим уклоном. Так вот, мне снова захотелось вернуться поближе к этому месту, поэтому я купил домик в Копях. Свежий воздух, лес, красота.

– Так вот, значит, что вы делали тогда у магазина. Мы все никак не могли взять в толк, как же вас занесло в эту богом забытую глушь. Знаете, а я ненавижу Копи, – вдруг сказала я, чуть помедлив. – Сплю и вижу, как съеду оттуда.

– Ненавидите Копи? Почему?

– Я провела там все детство. Когда мы были маленькие, я и Туре, нам разрешали гулять только на территории посёлка. Я знаю там каждый несчастный угол. Копи стали моей тюрьмой. А еще до них добираться как до Владивостока! Господи, да я бы все отдала за квартиру в центре!

Герман Андреевич лишь добродушно рассмеялся.

– Кажется, я стал слишком стар. Какой-то свежий воздух, какой-то лес. Для полного счастья осталось лишь завести теплицу и выращивать в ней огурцы и помидоры.

Я улыбнулась, закрыла глаза и сама не заметила, как погрузилась в сон. Плавная езда и освежающий кондиционер в салоне действовали усыпляюще. Проснулась я лишь когда рука Германа Андреевича вновь коснулась моего плеча.

– Даша, мы почти приехали. Куда дальше?

Я с трудом разлепила глаза, не понимая, где нахожусь. Происходящее начало доходить до моего уставшего ума лишь когда я увидела перед собой охранную будку.

– Прямо почти до конца улицы. Мой дом предпоследний.

Машина тронулась, и уже через полминуты я вылазила из автомобиля на еще тёплый осенний воздух и благодарила Германа за помощь. Если бы не он, я бы точно сошла с ума.

Я покопалась в рюкзаке и отыскала ключ от калитки. Ненавижу отпирать двери ключом, куда приятнее, когда дома тебя ждут и всегда откроют. Надеюсь, хотя бы сейчас замок не заест – задерживаться на улице не хотелось ни на секунду. В саду было темно. Уходя из дома, я забыла включить уличные фонари, и тут же поспешила исправить эту ошибку. Нажала на кнопку возле крыльца, и сад тут же осветился приятным тёплым светом. А в следующую секунду посёлок пронзил истошный вопль.

Кажется, он принадлежал мне.

На крыльце лежала мертвая ворона. Крылья ее были распахнуты в стороны, точно руки распятого на кресте. А на брюхе была вырезана грубая буква «Т». Порезы были свежими, из них сочилась кровь.

Глава 12

АНОНИМ

Темнота – мой лучший друг. Она может спрятать меня, точно шапка-невидимка. В кабинете хирургии горел свет, а там, где находился я, было темно. В этом свете я видел каждое ее движение, а она меня – нет. Она что-то переключала на телефоне, затем брала в руку иглодержатель и иголку и начинала работать. Что именно она делала, я не видел – она закрывала рабочее поле своей спиной. Наверное, готовится к Слету юных хирургов. Как же увлечённо она работает! Я сижу здесь, под окном, уже третий час, а она все не думает останавливаться. Руки и ноги затекли, но я не намерен сдаваться. Сегодня у меня для нее есть еще один подарок. Он особенный, и заставит ее дрожать от страха. Я не хочу, чтобы она боялась, но по-другому не могу. Мне нравится видеть в ее глазах страх, и я ненавижу себя за это, но ничего не могу с собой поделать.

В девятом часу она начала закругляться. Аккуратно сложила инструменты в лоток. Путь до лаборантской на другом конце коридора занимает две минуты туда и обратно. Эти две минуты и есть у меня в распоряжении.

Потом она направилась в мою сторону. Сердце пропустило несколько ударов и я отпрянул, пригибаясь и прячась под окном у стены. Но она всего лишь задвинула жалюзи. Меня она не заметила.

Я прильнул к щели в окне и прислушался. Хлопнула дверь кабинета. Она ушла. Я осторожно просунул руку в щель и повернул ручку соседнего окна так, чтобы оно открылось полностью. Подтянулся на руках и через секунду уже оказался в кабинете, на том самом месте, где недавно стояла она.

Действовать нужно было быстро. За три шага я достиг стола и коснулся холодных пальцев. Рука трупа, лежавшая на краю, соскользнула и свесилась вниз. А так даже лучше! Кожа была скользкой и слизской, и я тысячу раз пожалел, что не захватил с собой перчатки. Мне все же удалось разжать пальцы и вложить в них своё послание. Тебе понравится, Даша.

В коридоре послышались шаги. Я знал, что не успею вылезти на улицу, поэтому за три часа, что провёл под окном, присмотрел себе металлический шкаф. В нем лежали старые учебные плакаты и одноразовые халаты. Едва я спрятался в своё новое укрытие, послышался звук открывающейся двери. Шаги стали громче и отчётливее. Она была здесь.

Меж створок шкафа оставалась небольшая щель, но обзор из нее был ограничен, а расширять его я не рискнул. Она промелькнула перед моими глазами и скрылась где-то в глубине кабинета. А потом раздался крик. Она увидела. Снова шаги и снова хлопающая дверь. Она убегала.

Я выбрался из укрытия и осторожно выглянул в коридор. Она бежала по кафедре, захлёбываясь слезами, а потом вдруг влетела в один из кабинетов. Кажется, в нем горел свет.

Не раздумывая, я кинулся обратно к окну. Если выбегу в коридор, то рискую быть замеченным, но зато на улице я в три счета найду тот самый кабинет, куда она спряталась, и смогу увидеть все, что там происходит. Это звучит странно, но по-другому я не могу. Мне нужно видеть каждый ее шаг, чем она занимается, с кем общается. Это моя мания.

Нужное окно я нашёл быстро. Это был единственный кабинет, не считая того, из которого выбежала Даша, где горел свет. Кабинет Германа Андреевича, ее преподавателя хирургии. Она прислонилась спиной к двери, он стоял напротив нее, и его руки лежали на ее плечах. Что он делает? Успокаивает ее? Скорее всего, ведь она влетела в его кабинет точно ураган, я в этом уверен. Но черт, сколько же теплоты и внимания было в этом жесте! Я на такое не рассчитывал. Так или иначе, кажется, это подействовало. Они отошли от двери и сели за первую парту. О чем-то говорили. Он снова