Травница - Хизер Моррисон-Тейпли

Иден зашла в захламленную прихожую, и миссис Брэдли жестом попросила ее подняться наверх. В маленькую комнату втиснули три кровати, и на одной из них сидел Тимми. Он был бледен, под глазами пролегли тени, и, словно по команде, стоило Иден переступить порог комнаты, его маленькое тельце стало сотрясаться в неудержимом лающем кашле.

Когда приступ кашля прекратился, Иден наконец отметила, что малыш и правда очень болен, а его бедная мать с ума сходит от тревоги.

– Врач посадил его на антибиотики, они должны бы уже помочь, но как видите он еще продолжает болеть. Завтра еще один осмотр, но я боюсь до смерти.

Иден и сама втайне боялась, поэтому была рада, что ребенка все же покажут врачу. И все же она верила в целебные свойства лекарств от миссис Уэлш, хотя и не всегда могла найти объяснение, каким образом они помогают пациентам.

– Миссис Брэдли, Тимми должен пить по полчашки каждые два часа, пока не выпьет все, что есть в банке. Должно хватить на пару дней. К тому времени я или миссис Уэлш зайдем его проведать и сделаем чай по другому рецепту, в зависимости от новых симптомов. Хорошо? – спокойно спросила Иден.

– Спасибо вам огромное. Я так вам признательна. Передайте миссис Уэлш, чтобы поскорее поправлялась. И, да, могу я заплатить в понедельник, если вас это не смутит? У Рэга зарплата по понедельникам, – добавила она, стыдливо потупившись.

– О господи, даже не беспокойтесь на этот счет. Я вернусь через несколько дней проведать мальчика, тогда и поговорим об оплате. Даже не думайте об этом, – успокоила ее Иден и добавила: – Тимми, у мамы есть для тебя особенный чай. Ты счастливчик. Этот настой не такой уж и ужасный на вкус! Не то что некоторые, со вкусом топленой грязи. В твой я добавила мяту и мед и много чего еще, так что настой вполне приятный. Надо обязательно выпить весь! – улыбнулась она.

– Выпью, мисс, спасибо… – Тимми не смог закончить фразу, попытка что-то сказать вызвала очередной приступ кашля, и миссис Брэдли проводила Иден к выходу.

Иден шла по дороге и чувствовала себя на седьмом небе от счастья. Она волновалась за Тимми, но была уверена, что травы и лекарства ему помогут. Она вышла из маленького домика семьи Брэдли в приподнятом настроении. У нее появился первый пациент, она подобрала верное лечение, и в доме Брэдли ее приняли очень радушно. Она использовала знания, которые нарабатывала годами, и сделала это с пользой. Для стоящего дела. У нее закружилась голова от восторга.

Но это не продлилось долго. Ей предстояло навестить Томми Картера, который тоже жил в доме муниципальной постройки. Она постучала, но дверь оказалась не заперта.

В комнате на полу перед телевизором сидел маленький мальчик лет пяти на вид. В доме было очень темно. Середина дня, а шторы на всех окнах задернуты. В комнате настоящий бардак, повсюду коробки из-под полуфабрикатов, газеты и пивные бутылки.

Мальчик поднял глаза и, увидев Иден, вскочил на ноги. Детское личико было омрачено беспокойством, и Иден захотелось плакать. Ему бы побегать на улице, покататься на велосипеде или поиграть, а не сидеть здесь в ожидании, пока кто-нибудь придет и поможет его нерадивому пьяному папаше.

– Здравствуйте, мисс. Большое спасибо, что пришли. Я очень волнуюсь за папу. Ему плохо с самого утра.

Они оба посмотрели в сторону дивана, на котором лежал отец Томми, судя по издаваемым звукам, он спал, рот открыт, рубашка заляпана едой и чем-то похожим на рвоту. Это было неприемлемо.

Иден присела перед мальчиком на корточки:

– Меня зовут Иден Мартин. Я помогаю миссис Уэлш. Я принесла чай, от которого твоему папе станет лучше, когда он проснется, но я не уверена, что могу оставить тебя здесь. Кто за тобой присматривает?

– Я в порядке, – ответил Томми. – Он всегда такой. За мной присматривала мама, но она умерла. Так что теперь, когда он в таком состоянии, я ем чипсы и смотрю телек. А завтра ему станет лучше. Правда, ненадолго.

От мысли, что для такого очаровательного малыша подобное стало нормой, Иден закипела от гнева. Как его папаша может быть таким эгоистом?!

И тут распластанное на диване тело зашевелилось и открыло глаза.

– Ты, мать твою, кто вообще? – заорал он и вскочил на ноги, пошатнулся и чуть не упал, но сохранил равновесие.

Иден охватила смесь страха и негодования.

– Я Иден Мартин. Помогаю миссис Уэлш, а Томми был так любезен, что зашел к нам и попросил нас о снадобье, от которого вам станет легче.

Ей хотелось добавить: «Ты, алконавт хренов!» – но она сдержалась.

– Что-что ты сделал? – взревел он, глядя на сына.

Томми съежился и встал за спинкой кресла. Алкаш подошел к Томми и со всей силы дал ему пощечину. Упав на пол, мальчик заплакал.

– Как ты посмел растрепать обо мне соседям! От тебя одни проблемы! – орал он, а по щекам мальчика тихо катились слезы.

Иден больше не боялась, в ней кипела лишь ярость.

– Прекрати сейчас же, придурок! Ты пьян. Как ты смеешь бить ребенка?! Он помочь хотел. Я сообщу властям. Ты посмотри, что тут творится. Тут свинье жить стыдно, так что оставь мальчишку в покое.

Она замолчала – пьяный мужчина крупных габаритов уже пересекал маленькую комнатку, чтобы до нее добраться.

Он вытянул вперед руки и отпихнул ее с такой силой, что Иден вывалилась на улицу. Дверь тут же захлопнулась, и замок щелкнул.

Она так и стояла, шокированная. Ей было трудно осмыслить случившееся, ведь никто и никогда в жизни с ней так не обращался.

Она замолотила кулаками в дверь и завопила:

– Открой быстро! Я полицию вызову!

Но все тщетно. Вокруг никого не было, даже соседей, и она не знала, что делать.

Она взяла телефон и позвонила в полицию. Констебль обещал приехать в течение часа. Им придется добираться сюда из Ньюмаркета, поскольку в Бартон-Хит нет своего полицейского участка.

В ожидании полиции она села на бордюр рядом с домом. Через полчаса подъехала полицейская машина, из нее вышли двое констеблей.

– Здравствуйте. Это вы звонили в полицию? – спросил один из них. Иден поднялась на ноги.

– Да. Я звонила по поводу мальчика, который сейчас в доме, он волновался за своего отца. Когда его отец проснулся, он был пьян в стельку и, как я сказала, был зол, что ребенок попросил о помощи. Он врезал ребенку прямо по лицу! Еще в доме настоящий свинарник, и ребенку там не место. Сделайте что-нибудь! –