Теперь ты моя - Морган Бриджес
Он замолкает и хмурит брови.
– Вообще-то, не думаю, что когда-либо был по-настоящему счастлив. Пока не появилась ты. – Он притягивает меня ближе и целует мягко и нежно. – Спасибо за это.
Я закрываю глаза и прижимаюсь щекой к его груди. От этих слов мое сердце переполняется настолько, что становится больно. Но я бы не хотела ничего менять.
– Знаешь, что еще ты могла бы сделать, чтобы сделать меня счастливым? – спрашивает он.
Я поднимаю голову и смотрю на него с игривой улыбкой.
– Я не достаточно сделала? Ну, знаешь, я тебе ребенка рожу, черт возьми.
– Не выражайтесь, миссис Беннетт.
Я щипаю его за грудь, и он смеется.
– Ладно, – говорю я, фыркнув. – Что ты хочешь?
– Выходи за меня.
Я открываю рот.
– Что?
– Выходи за меня, – повторяет он еще увереннее.
– Это из-за ребенка?
Он сердито смотрит на меня.
– Нет, потому что я люблю тебя. Потому что ты моя. – Он проводит пальцами по моей татуировке. – Потому что я хочу, чтобы ты была моей во всех возможных смыслах.
Я прикусываю губу, чувствуя, как натягиваются нервы. Он поднимает голову и начинает тоже покусывать мне губы, пока я не издаю стон.
– Соглашайся, Кэлли. Иначе я буду трахать тебя, пока не скажешь мне «да».
Я громко вздыхаю, но сердце бьется еще громче.
– Выйду.
Он завладевает моим ртом. Целует меня так, будто я принадлежу ему. Так и есть.
Он обхватывает меня сзади за шею и смотрит мне в глаза.
– Поехали.
– Стой, что?
Он снова целует меня, а потом отстраняется с улыбкой, такой сияющей и красивой, что у меня тает сердце.
– Когда женщина твоей мечты соглашается выйти за тебя замуж, нельзя допустить, чтобы что-то заставило ее передумать.
Порочный секрет
Ксавьер
Три года назад…
Кто она такая?
Я прищуриваюсь, разглядывая зернистое черно-белое изображение на экране, в попытке получше рассмотреть молодую женщину на нем. Она хмурит брови, подходя к объекту моего наблюдения, Бенджамину Маккензи, и тычет его в грудь. Меня послали сюда следить за ним, но я не могу отвести от нее глаз.
– Ты не откажешься от этой возможности из-за меня. – Она еще раз тычет пальцем в грудь мужчине, возвышающемуся над ней. Потом девушка упирает руки в обтянутые джинсами бедра и сердито смотрит на него. Малышка с характером. – Эта стипендия слишком важна, чтобы вот так просто выбрасывать ее на помойку. Я серьезно.
Он обхватывает ладонью ее щеку.
– Я не знаю, что я буду делать, если с тобой что-нибудь случится, – шепчет он. – Ты для меня все, Лила.
У Бенджамина есть слабое место. Из-за этой девчонки его могут убить.
Если Обсидиановый Орден когда-нибудь узнает о ней…
Я выдыхаю, и звук растворяется в тишине пустой комнаты. Очень скоро эта часть его жизни, вместе с этой девчонкой, останется в прошлом, они будут забыты, как и заброшенный дом, в котором я нахожусь. Обшарпанная некогда белая краска отходит от стен, а оконные стекла покрыты трещинами, похожими на путину. Смертельная ловушка.
Я жил в такой всю свою жизнь, только моя была роскошной.
Девушка закатывает глаза, но выражение ее лица смягчается.
– Ничего со мной не случится. Ты же сам учил меня защищаться, помнишь?
Бенджамин качает головой.
– Этого недостаточно. Поехали со мной. Я найду способ…
– Для чего, Бен? Спрятать меня в комнате общежития на пару лет? Слушай, я понимаю, что ты хорошо разбираешься в компьютерах и все такое, но даже тебе это не по зубам. – Она замолкает, ее взгляд становится жестким и решительным. – Ты же знаешь, что я не могу оставить малышей.
Наблюдаемый объект застывает, напряжение в его мышцах видно даже через крошечный объектив камеры.
– Знаю, – шепчет он.
Она отстраняется от него, криво улыбаясь, и разглаживает свой выцветший голубой топ на бретельках.
– Если этот урод снизу попытается сделать что-то, я надеру ему зад. Конец истории.
Я окидываю взглядом ее фигуру. Миниатюрная, со слегка округленными бедрами, подтянутыми мышцами и едва ли выше пяти футов ростом. Если она представляет собой угрозу, то я на хрен Зубная Фея.
Бенджамин хватает ее за плечи и слегка встряхивает. Потрясение на ее лице быстро сменяется настороженностью, но это ничто по сравнению с отчаянием, исходящим от него.
– Слушай меня, – говорит он. – Фрэнк тупой, но он сильнее тебя.
Она вырывается из его хватки, и ее длинные волосы покачиваются за спиной.
– Тогда я буду быстрее.
– Проклятье, Далила!
Он кричит так громко, что, клянусь, я слышу его через всю улицу так же, как и через динамики ноутбука. Потом он бормочет что-то себе под нос, и я улавливаю, как он повторяет ее имя. Я хмурюсь и поджимаю губы.
Я надеюсь, это не ее настоящее имя. Иначе Бенджамину лучше в самом деле забыть о ней.
Он проводит рукой по своим волосам.
– Не будь такой наивной. Ты же знаешь, что Фрэнк сделает с тобой, как только я выйду за дверь завтра утром.
– Я не допущу этого. – Она раздувает ноздри от отвращения и прищуривается. Хотелось бы мне знать, какого цвета ее глаза. – Никто не сделает ничего плохого ни мне, ни девочкам.
– Ты не сможешь избегать его целых три года, – говорит Бенджамин. – Не глупи.
Ее нижняя губа трясется и привлекает мое внимание к ее сочному ротику. Она молода, но выглядит как взрослая женщина. Легко понять, почему она привлекает к себе внимание, хочет она того или нет.
– Не говори так со мной, – говорит Далила ровным тоном, несмотря на их жаркую перепалку. – Если Фрэнк дотронется до меня, Эмили или Сандры, я убью его.
Бенджамин складывает руки на груди.
– Это мне нужно было убить его. Тогда сейчас я бы не волновался за вас с девочками.
Лично я бы так и поступил, но меня к такому готовили. Ты скоро научишься, новобранец.
Далила вздыхает.
– Нет, Бен, это должна быть самозащита, иначе ты окажешься в тюрьме. И кто теперь ведет себя как дурак? – Она вздергивает подбородок. – Я больше не собираюсь с тобой спорить. Когда тебе надоест злиться на меня, приходи попрощаться.
Объект вздрагивает, когда она хлопает за собой дверью. Я усмехаюсь. Не знаю, кто эта девчонка, но она крепко держит Бенджамина за яйца.
Я переключаюсь на камеру, установленную в комнате Далилы. Там все так же, как у Бенджамина: кровать, тумбочка и очень небольшое количество личных вещей и украшений.
Если не считать ее украшением этой комнаты.
Я
