Я. Тебя. Сломаю - Ольга Дашкова
Ради нее. Ради нас.
– Господин Демир! – чей-то взволнованный голос рядом. – Он очнулся! Доктор, быстрее!
Суета вокруг кровати. Яркий свет фонарика в глазах, прохладные пальцы на запястье, проверяющие пульс. Медсестра что-то записывает в карту, врач склоняется надо мной с озабоченным лицом.
– Господин Демир, вы меня слышите? – голос доктора спокойный, профессиональный. – Как вы себя чувствуете?
Пытаюсь ответить, но в горле пересохло. Губы беззвучно шевелятся. Медсестра подносит стакан с водой и помогает сделать несколько глотков.
– Элиф… – имя срывается с губ хриплым шепотом. – Где… где моя жена?
– С вашей женой все в порядке, – доктор проверяет повязки на груди, и я морщусь от боли. – Она все это время была здесь, но час назад уехала. Сказала, что у нее срочные дела.
Сердце пропускает удар. Срочные дела? Какие дела могут быть важнее? Тревога начинает грызть изнутри – что-то не так. Элиф не стала бы уезжать просто так, не убедившись, что со мной все в порядке.
– Хочу… хочу ее увидеть.
– Сначала нужно провести полное обследование. Убедиться, что нет осложнений. Пуля прошла близко к сердцу, задела легкое…
Слова врача растворяются в фоновом шуме. Мне плевать на обследования, протоколы и все медицинские предосторожности. Я хочу увидеть Элиф. Хочу убедиться, что с ней действительно все в порядке, что с ней ничего не случилось.
Хочу сказать ей то, что понял, находясь между жизнью и смертью.
Что я люблю ее. Безумно, отчаянно, больше собственной жизни.
Но доктор непреклонен. Еще час обследований, анализов, проверок. Час, который тянется как вечность. Я лежу, глядя в потолок, и думаю о том, что скажу ей, когда мы наконец встретимся.
Наконец врач заканчивает осмотр. Результаты удовлетворительные – пуля извлечена чисто, кровотечение остановлено, жизненно важные органы не повреждены.
– Можете принять одного посетителя. Но ненадолго – вам нужен покой.
Кивнув доктору, я пытаюсь привести себя в порядок. Провожу дрожащей рукой по волосам, поправляюсь. Смешно – Амир Демир волнуется перед встречей с собственной женой, как подросток перед первым свиданием.
Но когда дверь открывается, в палату входит не Элиф, а Керем.
Разочарование бьет наотмашь. Младший брат выглядит уставшим, на его лице играют тени. Он медленно подходит к кровати и опускается в кресло рядом.
– Привет, брат, – сдержанный голос. – Как дела?
– Где Элиф? – не отвечая на вопрос, смотрю на него. – Почему она не пришла?
Керем избегает прямого взгляда и что-то мнет в руках.
– Она уехала домой. Сказала, что у нее срочные дела.
– Какие срочные дела?
Керем поднимает глаза, и в них читается тревога.
– Амир, мне нужно тебе кое-что рассказать. Элиф первая догадалась, она поняла, что похищение организовал кто-то из членов семьи.
Кровь стынет в жилах.
– Что ты имеешь в виду?
– Заказ на похищение сделал кто-то из наших. Кто-то, кто хотел избавиться от Элиф.
Мир рушится. Семья.
Кто-то из моих близких хотел убить мою жену. И Элиф об этом знает. Вот почему она уехала – она собирается сама разобраться с предателем.
– Кто? – голос звучит опасно тихо.
Керем молчит, но выражение его лица говорит само за себя. Он знает, но боится сказать.
– Говори.
– Я еще не уверен на сто процентов. Но Элиф… она поехала выяснять. И, боюсь, если она права…
Пытаюсь подняться, но острая боль в груди заставляет меня снова упасть на подушки. Проклятье. Моя жена одна противостоит тому, кто уже пытался ее убить, а я лежу здесь беспомощный.
– Помоги мне встать.
– Амир, ты с ума сошел. Тебе нельзя…
– Помоги. Мне. Встать.
В моем голосе звучит та сталь, от которой дрожал весь город. Керем колеблется, но подчиняется и осторожно помогает мне сесть на край кровати.
Голова кружится, в груди пульсирует боль, но я заставляю себя стоять. Элиф в опасности. А я здесь валяюсь без сил.
Делаю шаг к двери, но тут же хватаюсь за стену. Ноги подкашиваются, дыхание сбивается. Керем подхватывает меня под руку.
– Брат, ты же себя убьешь!
– Лучше я умру, чем позволю, чтобы с ней что-то случилось.
Но тело подводит. Я слишком слаб, потерял слишком много крови. Падаю обратно на кровать, задыхаясь от боли и бессилия.
В дверь врывается врач с медсестрами.
– Что здесь происходит? Господин Демир, вам нужно лежать!
– Уберите… уберите от меня руки…
Но они сильнее. Они укладывают меня обратно, проверяют повязки, вводят что-то успокаивающее. Я сопротивляюсь, но силы покидают меня.
– Керем… – шепчу я, чувствуя, как сознание затуманивается. – Если с Элиф что-нибудь случится…
– Защищу. Обещаю.
Он уходит, оставляя меня наедине с мыслями и страхом.
Укол действует, веки тяжелеют. Но даже погружаясь в сон, я думаю о ней. О женщине с серо-зелеными глазами, которая стала моим светом в темноте.
О любви, которая сильнее смерти.
Глава 39
Врываюсь в дом Демиров, сердце колотится так бешено, что, кажется, вот-вот разорвется, но гнев и решимость придают мне сил.
Я переступила порог этого особняка, где каждый камень пропитан тайнами и ложью, я готова разрушить все, что встанет у меня на пути, но я узнаю правду.
Слуги разбегаются в стороны, увидев мое лицо. Что они видят? Женщину, которая только что чуть не потеряла мужа? Или ту, которая готова сжечь этот дом дотла, лишь бы докопаться до истины?
– Где Хадидже-ханым? – рявкаю, хватая за руку испуганную горничную. – Где твоя хозяйка?
– Она… она в своих покоях, госпожа, но…
Не дожидаясь окончания фразы, бегу по коридору. Каблуки стучат по мрамору, как барабанная дробь перед казнью. В голове крутится один вопрос: кто посмел? Кто в этой семье настолько возненавидел меня, что решился на убийство?
Но у лестницы, ведущей в покои Хадидже, меня останавливает тихий голос:
– Элиф.
Оборачиваюсь, вижу Юсуфа. Он стоит в дверном проеме гостиной, худощавый, в темной рубашке, и смотрит на меня все теми же глазами – настороженными, тревожными. Но сегодня в них есть что-то еще. Что-то, что заставляет меня замереть.
Он знает. Что бы ни скрывала эта семья, Юсуф в курсе.
– Юсуф, – медленно подхожу к нему, как хищник подкрадывается к добыче. – Нам нужно поговорить.
Он пятится назад, но я следую за ним в гостиную. Когда дверь за нами закрывается, резко делаю выпад вперед и прижимаю его к стене. Мои руки упираются в мрамор по обе стороны от его головы, и он оказывается в
