От него не убежишь - Лина Ласс
Внезапная мысль кольнула меня.
"Не слишком ли долго мы едем?"
Я думала, что до Марселя пару часов езды, и солнце было ещё высоко, когда мы сели в эту машину…
Я потрясла за плечо своего водителя. Алекс быстро заморгал и встрепенулся на сиденье.
– Что? Приехали? – он потёр переносицу.
– В том-то и дело, что нет. Уже закат, а мы всё ещё едем.
Алекс перевёл взгляд с меня на пейзаж за окном – мы въехали в небольшой городок и даже мне было ясно, что это вовсе не наш конечный пункт. В отдалении на холме возвышался величественный замок с зубчатыми стенами. Алекс перегнулся через сиденье к французу и что-то спросил. Тот в ответ проговорил, пожав плечами, но в следующую секунду мой водитель буквально взорвался.
– Marsolan? Marsolan? Il faut arriver à Marseille!!!*
Машина так резко затормозила, что меня кинуло на переднее сиденье. Я ничего не понимала, наблюдая как Алекс и водитель о чём-то горячо спорят, улавливая только название города назначения.
– Чёрт бы побрал этих французов с их языком! – Алекс чуть не ногой вышиб дверь под возмущённые крики водителя. – Выбирайся, – указал он мне, и я с готовностью выпрыгнула на улицу.
– Что произошло?
Автомобиль взвизгнул шинами и рванул с места, оставляя нас одних на дороге. Алекс взмахом ладони послал водителю неприличный жест вдогонку.
– Этот кретин ехал не в Марсель, а в Марсолан, – он смотрел вслед удаляющемуся авто, уперев руки в бока. – И теперь мы в Каркасоне, ещё дальше, чем были от Марселя изначально.
Алекс вытащил из кармана телефон, но экран никак не реагировал – батарея разрядилась. Он выругался и пнул лежащий на земле камень, попав прямо в стоящую неподалёку урну, тяжело вздохнул и опустился на бордюр, свесив голову. Сейчас вид его был совершенно вымотавшийся и внутри у меня что-то ёкнуло. Я присела рядом на корточки, пытаясь заглянуть ему в лицо.
– Намного?
Алекс поморщился.
– На добрую сотню километров.
Холодок пробежал по спине. Я оглянулась на погружающуюся в темноту улицу. Людей почти не было видно, ни толкотни, ни бурлящей жизни, что присутствовали в Ницце. Это был тихий средневековый городок без ярких вывесок и суеты, и казалось, из тёмных углов к нам подступает холод и безнадёжный мрак.
– И что нам делать? – тихо спросила я.
Алекс нервно рассмеялся и пожал плечами.
– Такое дело… мы в трёхстах километрах от места назначения, наступает ночь, попутку сейчас поймать нереально, у нас двенадцать евро в кармане и один севший телефон.
– Предлагаешь ночевать на улице? – я резко встала, с возмущением глядя на его внезапно ставшее спокойным лицо. – И не собираюсь!
– А что ты предлагаешь? – он с явным удовольствием смотрел на моё раздражение.
– Ты же мужчина, придумай что-нибудь.
Алекс встал с земли, отряхивая брюки.
– Хорошо устроилась! А ведь ещё днём собиралась обойтись без меня.
– Вообще-то это твоя вина!
– Моя?
– Ты уснул, хотя должен был следить за дорогой.
– Что?
– А я устала! И хочу есть! На моих глазах убили друга, меня саму чуть не прикончили, мне пришлось плыть в холодной воде, прятаться от убийц, идти по ночному городу в одной сорочке, шарахаясь от каждого звука, потом ещё дважды сбегать от психа с пистолетом, чтобы в результате ночевать на улице в трёхстах километрах от спасения!
Вслед за Алексом я сама теряла самообладание и готова была пнуть первое подвернувшееся под ноги. Этим чем-то оказалась смятая пачка из-под сигарет, но я промахнулась и это ещё больше разозлило меня. Я вскрикнула и топнула ногой.
– Мне дать тебе пощёчину или сама успокоишься? – Алекс развернул меня к себе, крепко схватив за руку. – Мне, знаешь ли, тоже пришлось несладко сегодня.
– Я просто хочу, чтобы это побыстрее кончилось, – захныкала я и уткнулась ему в грудь.
"Пожалуйста, обними меня", – просила я мысленно, но вслух не могла произнести больше ни звука. Я и так выглядела совершенно расклеенной нюней, а если попрошу утешения, то даже в своих глазах буду выглядеть полной неудачницей. Но мне отчаянно нужна была поддержка, хоть ласковое слово, или, я чувствовала, психану и совершу какой-нибудь необдуманный поступок.
И мои мольбы были услышаны. Лёгким движением Алекс поправил мне волосы, заправив их за ухо. Такое нежное аккуратное движение, от которого я готова была разрыдаться от счастья.
– Это что, брюлики?
– Что? – я с недоумением взглянула на него.
– Серёжки, – Алекс тронул меня за мочку уха, повертев в пальцах гвоздики, те самые, что неделю назад подарил мне Павел.
Я отпихнула его от себя. Беру все свои просьбы обратно. Не нужно мне никаких утешений от человека не склонного к сопереживанию.
– Какая к чёрту разница?
– Снимай их, – Алекс протянул руку.
– С ума сошёл? – я шлёпнула его по ладони. – Это подарок Павла.
– Значит точно брюлики. Снимай или мы будем ночевать за той мусоркой.
– И не подумаю.
Я видела, как терпение Алекса кончается. Так бывало, когда мы доводили друг друга до определённой черты. Но, если раньше его удерживало то, что он работал на моего любовника, то сейчас его руки были развязаны, и вряд ли теперь он намерен мириться с моими капризами.
Алекс сделала шаг навстречу, приблизившись вплотную, но едва я отступила, как схватил меня за талию и притянул к себе.
– Сама сказала, я мужчина и должен что-то придумать. Ты говоришь, что устала. Если не хочешь ночевать на улице, нужно попытаться сбагрить серьги, чтобы снять хоть какую-то койку и купить приличный ужин. А если повезёт, то утром мы просто купим билет на автобус и к полудню будем уже в Марселе. Что для тебя важнее, Аня, какие-то побрякушки, которых у тебя ещё вагон и маленькая тележка, или собственная жизнь?
Я поёжилась, когда по телу пробежала нервная дрожь. С заходом солнца на улице заметно похолодало, но я не была уверена, что дрожала от холода. Близость этого мужчины заставляла меня нервничать. Я чувствовала его силу и какую-то необъяснимую власть над моим вниманием, когда он говорил тихим, но твёрдым голосом, вот как сейчас. А говорил он вполне разумные вещи. Если на чашу весов положить серёжки и мою жизнь, последняя будет перевешивать.
– Х-х-хорошо, я согласна, – прошептала я.
Алекс отпустил меня.
– Отлично, – улыбнулся он и взял мою ладонь в свою.
С уверенностью шагая по тёмной улице, ведя меня за руку, он будто точно знал, куда нужно идти, и через несколько кварталов
