Судьба магии - Бет Рэвис
Крови.
Мерцающий свет факелов отражается в лужах крови, которая высыхает и превращается в темнеющую липкую жижу, стекающую с шей Рохуса и Филомены, лежащих на полу. Их одежды, покрытые запекшейся кровью, – единственное, что выдает в них жреца и жрицу Совета.
– Где их головы? – Алоис ахает, а Корнелия издает сдавленный всхлип.
Меня охватывает паника, и я оборачиваюсь.
Глухой удар и влажный звук чего-то перекатывающегося, за которым следует еще один глухой удар. Два тяжелых предмета скользят по крови. Волосы Филомены скрывают лицо, когда ее голову швыряют нам под ноги, а борода Рохуса цепляется за что-то, неровную доску или гвоздь, и рот приоткрывается, а глаза закатываются, прежде чем голова медленно докатывается до нас и останавливается.
Я поднимаю глаза, когда Дитер выходит вперед, вытирая руки носовым платком, будто на них немного грязи, а не запекшаяся кровь, вытекшая из тел Рохуса и Филомены.
24
Фрици
Я успеваю лишь взглянуть на Рохуса и Филомену. Мое тело приходит в движение прежде, чем я могу что-то осмыслить. Я взмахиваю руками и направляю свое намерение на дикую магию, кипящую во мне, вокруг меня, пока внимание не сфокусируется на одном слове: сдержать.
Виноградные лозы скользят по полу, пробиваясь сквозь деревянные планки. Они обвиваются вокруг лодыжек Дитера, прежде чем он прижимает к груди камень, спрятанный в мешочке, и из растений выходит вся влага, а капельки воды повисают в воздухе, превращая лозы в шелуху.
– Моя очередь, – воркует Дитер и бьет кулаком в воздух между нами.
Алоис, стоящий ближе всех, бросается на него. Корнелия вскрикивает, роясь в сумке в поисках ингредиентов для заклинания. Отто выхватывает меч, его лицо бледнеет, а сапоги ступают по лужам крови.
Вода, которую Дитер взял из виноградных лоз, собирается в шар. Сначала он ударяет в Алоиса, и тот отлетает, врезаясь в стену с книжными полками. Книги сыплются вокруг, а пузырьки, банки и горшки с растениями разлетаются вдребезги, а Алоис без сознания падает на пол. Корнелия кричит, поворачиваясь к нему, и этого оказывается достаточно, чтобы водяной шар развернулся и столкнулся с ней, отбросив ее через зал так же легко, как если бы она была пустым мешком. Корнелия кружится в воздухе и падает, скрываясь за столами.
Отто остается стоять, и я кричу, мой голос рвется из горла, когда Дитер наклоняется, заставляя водяной шар вернуться. Отто наносит удар, разрубает шар пополам, но это приводит лишь к тому, что на него обрушиваются две водные массы, одна окружает его руку с мечом, а другая – голову.
Отто дергается, его глаза в ужасе распахиваются за рябью водяной завесы, рот беззвучно раскрывается. Изо рта вырываются пузырьки воздуха, и вода превращает его крик в приглушенный шум.
– Хватит! – кричу я и бросаюсь к Отто, подняв руки, призывая дикую магию…
Что-то сдавливает мне грудь. Я спотыкаюсь, пошатнувшись и оказавшись достаточно близко, чтобы схватить Отто за руку.
Отто призывает к себе мою магию.
Он падает на колени, хватая ртом воду, а когда я пытаюсь разорвать завесу, капли разбрызгиваются, но тут же собираются обратно. Я чувствую ужас Отто, и более того, чувствую, как он теряет контроль и отчаянно использует мою магию. Я не уверена, что он делает это намеренно, происходящее вгоняет его в панику. Моя магия – единственное, что поддерживает в нем жизнь, но он истощает меня, а я застыла, позволяя ему делать это, пока он задыхается у меня на глазах…
Дитер подходит к нам. Его лицо – гримаса чистой ненависти.
– Я убью его, Фрицихен. А ты будешь за этим наблюдать. Но сначала он выкачает из тебя все силы.
Нет, нет…
Слезы щиплют глаза, обжигают щеки, и я снова призываю лианы, растения, что-нибудь, с помощью чего можно бороться… или, возможно, вода, я могла бы контролировать воду…
Дитер поднимает камень, и Отто дергается всем телом и издает вопль. Магия вытягивается из меня, и я даже не пытаюсь ее остановить – просто позволяю ей поддерживать в Отто жизнь.
У меня заканчиваются силы. Я истощаюсь, а у Дитера камень, и что произойдет, когда я устану?
– Хватит! – кричу я брату. – Прекрати это!
Дитер возвышается надо мной. Алоис лежит у меня за спиной, где бы Корнелия ни упала, она молчит. И никто в Источнике не знает, что Дитер здесь, не так ли? Как он вообще сюда попал?
– Нет, – говорит он. – Не думаю, что хочу прекращать. Видишь ли, все, чего я желаю, будет намного проще получить, если ты мне поможешь, сестра. И я уже пытался попросить тебя вежливо.
Отто падает на пол, беспомощно царапая открытый рот, и воду в шаре пятнают капли крови. Глаза Отто закатываются, и я подползаю к нему, но теряю сознание, так как магия вытекает из меня потоком. Как Отто в страхе тянется к моей магии, так и я отдаю ее, потому что не знаю, что еще сделать.
«Хольда, – молю я, – ХОЛЬДА…»
– О нет, – говорит Дитер. Боль вспыхивает, и я отлетаю в сторону, удар, прилетевший мне в живот, выбивает воздух из легких. – Она больше не слышит тебя, Фрицихен. У тебя недостаточно сил, чтобы ее позвать. Единственный, кто может тебя сейчас услышать, – это я.
Отто умирает рядом.
Моя магия расходуется, чтобы помочь ему.
Он тянется к ней.
А затем она заканчивается.
Последние капли растворяются, когда Отто цепляется за нашу связь, как за веревку, тянет за нее, но у меня больше нет сил. «Совсем нет».
Появившаяся во мне пустота расширяется, становится ямой, в которую я падаю, лечу с ужасом, нет…
– Хм, – Дитер толкает Отто ботинком. – Знаешь, я бы предпочел убить его. Meine Schwester[26], чтобы он умер прямо сейчас. Но как думаешь, наша волшебная связь выдержит это? Ты связана с ним, я с тобой, я с ним, и так продолжается до бесконечности. Думаю, он и впрямь делает тебя сильнее, Фрицихен. Делает тебя такой же отмеченной богиней, как и он. Ты ведь понимаешь, насколько слабой это тебя выставляет? Ты нуждаешься в нем.
Дитер отпускает шар с водой.
Отто обмякает. Но он жив. Я знаю, что жив, только без сознания. Дитер пока не хочет, чтобы он умирал, он нужен ему живым…
Раздается звук, похожий на звон колокола, похожий на… крик. Это я кричу, а когда пытаюсь подползти к Отто, Дитер опускается передо мной на колени, хватает за волосы и поворачивает мое лицо к себе.
Амулет,
