Предательница и не принц - Татьяна Андреевна Зинина
– Не только, – ответил Корн, а я усмехнулась.
Ну, конечно, он ведь мастер давать расплывчатые ответы. А значит, его фраза могла означать всё, что угодно.
– Понятно, – кивнула я и снова легла на подушку.
Мне следовало хорошо подумать, осознать всю сложность ситуации и выгоду озвученного предложения. Наверное, будь я более прагматичной и расчётливой, согласилась бы сразу. Но наивная милая девочка, всё ещё живущая где-то глубоко внутри меня, глупо мечтала о любви, взаимности, искренности… семье. А ей предложили работу.
Далтер сел на постели, вытянул вперёд левую ногу, колено правой обхватил руками и, поймав мой взгляд, вдруг тихо заговорил.
– У меня есть сын. Элистер, – начал он. – Ему одиннадцать. Его мать ведьма, и когда родился мальчик, она заявила, что он ей не нужен. Я забрал его, но сам растить его не мог, у меня банально не было на это времени. Тогда моя кухарка Дарлена предложила на роль его няни свою племянницу Миланию. Девчонке тогда всего четырнадцать исполнилось, она была сиротой из обедневшего дворянского рода. Ждал её в лучшем случае ранний брак или работа подавальщицей. Я согласился на её кандидатуру, и какое-то время всем так было удобно. Мила следила за Лисом, учила его, стала ему кем-то вроде строгой старшей сестры. Потом, когда он пошёл в школу, отводила его, забирала, помогала с уроками. Но когда три года назад у Лиса начали проявляться способности колдуна, объявилась его мать. Она заявила, что забирает сына, но я, конечно же, не отдал. И тогда Бритта подала прошение в королевский суд. Давила на то, что я постоянно в разъездах, а ребёнок предоставлен сам себе, что раскаивается и готова стать хорошей матерью. Но один талантливый юрист подсказал мне выход – найти невесту, официально заключить помолвку и просто постоянно переносить дату свадьбы. При этом по законам Вергонии моя невеста уже считалась бы опекуншей Элистера, почти наравне со мной. То есть шансы Бритты на победу в суде стали бы значительно меньше.
– И ты выбрал в невесты няню сына? – уточнила я.
– Предложил Милании такой вариант. Ей тогда, кажется, уже двадцать два исполнилось, но она всё время просиживала в особняке, никуда не выходила, ни с кем не водила дружбу, да и на свидания не бегала. Заключая с ней сделку, я несколько раз подчеркнул, что это временно и фиктивно, обещал хорошую прибавку к жалованию, новые наряды, и она согласилась. Тем более, для неё в этой помолвке были одни плюсы: я начал выводить её в свет, знакомил с представителями аристократии, фактически давал возможность на дальнейшее устройство её личной жизни. При этом пообещал, что если она захочет разорвать наш договор, то я сразу же подпишу нужные бумаги. Но пока она так и продолжает жить в моём доме и присматривать за Лисом. А вот Бритте судом запрещено приближаться к сыну до его совершеннолетия, и даже если останусь без невесты, Лис всё равно будет со мной.
– Зачем ты мне всё это рассказываешь? – спросила я, снова внимательно вглядываясь в его глаза.
– Когда Тейн сообщил тебе, что у меня есть ребёнок и невеста, ты расстроилась, – проговорил он с чуть грустной улыбкой. – Я не стал ничего объяснять при нём, да ты бы и не услышала меня тогда. А сейчас… просто хочу, чтобы ты знала.
Он мягко сжал мои пальцы, а потом поднёс их к своим губам и поцеловал самые кончики. Я наблюдала за его действиями, чувствовала этот лёгкий поцелуй, а сердце в груди забилось, словно ненормальное.
– Далт… – выдохнула, просто не представляя, как на это всё реагировать.
Далтер снова поднёс мою руку к губам, но на этот раз провёл языком по подушечкам, а потом и вовсе чуть прикусил.
– Ты мне нравишься, Микаэлла. Меня очень давно так не цепляла девушка. И если быть совсем честным, я бы никому другому ритуал хаити даже предлагать бы не стал. А с тобой готов его пройти, хоть и понимаю, что вряд ли могу рассчитывать на взаимность. И всё же, вдруг для нас это не только шанс переиграть ведьму, но и узнать друг друга ближе. Открыться друг для друга.
Он выглядел, как Тейн, смотрел на меня синими глазами Тейна, но я всё равно видела перед собой именно Далтера. И вдруг поняла, что действительно готова рискнуть. Да, было страшно, но вот интуиция упрямо подталкивала меня именно к положительному решению. Хотя, если уж совсем честно, часть меня даже хотела согласиться.
– Давай проведём ритуал, – проговорила, обречённо вздохнув. – Ты знаешь, что нужно делать?
– Знаю, – ответил он, а на меня посмотрел с благодарностью и затаённой надеждой.
Он быстро огляделся по сторонам, снова достал свой напильник и повёл по нему пальцами, после которых на металле остался зеленоватый магический след. Видимо, это было чем-то вроде заклинания очищения.
Потом Далт сделал надрез на своём безымянном пальце и, макнув в проступившую кровь острой частью напильника, принялся рисовать символы на внутренней стороне моего предплечья. Чтобы рисунки не растекались, он сразу закреплял их, произнося шёпотом слова заклинания, а я наблюдала за всем этим со смесью интереса и нарастающего опасения.
Когда закончил с рисунками на моей руке, то кольнул уже мой палец и принялся наносить символы на свою. Причём, некоторые из них совпадали с моими, а вот некоторые – отличались.
– Я слышала, что этот ритуал проводят на закате, а сейчас день, – проговорила, внимательно наблюдая за его действиями.
– Он вообще для колдунов не предназначен, так что у нас с тобой ещё может ничего не получиться. И всё же, попробовать стоит.
Когда он закончил с рисунками, снова поймал мой взгляд и спросил:
– Готова? Говорят, это бывает больно.
– Готова.
Далт переплёл наши пальцы и пустил по рисунку тонкий поток своей магии. Она полилась по линиям в две стороны: одна ко мне, другая к нему. А когда полностью повторила начертанное, тускло вспыхнула и впиталась в кожу, а сам рисунок изменил цвет на белый.
Как ни странно, но боли я не почувствовала вообще, только мягкое, словно ласкающее тепло. Даже возникла мысль, что Далтер в чём-то ошибся.
– Получилось? – вырвался у меня вопрос.
– Ещё не всё, – ответил Далт. – Ритуал первоначально закрепляется поцелуем.
