Клиентка - Роман Абдуллов

Овидус, не медля, двинулся к цели.

Вскоре они миновали аллею, площадь перед административным зданием и вышли к столовой. Кроме пары садовников никого не встретили, а негромкий шорох кожаных подошв да постукивание трости по камням были единственными звуками, вплетающимися в шелест листьев и пение птиц.

— Ни одного студента! — воскликнул Колин. — Десять из десяти, что и в столовой никого! Нас ждет только желчный от скуки повар, вонючая похлебка и липкие столы.

Овидус невольно поморщился.

— Столь живое воображение когда-нибудь уведет тебя на путь бродячего актера… Откуда такой вывод?

— Я исхожу из факта безлюдности! — Колин повел рукой: — Где голодные студенты, стекающиеся к вратам, за которыми их ждет сытная, вкусная еда? Их нет! Полагаю, одни променяли безрадостный завтрак на сладкий утренний сон, а вторые пробавляются собственными запасами.

Принюхавшись, Овидус насмешливо фыркнул:

— Факт безлюдности, надо же!

— Но ведь правда, как в брошенном городе, — заупрямился Колин. — Я был раз в одном… Там, конечно, песок и пыль, а тут зелень и фонтаны бьют…

— Десять из десяти, говоришь? — перебил его Овидус. — Кажется, в ставках ты не силен. — Он опять потянул носом. — Чувствуешь запах?

— Запах?

Колин шумно вдохнул, и глаза его удивленно расширились.

До столовой оставалось локтей двадцать, и воздух явственно пах свежей выпечкой. Острый кадык на шее помощника судорожно дернулся.

Овидус бросил на него недовольный взгляд:

— Не завтракал?

— Проспал, — Колин виновато потупился и снова сглотнул.

В обеденном зале аромат стал сильнее, осязаемей, плотней. Казалось можно насытиться лишь им одним.

Овидус остановился в дверях и огляделся. Переполненные столики, мирный гул голосов, хорошая еда — всё указывало на достаток.

— Я ошибся, — пробормотал Колин.

— Ошибаться не страшно, — отстраненно заметил Овидус. — Куда страшнее не признавать своих ошибок… Идем на кухню.

Кухня блестела и сверкала, и даже лицо повара-толстяка, который поспешил навстречу чужакам, лоснилось, будто намазанное жиром.

Не дожидаясь вопросов, Овидус представился и в ответ на настороженный взгляд сразу пояснил:

— Ничего особенного, плановая проверка.

Настороженность сменилась льстивой улыбкой, и повар, кланяясь, зачастил:

— Конечно, прошу извинить за встречу… Меня не предупредили. Что изволите посмотреть?

Овидус заглянул в чан с опарой, перебросился парой слов с каждым из трех помощников повара, оценил насыщенный цвет компота, томящегося на грей-камне, и напоследок заглянул в холодящий шкаф, что тянулся вдоль одной из стен. Полки в шкафу ломились от подносов с закусками.

— Это для праздничного ужина, — поспешил уведомить повар. — Всё на личные средства дэра Аарона! Сегодня его день рождения…

Про торжество в честь шестидесятилетия ректора Овидус знал. Как знал и то, что студентов сегодня освободили от занятий. Так может, причина царящего вокруг благолепия именно в этом?

— Завтрак тоже праздничный? — поинтересовался он в надежде подтвердить свои подозрения.

Однако надежда его не оправдалась.

— Завтрак обычный, — ответил повар с небрежностью, за которой явно скрывалась гордость. — Желаете попробовать?

Овидус покосился на стоявшего рядом Колина. Тот старательно держал маску невозмутимости, но голодный блеск в глазах выдавал с головой.

Мысленно вздохнув (сам-то он плотно поел всего час назад), Овидус с важностью кивнул:

— Конечно, попробуем. Иначе проверка будет не полной.

Повар усадил их за стол тут же, на кухне, и окликнул одного из работников:

— Син Петрий, лепешку-дартс для уважаемого квестора и его помощника!

Вдумчиво прожевав кусочек горячей лепешки, Овидус взглянул на переминающегося в ожидании повара:

— Признаться, я удивлен. В столице о вашей академии весьма не лестное мнение, но, судя по еде, о студентах здесь заботятся и денег на их нужды Республика выделяет… — Тут Овидус сделал паузу. Хотел сказать «достаточно», но в последний момент решил «качнуть лодку» сильнее. — … довольно много. В таком случае важно не переусердствовать. Как говорится, обильная пища притупляет ум.

С каждым словом лоснящееся лицо повара все сильнее бледнело, а под конец вдруг резко налилось краснотой.

— Денег⁈ Довольно много⁈ — воскликнул он, когда Овидус замолчал. — Уважаемый квестор, вкусная еда — это лишь моя заслуга! Только благодаря моему опыту и старанию студенты едят хлеб, а не старые бобы!

— Вот как? — Овидусу даже не пришлось изображать внимание, его и в самом деле интересовало несоответствие того, что он видел, с изученными перед приездом финансовыми отчетами.

— Мне выдают сущие гроши! Их хватает только на побитое жучком зерно! К тому же и оно сейчас подорожало… Но я ведь не могу кормить будущих магов кашей с жуками! Я нашел способ готовить вкусно и дешево. К примеру, вот эта лепешка… Я отказался от дорогого теста на винных дрожжах или масле и готовлю на закваске! — Повар осекся и, чуть помешкав, спросил: — О ней в столице уже знают?

Овидус впервые слышал о «закваске» и, сделав мысленную пометку выяснить подробности, неопределенно качнул головой. На лице повара мелькнула тень досады.

Колин, все это время молча и по мнению Овидуса излишне торопливо жующий, взял с тарелки последний кусок лепешки. Оглядел его с каким-то сожалением и поднял глаза на повара:

— Очень вкусно и необычно. Студентам повезло с вами.

Повар оживился.

— Еще порцию?

Он снова угодливо улыбался, но Овидус заметил, как руки его, сложенные на животе, беспокойно теребили фартук. Было похоже, что повар уже пожалел о своей несдержанности.

Колин почти расправился со второй лепешкой, когда на кухне появился секретарь ректора. Уведомив, что дэр Аарон ожидает гостей у себя, секретарь застыл в полупоклоне. Казалось, он собирался стоять так, пока квестор не последует за ним, однако Овидус продолжал сидеть и поднялся, лишь когда Колин доел.

Помимо ректора в его кабинете находились глава безопасности и четверо деканов. Эти четверо были сейчас лишними, и когда с традициями и поздравлением покончили, Овидус невозмутимо объявил, что встретится с ними позднее. «Стихийники» откланялись.

Не дожидаясь приглашения, Овидус расположился в одном из кресел, что стояли по обе стороны длинного стола по центру помещения. Колин уселся рядом, ректор и безопасник — напротив. Лица последних недвусмысленно выражали вопрос, но Овидус жестом попросил их молчать и, пока Колин активировал сферу тишины, осмотрелся.

Кабинет ничем не выделялся из сотен таких же, виденных квестором за время службы: в меру просторный, с массивным письменным столом напротив окна; портреты на стенах, растения в кадках; высокий, до потолка шкаф с книгами,