Волки Арбадона - Лилия Орланд
У меня воздух застрял в груди.
Первая-третья ступень! Это же значит, что туда смогут поступать девочки с десяти лет! Ведь именно с этого возраста обучают всех магов.
Как рассказал Рандир, дар просыпается при рождении. Но первые годы жизни маленький маг носит кулон с люмбарго, чтобы не навредить своей магией ни себе, ни окружающим. В десять лет его отдают в магическую школу первой ступени. В пятнадцать – ученик переходит на вторую ступень, в двадцать – на третью. А в двадцать пять – выпускается. Теперь он практикующий маг.
Но самых одаренных ждет еще Королевская Академия. Именно ее оканчивают маги первого-третьего Круга. Те самые, что имеют право войти в Ковен.
Сквозь мои взбаламученные мысли пробился голос Рандира:
– А Королевскую Академию магов открыть и для мар.
Что?!
Не веря своим ушам, я уставилась на него. Судя по сдвинутым бровям и досадливому тону, он был не очень доволен, зато сидящая рядом Мира улыбалась как сытая кошка.
Поймав мой взгляд, она развела руками и ухмыльнулась. Мол, мы тут ночью с мужем все порешали.
Я едва сдержала смешок.
Что ж, моя подруга неисправима. Но, может, это и к лучшему, раз мара Тьмы остается сама собой.
Когда король замолчал, я первой захлопала. Здесь аплодировать было не принято, но Мира с готовностью поддержала меня. Затем присоединилась Эльтея, выразительно вздернув бровь. А после – и все собравшиеся в зале придворные.
Похоже, я не ошиблась. Среди них были те, кто все это время скрывал одаренных девочек, не желая своим дочерям и внучкам участи лейв.
Наконец хлопки смолкли.
– Ваше величество, – вкрадчиво напомнил о себе Делианарис. – А что будет со мной и другими тарами Саартога?
А вот в этом наши мнения полностью сошлись.
– Вы, господин Делианарис, с сегодняшнего дня освобождены от занимаемой должности.
Бывший ректор схватился за сердце и побледнел.
Король продолжил:
– Моя тетушка, ее высочество Эльтея, выразила желание лично возглавить школу для мар.
Делианарис бросил на королевскую тетушку обреченный взгляд и окончательно сник.
– А ваши способности сейчас нужны здесь, в столице, – закончил Рандир, не меняя тона. – Назначаю вас главным придворным менталистом.
Раунен, похоже, не понял, о чем идет речь. Потому что поднял голову и обвел нас недоверчивым взглядом.
– Главный менталист? – спросил едва слышно и, нарушая все правила этикета, дернул воротничок, будто тот его душил.
– Считаете, что эта должность для вас недостаточно почетна? – Рандир выгнул бровь, совсем как Эльтея. – Вы же маг Первого Круга.
– Да… Нет, ваше величество! – Делианарис наконец-то осознал, что происходит, и снова низко склонился. – Это очень почетная должность! Благодарю за проявленное доверие, буду служить вам верой и правдой…
– Конечно, будешь, – усмехнулся Рандир, глядя на него сверху вниз. – Ведь ты сам выбрал свой путь, когда поклялся мне в верности.
Я была рада, что все так закончилось. Теперь Делианарис будет на глазах у нового короля и нового Ковена. А Эльтея займется Саартогом, который отныне стал Школой Мар. В последние дни принцесса дотошно выспрашивала меня, как устроено обучение в нашем мире. А вчера я случайно увидела записи с будущими реформами, которые она набросала в своем блокноте.
Думаю, у нее все отлично получится.
Остался один вопрос.
Мое внимание привлек тубус со списком, который Мира забрала себе. И меня вдруг осенило. Наверняка в этом списке есть тот неопознанный маг Тьмы, чьей силой Хорген едва не убил Рандира!
Я подняла взгляд, встретилась с глазами подруги и поняла: она думает точно так же.
Глава 40
Последние дни выдались суматошными. У нас с Арденом иногда и минуты наедине не выпадало. Зато ночи принадлежали лишь нам двоим.
Когда на королевский дворец опускалась тьма, мы уходили в предоставленные нам покои и запирались изнутри. Я накладывала на дверь заклятие тишины, чтобы никто и ничто не могло отвлечь нас друг от друга.
Без магии было никак не обойтись. В первые несколько ночей нас постоянно прерывали стуки в дверь, просьбы открыть и сообщения о разных, чрезвычайно важных происшествиях. Сначала мы с Арденом отвечали на каждый стук. Затем оборотень начал скалить зубы. А через неделю я громко послала всех к цвергам и закрыла дверь заклинанием.
И это сработало!
Оказалось, что “чрезвычайно важные” происшествия прекрасно решаются без нашего присутствия. Или ждут до утра.
А мы с Арденом бросились наверстывать упущенные ночи.
Мой муж словно сорвался с цепи. Каждый раз он брал меня жадно, самозабвенно, не отпуская от себя ни на мгновение. А засыпая, прижимал так крепко, что становилось трудно дышать.
Я потихоньку высвобождалась из его захвата и откатывалась на край просторной постели. Арден вздыхал, но никогда не возражал. Однако у меня появлялось тягостное чувство в груди, будто я его бросаю. И мне этого так не хотелось, что я снова прижималась к своему оборотню и засыпала, уткнувшись носом ему под мышку.
Над нашим брачным ложем повисла неумолимость расставания. Теперь, когда почти все закончилось, я вернусь домой и продолжу учиться, а он останется здесь, восстанавливать клан.
Да, будет приходить ко мне каждое полнолуние и уходить через две недели. Да, я даже не замечу его отсутствия. Но это будет потом.
А сейчас мысль о разлуке делала нашу близость еще более острой. Словно каждая ночь была последней.
Поутру мы вновь погружались в государственные заботы, делая вид, что все в порядке.
Новый Ковен расправился с печатями на списке довольно быстро. Я даже не ожидала, что их так легко можно сломать. Судя по вытянувшемуся лицу Делианариса, он тоже не ожидал. Зато Эльтея выглядела довольной, ведь это ее маги постарались.
Как и ожидалось, в списке были имена и названия крепостей, где держали узников. Следующую неделю мы активно строили порталы, чтобы отправлять послов к каждой светящейся точке на карте.
Часть крепостей все еще оборонялась, не желая признавать нового короля, так что пришлось туда и армию перебрасывать. На это ушла прорва сил и времени. Под конец дня я чувствовала себя выжатым лимоном в графине с лимонадом. И отправляясь в трапезную, мечтала глотнуть такого холодненького лимонадика.
При виде меня придворные шушукались. Впрочем, старательно понижая голос. Все же кузина короля. А Рандир дал понять, что отношения с родными для него много значат.
Однако факт моего замужества за оборотнем вызывал шквал тихого, но всеобщего неодобрения.
Еще и сидели мы рядом с королем, а значит, у всех на виду.
