Полукровка для звездных покорителей - Любовь Сливинская

— Все, до чего дотягиваются эти твари, — его голос прерывается, — превращается вот в это. Они не просто убивают. Они оскверняют саму жизнь.

Отряд протари движется вперед, осторожно, как по минному полю.

Их обычно громкие голоса теперь приглушены.

Движения сдержанны.

И тут из-за углов разрушенных зданий, из-под земли, из самой черной плесени выползают они.

Шра-а-азда.

Десятки. Сотни.

Начинается ад.

Мои мужчины превращаются в смертоносные вихри.

Воодушевленные примером командиров, протари рвутся в бой.

Воздух насыщается черной кровью.

Дайонас, не двигаясь с места, волнами своей ментальной силы отшвыривает целые группы существ, разрывая их изнутри.

Но твари лезут и лезут, не зная страха, не чувствуя боли.

Я вижу, как один из молодых воинов падает, сраженный ядовитым жалом.

Его товарищ тащит его под прикрытие.

И тут я чувствую это.

Силу.

Ту самую, что исходит от артефакта.

Она горит во мне, просится наружу.

Я уверена! Я могу помочь! Я могу исцелить!

Подбегаю к раненому.

Кладу руки на обожженную, чернеющую плоть.

Закрываю глаза. Представляю… представляю… не знаю о чем я думаю, просто зажмуриваюсь и отдаюсь чувству, которое проходит сквозь меня.

Должно получиться!

И…

Ничего не происходит.

Вервекс отстраняет меня и начинает оказывать первую помощь раненному.

Я растеряна. Смущена. Раздосадована.

Только сила внутри меня бушует.

Становится все ярче, все горячее… Только какое это имеет значение, если молодой протари угасает на глазах.

Отчаяние и ужас сжимают мое горло.

Я ничего не могу сделать!

— Эта миссия — самоубийство, — срывается у Дайонаса, когда воины ненадолго отбивают атаку. Его лицо бледно, на лбу выступил пот. — Их слишком много. Они ждали нас. Это не сражение, Алькиор, это ловушка!

Алькиор и Вайлен молча смотрят на него, а потом их взгляды, полные одинаковой, леденящей душу тревоги, устремляются на меня.

В них только страх за меня.

Страх и любовь.

Безграничная. Бесконечная… Наполненная печалью.

Я отрываюсь от раненного и иду к ним — к моим мужчинам.

Моим мужьям.

В этот момент над нами снова сгущается тень роя.

И вдруг… все замирает.

Нападающие твари останавливаются.

Абсолютная, мертвенная тишина, повисает над планетой.

И тогда он раздается.

Тонкий, свистящий, безжизненный шепот.

Он исходит не из одного источника, а отовсюду сразу — из-под земли, из воздуха, из самой черной плесени.

Он проникает прямо в мозг, в душу.

«Мы хотим ее себе…»

Шепот ползет по коже, леденя кровь.

«Отдайте ее мне…»

Глава 66

Всё замирает.

Отвратительные твари останавливаются.

Воины протари опускают оружие.

Все внимание сосредотачивается на мне — я чувствую взгляд… чего-то.

Необъяснимой силы, существа… не знаю, как его назвать.

Ледяная дрожь прокатывается по телу, но…

Это не страх.

Не проходит и секунды, и Алькиор выходит вперед передо мной.

— Нет, — просто произносит он.

Стоит передо мной — воплощение силы, мужества и красоты.

Светлые волосы серебрятся по плечам. Хвост замер в напряжении.

В тоже мгновение рядом встают Дайонас и Вайлен.

Трио защитников, моих мужей, моих мужчин собрано — цельное, мощное, яростное.

Готовое уничтожить все что угодно, лишь бы защитить меня.

Ад опускается на оскверненную землю.

Бесформенные порождения шра-а-азда издают тонкий, скрежещущий вой, от которого даже выносливые воины протари содрогаются.

«Вас ждет не смерть»

Пролетает над землей наполненный яростью шелест.

— Нас ждет не смерть! — вторит мерзкому шепоту Алькиор и срывается вперед.

Воины подхватывают боевой клич предводителя, и серебристая лавина, как единый организм сталкивается с тьмой.

— Что ж…

Оборачиваюсь — рядом стоит Вервекс, сложив руки на груди.

— … нас всех ждет гибель.

Во рту пересыхает.

Он бледен, но… легкая спокойная улыбка играет на его губах.

— Но это будет славная смерть!

Вервекс бросает мне свой бластер:

— Прибереги последний заряд, — и бросается в гущу сражения.

Яростный натиск протари сминает шра-а-азда.

Словно стальной клинок прорезает омертвевшую плоть.

Но это только на первый взгляд — потому что это не плоть.

Это болото… и клинок увязает в маслянистой черноте.

Бросаюсь вперед — к мои мужьям.

Хочу встретить неизбежное рядом с ними.

Хочу, чтобы наши последние вздохи соединились в вечности…

Но у Алькиора, Вайлена и Дайонаса совсем другие планы.

Яростными смерчами они прорубаются сквозь врагов, примером воодушевляя других бойцов.

Бегу к ним, стреляю на ходу управляемыми импульсными снарядами.

Увязаю по колено в черной жиже.

Взрыв отбрасывает воинов передо мной.

Из маслянистой гнили вырастает огромный черный столб, объятый дымом, будто пламенем.

— Настя! — кричит Алькиор и бросается ко мне.

Натиск созданий мгновенно усиливается, но…

Замираю перед столбом — мгновения моей жизни проносятся передо мной, и я благодарю Вселенную за каждое мгновение.

Тьма делает стремительный бросок ко мне и… нависает.

Останавливается.

Обволакивает меня, но не причиняет вреда.

Словно вокруг меня есть какой-то ограждающий барьер, через который оскверняющему дыму не пробиться.

Сила, которую дает мне артефакт, бьет внутри меня толчками.

Ритм — просто бешенный, но не яростный, а холодный и… предвкушающий?

Я будто бы больше ничего не понимаю.

Действую по наитию и вытягиваю вперед ладонь.

Легкое изумрудно-синие сведение пульсирует по коже и сверкает на кончиках пальцев.

Я сосредоточена на тьме передо мной.

И тьма сосредоточена на мне.

— Остановитесь!

Никогда бы не подумала, что мой голос способен достичь такой высоты и мощи.

И все подчиняются.

Я сосредоточена на тьме передо мной, но каким-то периферийным зрением вижу лица мужей.

На них — волнение, страх за меня и решимость уничтожить все вокруг. В любое мгновение утопить планету в черной крови.

Но что-то в глубине меня говорит, что этого больше не нужно.

Делаю маленький шажок вперед, и тьма подается назад.

Чувствую, что мне чего-то не хватает.

Каждая клеточка тела вибрирует предвкушением.

Таким же предвкушением, как и… в ледяных покоях Протауса.

Не глядя, не думая вытягиваю вторую руку.

Алькиор первым делает шаг ко мне. Вслед за ним Вайлен и Дайонас.

Они сжимают мою ладонь, а их хвосты оплетают руку.

Теперь все.

Целостная гармония.

Закрываю глаза, делаю быстрое движение вперед и погружаю ладонь во тьму.

Обжигающий холод сдавливает пальцы и ладонь.

Покалывает будто тысячами маленьких острых игл.

Сжимаю губы, но руку не одергиваю — страха нет.

Только уверенность…

Боль концентрируется на кончиках пальцев и нарастает.

Боль и ярость струятся через клетки… чья-то боль.

Не моя. Не наша.

Достигает сокрушительного апогея.

Выворачивает меня, перемалывает… и когда кажется, что ни тело, ни душа больше не могут выдержать, я