Полукровка для звездных покорителей - Любовь Сливинская

Он поворачивается ко мне, и его взгляд просто прожигает меня насквозь:

— Нет, — улыбается он. — Еще не дали.

Его глаза полыхают желанием.

— Но сейчас мы это исправим…

Глава 68

Алькиор подхватывает меня на руки — не успеваю даже вздохнуть.

Грудь перехватывает от сладкого предвкушения, а по низу живота разливается теплое томление…

Шаги мужей гулко отдаются в корабельных переходах и резонируют с бешеным стуком сердца.

Дверь в наши покои закрывается с тихим щелчком.

Все, что снаружи — отсекается: суета корабля и тяжкое воспоминание о выжженной планете.

Здесь, в полумраке, пахнет только нами — возбуждающим озоном, терпкой кожей и едва уловимым ароматом его, Алькиора, диким и знакомым.

Он стоит передо мной, могучий и неотвратимый.

Его ладони ложатся на мои плечи, и сквозь тонкую ткань моего комбинезона я чувствую жар его кожи.

— Всё позади, — его голос — низкий гул, входящий в резонанс с трепетом каждой клеточкой моего тела. — Сейчас только мы.

Его пальцы находят застежку на моей спине.

Визг расстегиваемой молнии — самый громкий звук во Вселенной.

Ткань спадает к моим ногам, и прохладный воздух касается обнаженной кожи, заставляя ее покрыться мурашками.

Я инстинктивно прикрываюсь руками, но он мягко, но настойчиво отводит их.

— Не прячься, — он дышит мне в губы, прежде чем коснуться их своими. — Ты совершенна.

Его поцелуй нежен, но в нем чувствуется сдерживаемая сила, обещание чего-то большего.

Его руки скользят по мне обжигая талию, бедра.

Каждое прикосновение — как утверждение.

Он исследует, вспоминает, заново утверждает свои права.

Он опускается на колени передо мной.

Мое сердце колотится где-то в горле.

Я чувствую, как заливаюсь румянцем.

Мое тело, еще не забывшее недавнего ужаса, напрягается от этой новой, сладкой уязвимости.

— Алькиор… — мой шепот полон смущения и… ожидания.

— Доверься мне, — он целует низ моего живота, и по телу разливается волна тепла.

Его большие руки лежат на моих бедрах, удерживая, успокаивая.

— Я хочу вкусить тебя. Всю.

Его губы опускаются ниже, касаясь самых сокровенных, нежных складочек.

Я вздрагиваю и подаюсь вперед.

— Расслабься, — его дыхание горячим веером обжигает мое лоно, и я издаю тихий, сдавленный стон.

И тогда его язык касается меня.

Твердый, влажный, настойчивый.

Сначала это просто легкие, исследующие касания, от которых что-то внутри сжимается в трепещущий узелок.

Он не спешит.

Ласкает меня, словно драгоценность, изучая каждую складку, каждую трепетную частичку меня.

Его пальцы нежно раздвигают меня, открывая для его жаждущего рта еще больше.

Я закрываю глаза, впиваясь пальцами в его светлые волосы.

Стыд и напряжение начинают таять, сменяясь нарастающим, горячим давлением внизу живота.

Его язык находит тот самый чувствительный бугорок и начинает водить по нему упругими, точными кругами.

— Вот так… — его одобряющее ворчание вибрирует прямо во мне, заставляя все мое существо содрогаться в ответ.

Волны удовольствия накатывают одна за другой, становясь все сильнее, все ярче.

Я уже не думаю, а только чувствую — его влажный язык, его сильные руки, его низкое, рычание.

Выгибаюсь.

Тихие стоны сами вырываются из моей груди.

Внутри все закручивается в тугой, дрожащий узел наслаждения, готовый вот-вот взорваться…

Взрыв ослепительного, сокрушительного блаженства, который вырывает из меня немой крик.

Тело бьется в конвульсиях оргазма, и я повисаю на его плечах, совершенно обессиленная, держась только за него.

Он мягко ласкает меня еще несколько мгновений, помогая отойти от пика, а затем поднимается.

Его глаза горят темным огнем торжества и нежности.

— Видишь? — он прижимается ко мне. — Это только начало, моя Настя. Только начало.

Воздух в каюте густой и сладкий, наполненный нашими запахами — его дикой пряностью и моим возбуждением.

Он легко поднимает меня и кладет на кровать.

Я встаю на колени чувствуя желания моего мужа…

Опираюсь на локти, и все мое тело трепещет в ожидании.

Его руки ложатся на мои бедра, и я вздрагиваю от контраста нежности и силы.

Он наклоняется, и его губы касаются моего позвоночника, оставляя за собой дорожку из огненных поцелуев.

— Ты готова? — его голос — низкий раскат грома, входящий в резонанс с чем-то глубоко внутри меня — с самой природой.

Я могу лишь кинуть, словно парализованная волной желания.

Его пальцы скользят к моим ягодицам, сжимают их.

По телу бегут мурашки, усиливая, доводя предвкушения до нового пика.

Он направляет себя.

Твердая, горячая плоть заполняет меня полностью.

Пульсирует во мне.

Чувствую каждую венку, каждую пульсацию и… изнемогаю от наслаждения.

Дыхание срывается.

Медленно, неотвратимо, продолжает заполнять меня.

Мы оба замираем на мгновение, и в тишине слышен лишь прерывистый стон, сорвавшийся с моих губ.

Затем он начинает двигаться.

Его ритм — мощный, уверенный, сокрушающий все преграды.

Каждый его толчок заставляет меня подаваться вперед, каждый уход — томно выгибаться навстречу.

Его руки крепко держат мои бедра, направляя, контролируя, не давая мне уплыть в этом вихре.

Я теряю связь с реальностью.

Есть только он — его тело за моей спиной, его горячее дыхание на моей шее, его твердая плоть, скользящая в моем лоне, задевая какую-то сокровенную точку, от которой темнеет в глазах.

Я стону, кричу его имя, вцепляясь пальцами в ткань.

Одна его рука отпускает мое бедро и скользит вперед, находя мою грудь.

Сжимает ее, пощипывает сосок, и двойная волна наслаждения — от его движений сзади и ласк спереди — заставляет меня закатить глаза.

— Алькиор… я не могу… — лепечу я, чувствуя, как во мне снова зреет буря.

— Можешь, — его голос хрипит от страсти. — Кончай, маленькая. Для меня. Сейчас.

Его слова и его ускоряющиеся, яростные толчки становятся последней каплей.

Словно позволение.

Все внутри взрывается ослепительным пожаром.

Мое тело бьется в оргазме, сжимаясь вокруг него, и я слышу его победный рык, чувствую, как он изливается в меня, заполняя пульсирующим теплом.

Мы падаем на бок.

Он не выпускает меня из объятий, прижимая к своей груди.

Я вся дрожу, каждую мышцу сводит от пережитого наслаждения.

Он тяжело дышит мне в волосы.

— Ты… это нечто… — выдыхаю я, не в силах подобрать слов.

Он лишь глубже прижимает меня к себе, и его молчание красноречивее любых признаний…

Глава 69

Дверь с тихим щелчком закрывается за Алькиором, оставляя в воздухе вибрацию его ухода.

Но в