Пышка замуж не желает - Тая Вальд
— Позвольте, — он сделал лёгкое, почти незаметное движение изящной рукой в белой перчатке и смахнул подушечкой большого пальца каплю заварного крема с моей щеки.
От этого прикосновения, столь бесцеремонного и в то же время нежного, я полностью офигела. Сердце застучало где-то в горле. Это… это он? Мой будущий жених? Ну, в смысле, жених одной из этих сотен девушек? Выглядел он, конечно, сногсшибательно, но эта самоуверенность…
— Вы… Вы король? — выпалила я, не подумав, и тут же мысленно пнула себя за глупость.
Белоснежный красавец рассмеялся тихо и приятно. Звук был похож на лёгкий перезвон хрустальных колокольчиков.
— О, нет, леди, я всего лишь скромный слуга короны — главный советник Айлос. А Его Величество, — он сделал лёгкий кивок головой в сторону главного входа, — как раз собирается почтить нас своим присутствием.
Пока он говорил, я краем глаза заметила, что на нас смотрят. Вернее, на него. А потом на меня. И за веерами уже начинается тот самый змеиный шёпот, который я так ненавидела. Советник, должно быть, тоже это заметил, потому что его улыбка стала чуть более официальной.
— Желаю вам приятного вечера, леди, и… приятного аппетита, — он кивнул мне и растворился в толпе так же бесшумно, как и появился.
Я застыла с пирожны в руках, чувствуя себя полной идиоткой. Главный советник. Смахнул с меня крем. При всех. Мысли неслись вихрем, но им не суждено было продолжиться.
Внезапно музыка смолкла. Голоса стихли, будто их перерезали ножом. Все головы, как по команде, повернулись к огромным резным дверям. Они медленно, с торжественным скрипом распахнулись, и в зал, в окружении свиты и стражи, вошёл он.
Молодой король.
5
Глава 5
Я конечно по-разному представляла себе короля, так к тому же ещё и молодого, но то что я увидела… превзошло все смелые и не очень, фантазии. Он был… ну, это было даже не просто «красив»… это было офигеть как красив, чёрт возьми!
Высокий, под два метра ростом, наверное, с широченными плечами. Длинные чёрные волосы, густые и блестящие, как уголь, небрежными, но нарочито-идеальными прядями спадали на плечи, оттеняя бледность кожи. Лицо — ну, с такого бы лепили античные статуи, если бы скульпторы были одержимы готической эстетикой. Резкий, почти надменный профиль, тонкий нос, по-мужски красивые, чувственные губы, тронутые лёгкой, вежливой и абсолютно безразличной улыбкой. А глаза… Боги, эти глаза. Тёмно-карие, почти чёрные, они не сияли, нет — они поглощали свет, как два бездонных колодца, и в них читалась такая вселенская скука и самоуверенность, что мне сразу стало не по себе. И одежда… Мамочки родные, я такое видела только на самых пафосных артах вконтакте, от которых фанатеют подростки! Камзол из чёрного бархата, расшитый сложнейшим узором из золотых нитей и крошечных рубинов, которые вспыхивали кровавыми искорками при каждом его движении. Плащ из тяжёлого алого шёлка, подбитый чем-то тёмным и мягким, на одном плече фибула, в виде какого-то хищного зверя.
Он был ходячим, дышащим произведением искусства, которое давит и заполняет собой всё пространство вокруг. И от всей этой нечеловеческой красоты и роскоши веяло таким ледяным холодом, что мне захотелось немедленно найти тот самый стол с эклерами и заесть этот внезапный приступ клаустрофобии.
Пока я стояла, офигевшая, весь зал замер, а затем вздохнул — единым, восторженным стоном. И тут же, словно по невидимой команде, все девушки, разом присели в низком, почтительном реверансе, опустив головы и сложив руки.
Мельком заметив, что это делают все, я инстинктивно рванулась вниз, пытаясь скопировать движения соседки. Результат был плачевным. Я присела так неловко, что мой и без того дышавший на ладан корсет жалобно затрещал, готовый вот-вот лопнуть от натуги. Я замерла в этой нелепой позе, боясь пошевелиться и окончательно себя опозорить, и лишь краем глаза наблюдала за тем, как Король — именно так, с большой буквы — медленно плывёт по залу.
Это было ого-го какое зрелище. Он не шёл, он именно что плыл, словно огромная, величественная люкс-яхта, рассекающая воды залива, полного мелких рыболовных лодок. Его взгляд скользил по склонённым головам без малейшего интереса, та самая вежливая улыбка не покидала его губ. Он был похож на человека, пришедшего на обязательную, до смерти надоевшую ему церемонию, и теперь он просто отрабатывал свою роль.
Дошел до возвышения в конце зала, где стоял массивный золочёный трон, грациозно развернулся и опустился на него, с лёгкостью закинув ногу на ногу. И тут же, словно из-под земли, рядом с ним возникла знакомая фигура с белоснежными волосами. Айлос. Главный советник. Он стоял чуть поодаль, в тени своего повелителя, но его спокойная, уверенная поза говорила о том, что он здесь — не просто украшение.
Наступила тишина, напряжённая и звенящая. Айлос сделал лёгкий шаг вперёд, и его голос, низкий и прекрасно поставленный, без всяких усилий заполнил собой огромное пространство зала.
— Дамы, добро пожаловать во дворец. Его Величество, Король Элиан, — Айлос сделал элегантный жест в сторону монарха, который лишь кивнул, чуть склонив голову, — рад приветствовать самых прекрасных и достойных девушек королевства. Как вам известно, цель этого отбора — найти ту, что разделит с ним трон и станет нашей королевой. Для каждой из вас это прекрасный шанс продемонстрировать свои добродетели, красоту и благородство, дабы покорить сердце нашего повелителя.
Он говорил красивые, заученные слова, и все вокруг слушали, затаив дыхание. Все кроме меня. Внутри всё переворачивалось от этой показухи. «Покорить сердце»? Да он смотрит на нас как на почти пустое место!
Не выдержав, я тихонько фыркнула. Тише тихого, как мне казалось. Но в звенящей тишине зала, прерываемой лишь бархатным голосом советника, мой скептический смешок прозвучал громче, чем удар гонга.
Я замерла, ощущая, как по спине бегут ледяные мурашки. Айлос на секунду запнулся. Сотни пар глаз, мгновение назад с обожанием смотревшие на трон, теперь с недоумением и ужасом уставились на меня. И среди них — те самые, бездонные, чёрные глаза Короля Элиана. Они медленно, с ленцой поднялись и уткнулись прямо в меня. В его взгляде не было гнева, лишь лёгкое, холодное любопытство, как у учёного, обнаружившего новую, странную букашку под микроскопом.
У меня в горле пересохло, сердце бешено
