Волчья невеста - Марина Эльденберт
— Нет, — мотнула головой девушка. — Никто тебя никому не отдаст. Ты теперь свободна в своем выборе.
А Лиам в курсе моей свободы? Мне хотелось это спросить, но я не стала. Свобода здесь у всех относительная. Пока нужны генералу, все свободны.
— Значит, я могу уйти. — Я не спрашивала, утверждала. Проверяла ее слова.
Но Рина не растерялась, только еще больше убедив меня в том, что хищница здесь она:
— Мы практически окружены альянсом. Куда ты пойдешь? На верную смерть?
— А что меня ждет здесь?
— Победа в войне, — ее глаза лихорадочно загорелись, — свобода и независимость. Возвращение домой после того, как все закончится.
— Когда закончится?
— Скоро, — уверенно заявила Рина. — Скоро все закончится.
Уже тогда я допустила странную и опасную мысль, что с Теодриком у меня был шанс выжить, а вот с Риной и генералом — нет. А следующая идея меня вовсе поразила! Что мы можем выжить оба, если я помогу ему освободиться.
Глава 19
— Я хочу увидеть зверя, который привел меня сюда.
Прошло два дня с тех пор, как Рина привела нас в лагерь, но они показались мне вечностью. Огромным отрезком новой жизни, совершенно не похожей на то время, когда Лиам учил меня быть волчьей невестой и правильно держать нож, чтобы прирезать альфу. Тогда на меня смотрели с пренебрежением, сейчас же что-то неуловимо изменилось. Воины вообще старались на меня не смотреть, а вот сам генерал и его племянница бросали фанатичные взгляды. Будто я действительно была даром свыше.
Ко мне так и относились. Исполняли любые просьбы по первому требованию. Я спала на двух мягких матрасах, могла сидеть в купели хоть весь день, пока кожа не сморщится. Кормили досыта: ела я за столом с Дорсаном и Риной. Обращались ко мне если не как к равной, то, по крайней мере, с уважением. Начнись наше знакомство вот так, не будь всего того, сто случилось в прошлом, я бы прониклась. Сейчас же все это раболепие лишь раздражало и заставляло придумывать план скорого побега.
Я не могла здесь оставаться. Хотя бы потому, что со дня на день, если не с минуты на минуту, в этот лагерь мог нагрянуть альянс и всех уничтожить. И если на Дорсана и его людей мне было плевать, то на себя и на Теодрика мне плевать не было. Должно было! Но я не могла его здесь оставить.
Не говоря уже о том, что мне в лагере позволялось все — я могла ходить куда захочу, кроме возможности его покинуть. Поэтому я в конце концов решила, что без альфы мне не сбежать. Он был нужен мне для этого.
Такая мысль меня успокоила. Позволила свободно выдохнуть и перестать изводить себя поиском мотивов, почему я вообще о нем думаю.
Генерал исполнял любой мой каприз, или велел другим их исполнять, поэтому на третий день я просто попросила о встрече с Теодриком. Мы как раз завтракали: воины жили в походных условиях, но для Дорсана и Рины выставляли стол и стулья. Для меня соответственно тоже. На столе всегда был свежий хлеб и яйца, что говорило о том, что рядом есть какая-то деревня, откуда люди приносят еду.
— Зачем? — недовольно вскинулся генерал.
Я подозревала, что он спросит, поэтому заранее приготовила ответ:
— Хочу посмотреть в глаза тому, кто издевался надо мной, и хорошенько его пну. Рина сказала, что сейчас он безобидный.
Все, кроме, пожалуй, Рины, тут считали вервольфов чудовищами и люто ненавидели, поэтому моя агрессия вряд ли выглядела чем-то из ряда вон. И я оказалась права: Дорсан расслабился, отхлебнул вина из серебряного кубка (откуда только его достал?) и ответил:
— Я прикажу, чтобы тебе его показали. Но насчет взглядов у тебя вряд ли что-то получится. Псина все время валяется без сознания.
Я не поморщилась, никак себя не выдала, хотя у меня засосало под ложечкой от его слов. А ведь недавно я сама пыталась убить Теодрика!
— Что это за яд? Которым вы его травите.
Дорсан любил поговорит за столом. Особенно о своей победе и о том, какие вервольфы негодяи. Еще он считал женщин, мягко говоря, глупыми. Но сейчас почему-то насторожился:
— А тебе какое дело?
— Никогда о таком не слышала, — пожала я плечами. — Чтобы зверей что-то брало.
— Это тайна! — отрезал генерал.
На этом наш разговор закончился, но после завтрака Дорсан неожиданно выполнил мою просьбу: один из воинов отвел меня в глубину одной из пещер, где я наконец-то увидела его.
Не человека. Волка.
Теодрик так и не перекинулся, и оставался в животном обличии. Клетку убрали, но, видимо, из-за яда, который продолжал действовать, раны волка не затягивались и сочились кровью. Оставалось только удивляться тому, как он ею не истек полностью. Его живучести. Но вервольфы не зря считались совершенными хищниками.
Вид раненого, умирающего зверя заставил и мое сердце истекать кровью. Что-то внутри меня тонко задрожало.
Я опустилась на колени и протянула ему руку.
Он повел носом, раскрыл затуманенный взор и тяжело вздохнул… А затем вдруг рывком бросился вперед! На меня!
Смертоносные челюсти зловеще клацнули у моего лица, но цепи, которые удерживали волка, не позволили ему меня достать. Я отшатнулась, упав на задницу, но он больше не нападал, потратив все свои силы на эту атаку. Рухнул на землю и заскулил.
Я же не стала ждать, вскочила и выбежала оттуда. Биение сердца отдавало в виски, я вся облилась потом с ног до головы. Шла, не разбирая дороги, прокручивая в голове то, что произошло. Я готова была поддержать его, рассказать о том, что мы можем сбежать. Но либо этот яд сводил с ума, либо ненависть в звериных волчьих глазах мне не показалась.
Теодрик меня ненавидел и желал мне смерти. За что только? Я такая же узница, как и он. С одной лишь разницей, что теперь клетка у меня побольше, и Лиама нет поблизости.
За эти пару дней мы с ним не пересеклись: он был на каком-то важном задании от Дорсана. По словам Рины, по крайней мере. Я этому только радовалась и надеялась, что больше его не увижу. Но, видимо, у Владыки были свои мысли на этот счет, потому что стоило мне выбежать из коридора пещер, как я натолкнулась на свой ночной кошмар.
