Хозяйка поместья с призраками - Алекс Ривер

Он снова обратился к дубу, положил ладони на шершавую кору и закрыл глаза. Он что-то пел – негромкий, монотонный напев на языке, которого Анна не знала. Свет померк, хотя дождь почти прекратился. Воздух затрепетал. Анне показалось, что из-под земли доносится глухой, мощный гул, будто просыпается что-то огромное и древнее.

Вдруг герцог вздрогнул и отшатнулся от дерева, бледный, с каплями пота на висках. Он тяжело дышал.

– Чертовщина... – прошептал он. – Он стал почти в два раза сильнее... Всего за одну ночь...

– Что случилось? – испуганно спросила Анна, инстинктивно делая шаг к нему.

– Ничего, с чем нельзя было бы справиться, – отрезал он, но по его лицу было видно, что это не так. Он посмотрел на нее, и в его глазах впервые за все время мелькнуло нечто похожее на страх. Не за себя, а за... нее? – Вам нельзя оставаться здесь одной. Особенно ночью. Магия ищет слабину. Ищет проводника. Вы - идеальный кандидат.

– Я не собираюсь бежать, – упрямо сказала Анна.

– Я и не предлагаю, – к ее удивлению, ответил он. – Я предлагаю... присмотр. Мне придется бывать здесь чаще. Проверять барьеры. Следить за... вами.

Он произнес это последнее слово с таким трудом, будто оно обжигало ему губы. Анна почувствовала, как по спине пробежал странный трепет – смесь страха и предвкушения.

– Вы будете... следить за мной? – уточнила она, и голос ее дрогнул.

– За проявлениями магии вокруг вас, – поправил он, избегая ее взгляда. – Это моя обязанность.

Но в его голосе звучало что-то еще. Что-то, что заставляло ее сердце биться чаще.

Они молча пошли обратно к дому. Дождь полностью прекратился, и сквозь разорванные тучи проглянуло теплое солнце. Воздух был чист и свеж.

На кухне их ждал сюрприз. На столе стоял медный чайник, аккуратно завернутый в полотенце для сохранения тепла, и две чистейшие, блестящие фарфоровые чашки с блюдцами, которых Анна раньше не видела. Рядом – кувшин с густыми сливками и небольшая пиала с лесным медом.

Лилия, делая вид, что усердно моет пол в дальнем углу, украдкой поглядывала на них и сдерживала улыбку. Доннер и Мишель отсутствовали – видимо, были отправлены по каким-то срочным делам, чтобы не мешать.

Герцог, казалось, был так же удивлен этим внезапным чаепитием, как и Анна. Он молча смотрел на пар, поднимающийся из носика чайника.

– Лилия, – позвала Анна. – Это ты?

– Это не я, барышня, – девушка всячески изобразила испуг и невинность. – Видно, дом потрудился. Он же знает, что после дождя нужно согреться.

Анна поняла. Это были они. Призраки. Их молчаливое одобрение, их способ сказать: «Мы принимаем его. Он свой».

Она посмотрела на герцога. Тот, казалось, тоже все понял. Уголки его губ дрогнули в едва заметной улыбке.

– Что ж, – сказал он. – Не будем обижать гостеприимных хозяев.

Они сели за стол. Анна разлила чай – ароматный, крепкий, согревающий. Герцог молча добавил в свою чашку ложку меда, но сливок не тронул. Они пили чай в тишине, но на сей раз она не была напряженной. Она была... мирной. Почти домашней.

Лилия незаметно выскользнула из кухни, оставив их наедине.

Анна украдкой наблюдала за Реми. За тем, как он держит изящную чашку своими длинными пальцами, как задумчиво смотрит в окно, за тем, как капли дождя застыли на его темных волосах, словно крошечные бриллианты. Он был здесь, в ее бедной кухне, и казался не могущественным герцогом-магом, а просто уставшим мужчиной, который нашел минутку покоя.

– Спасибо, – вдруг сказала она.

Он повернул к ней голову.

– За что?

– За то, что не позволили приставу забрать документы. За то, что пришли на бал. За... эту проверку. Хотя она, видимо, была действительно необходима.

– Я делаю то, что должен, – ответил он, но в его глазах мелькнула тень чего-то большего.

– И все же.

Он помолчал, потом отпил еще глоток чая.

– Вы сегодня совсем не похожи на ту яростную фурию, что бросала мне вызов на этой кухне, – заметил он, и в его голосе впервые прозвучала легкая, почти не уловимая насмешка.

– А вы – на того надменного аристократа, что требовал моего немедленного отъезда, – парировала Анна, чувствуя, как краснеет.

Их взгляды встретились над чашками с чаем. Искра пробежала между ними – живая, горячая, почти осязаемая. Воздух снова затрепетал, но на этот раз не от магии, а от напряжения иного рода – глубокого, личного.

Он медленно потянулся через стол. Анна замерла, думая, что он хочет коснуться ее руки. Но его пальцы лишь смахнули прядь волос, упавшую ей на лицо. Прикосновение было легким, как дуновение ветра, но от него по всему телу Анны пробежали мурашки. Его пальцы на мгновение задержались у ее виска, и она почувствовала исходящий от них легкий холодок и странное, согревающее изнутри тепло одновременно.

– Вы... – начал он, и его голос вдруг стал низким, бархатным, каким она слышала его только во сне о шампанском. – Вы невыносимо усложняете мне жизнь, Анастасия фон Хольт.

– Обычно я стараюсь делать прямо противоположное, – прошептала она, не в силах отвести от него взгляд. Его золотистые глаза были так близко, что она видела в них крошечные зеленые вкрапления.

– В этом-то и проблема, – он не отводил руку, его пальцы теперь слегка касались ее щеки. – Вы даже не пытаетесь, а все рушится. Мои планы. Мои барьеры. Мое... самообладание.

Он наклонился чуть ближе. От него пахло дождем, кожей, озоном и чем-то неуловимо пряным. Анна почувствовала головокружение. Она видела, как дрожат его длинные ресницы, как сжимаются губы. Она ждала. Ждала, что вот-вот произойдет то, чего она боялась и желала всем существом.

Но в этот момент с верхнего этажа донесся оглушительный грохот – будто шкаф, полный книг, с грохотом рухнул на пол. Звон разбитого стекла пронесся по дому.

Герцог резко отпрянул, словно ошпаренный. Маска холодной собранности мгновенно вернулась на его лицо. Он встал.

– Это он, – сказал он коротко. – Он чувствует слабину. Мою слабину. Мне пора.

Анна, все еще дрожа от незавершенного касания, смогла лишь кивнуть.

Он