Развестись и попасть - это я умею. Путь львицы - Алиса Рудницкая

Разница между мной и героиней книги была только одна. У неё было стоп-слово. У меня – нет.

Я закрыла “Темного Лорда и его послушницу”. Не с отвращением. С холодом в животе.

– Ну и мода… – пробормотала я. – Интересно, ради чего женщины это читают? Это ж насколько в жизни все должно быть хорошо, чтобы возбудиться от того, что над тобой издеваются?

Оторвавшись от литсайта, я сходила на кухню, налила себе чаю.

Однако любопытство все не отпускало меня.

“Ну ладно, с первой попавшейся книгой не вышло, – подумала я, ставя чашку на журнальный столик и садясь на пол к стене. – Но может, если покопаюсь, найду что-нибудь годное?”

Я открыла следующую книгу. Потом ещё одну. Всё то же: он сильный, она сломанная. Он властный, она покорная. Он говорит «встань на колени» – она благодарит. И все счастливы. И все «исцеляются любовью».

Ха.

Чем больше я читала, тем злее становилось.

А где, мать его, книги, где доминирует женщина? Где он стоит на коленях? Где он учится угадывать настроение, быть полезным, внимательным, ласковым? Где он, блин, не правит – а служит ей?

Я вбила в поиск «BDSM роман с женской доминацией».

И – о чудо! Такое тоже нашлось. Правда, его было меньше. Будто доминирующая женщина – это всё ещё что-то немножко постыдное.

Ну, конечно. Если она подчиняется – это «женственность». Если он – это уже «перверсия».

Подходящая книга для эксперимента попалась быстро. Название было дурацкое, вроде «Госпожа из Красной Башни», но обложка… там был парень на коленях. Голову опустил. Вид такой – покорная лапушка, но с мускулами.

Я зависла.

Что-то в этом было.

Я начала читать.

Прошло полчаса. Потом час. Потом я поняла: мне нужен алкоголь. Переваривать эту писанину на трезвую голову было выше моих сил.

На улице начал накрапывать противный дождик. Я оделась. Натянула пальто поверх домашней майки. Без бюстгальтера, конечно – свобода теперь моя новая религия. Вышла в дождь без зонта. Прямо в шлепках. Плевать. Купила дешевое розовое вино и шоколад с орехами.

Вернулась домой мокрая и продрогшая. Закрылась. Сходила в душ чтобы согреться. Вышла из него в одних трусах, майке и с мокрыми волосами. Даже не посушила. Бросила к стене подушку, подвинула поближе журнальный столик. Наливала себе вино в новенький фужер, который только что подарила себе на развод. Красивый такой. Вместительный.

Я пила медленно и читала. И, чёрт возьми, мне нравилось.

Не потому что сцены были горячими – хотя, да, они были. А потому что героиня была очень сильной и властной. Она знала себе цену и делала то, чего ей хотелось. А ее парень, такой милый, хотел быть с ней рядом, даже если она чуть ли не плеткой его от себя отгоняла. Словно котенок приносил ей вместо мышей дорогие подарки. И терпел все ее заскоки.

А я пила. И читала. Представляла на месте главной героини себя, а на месте ее парня бывшего муженька. И ощущала такое невероятное злорадство! И откровенно, спьяну смеялась в голос, когда героиня хлёстко выдавала:

«Ты хочешь быть моим мужем? Не смеши. Ты годишься быть только моим пёсиком. Впрочем, если научишься лаять по команде – так и быть, я позволю тебе залезть в свою постель».

Дочитав, я разрыдалась.

Они поженились. Она смягчилась к нему увидев, что он искренен в своих чувствах. Что может не только на коленях перед ней стоять, но и решения принимать может когда нужно. Это было как моя самая приятная гребанная фантазия, только в фантастических декорациях и приправленная БДСМ практиками.

Глянув за окно, я осознала, что дождь закончился. Ночь прошла, на улице брезжил рассвет. Чувствуя удовлетворение, я свернулась на большой подушке, отодвинула пустую бутылку подальше и, неожиданно для себя, вырубилась от усталости.

А когда проснулась – оказалась совершенно в другом месте.

Глава 2. О дивный новый мир

Я просыпалась как-то непривычно, рывками. У меня страшно болела голова, во рту все высохло. Видимо все же с вином я перебрала. Причем настолько, что не могла понять, где нахожусь. Даже запах нового жилья казался странным до ненормальности. Пахло… зеленью. Мокрыми листьями после дождя. Цветами. Смолой. Деревянной стружкой.

Странно, вроде окно я на ночь оставила закрытым. В конце-концов начиналась осень и ночи были довольно холодными.

Я приоткрыла глаза.

Потолок был первым, что я увидела, и он лишил меня дара речи.

Потолок уходил вверх как в древнем соборе. Только вместо камня было гладко отполированное и проморенное дерево. И ладно бы один деревянный купол, но нет, по нему стелились лозы с крошечными цветами, похожими на прозрачных мотыльков. А в самом центре располагалось нечто вроде огромного цветка, раскрытого навстречу моему лицу. От его лепестков струился мягкий свет – золотистый, рассеянный, почти медовый. И это была вовсе не искусно сделанная лампа. Я могла бы поклясться, что цветок был живым и будто “дышал”, переливаясь и незначительно, мягко меняя интенсивность освещения. Стоило мне дернуться, как он засветился ярче, озаряя комнату.

Я осмотрелась и афигела еще сильнее.

Комната была словно создана художником и природой вместе. Мебель – вся округлая, текучая, будто все ее детали были сделаны из реальных, невероятно симметричных коряг. На стенах висели резные полки в форме раскрывшихся бутонов. Посреди комнаты стоял журнальный столик с ножками, обвитыми живой лозой. Рядом с ним примостилось кресло – будто лепесток, согнувшийся, чтобы обнять сидящего. На кровати, поверх расшитого цветами одеяла, были рассыпаны лепестки цветов, опавшие с потолка. Даже пол был не просто полом – он был из теплого дерева, прожилки которого светились бледным светом.

Однако, присмотревшись, я осознала, что не все так идеально в датском королевстве.

На полу валялись подушки, брошенные как попало. Плед из мягкого пуха был брошен как попало. Один ботинок валялся посреди комнаты, другой – возле двери. На столе лежала раскрытая книга с чёрной обложкой, поверх нее валялись писчие принадлежности. Рядом стоял пустой бокал и штуки три пустых бутылок. На полу у здоровенного зеркала, словно разноцветные змеи, спутались в клубок ленточки.

Заметив отражение в зеркале я напряглась. Опустила взгляд на руки – они были слишком изящные, чужие. Длинные, изящные пальцы, кожа цвета светлого персика, будто