Сиротка в Академии Драконов – 2 - Оксана Гринберга
Но все вышло иначе.
Потому что Керн оказался вовсе не Найреном под руководством губернатора Делавея, где никому ни до чего нет дела, если только положить себе в карман побольше украденных из казны денег.
Пусть напавшая на нас троица никуда не сбежала, но увез их вовсе не шериф из Гростона, как я предполагала. Их забрали в столицу, откуда через полтора часа после приезда шерифа прибыли двое сыщиков из центральной жандармерии.
Объяснили мне, что нападение на такого человека, как лорд ДиРейн, и его дом — никакие не шутки, и все будет расследовано по высшему разряду.
К этому времени я уже успела нормально перевязать дядю — по крайней мере, мне так казалось, — после чего из столицы прибыл личный доктор и перевязал его еще раз, но уже по всем правилам.
Сказал и ему, и мне, что раны легкие, так что он надеется на скорейшее выздоровление, а затем отвел меня в сторону и намекнул, что здоровье дяди серьезно подорвано продолжительной болезнью, поэтому стоит готовиться к худшему.
Он не может обещать, что лорд ДиРейн поправится.
Скорее, наоборот.
— Правда, для умирающего ваш дядя выглядит довольно крепким, — задумчиво произнес доктор.
Затем оставил целую батарею микстур, которые следовало пить по часам и ничего не перепутать.
Сказал, что завтра утром он снова приедет навестить Гильберта ДиРейна, после чего осмотрел двух других раненых — камердинера, жизни которого благодаря своевременному магическому вмешательству Томаса ничего не угрожало, и еще Эндрю — слугу, пострадавшего возле ворот.
Последнего он посоветовал отправить в лазарет, добавив, что сам этим и займется. Увез его в своей коляске, а я осталась рядом с дядей, а еще через полчаса пожаловали и столичные следователи.
Оба были магами и, подозреваю, довольно сильными, потому что принялись шаг за шагом восстанавливать картину произошедшего, не забывая при этом считывать магические следы.
Но если с первым этажом вопросов у следователей не возникло, то произошедшее на втором с моим рассказом не совпало.
Но я не собиралась вдаваться в подробности.
Не стала объяснять, что за странные, леденящие душу вибрации они почувствовали на балконе и почему от дяди так сильно фонит магией нари. И от меня тоже, как и от балкона, и от всей дядиной спальни.
Что здесь произошло?
— Понятия не имею, господа следователи! — твердила им, стараясь глядеть на них самыми честными глазами, а заодно изображая из себя девицу в беде. — Откуда мне знать, как выглядит магия нари, если я самих нари в глаза не видела? Что вы от меня хотите?
Они хотели правды и честных ответов, но ничего из этого не получили. Перекинулись было на Томаса, но тот сказал, что ничего не видел и не знает. Да и пришедший в себя дядя тоже не смог помочь следствию.
Кайрен погрузил его в стазис уже тогда, когда Гильберт ДиРейн был в бессознательном состоянии, а когда дядя очнулся, все к этому времени закончилось.
Зато он уверенно заявил, что необъяснимые магические колебания могут идти от его защитных амулетов, которые подарил ему вождь одного из островов далекого архипелага — настолько далекого, что ему до сих пор не дали официального названия.
Дядин амулет столичных почему-то не впечатлил, хотя, как по мне, это было неплохим объяснением.
— Вы же понимаете, что рано или поздно вам придется ответить на наши вопросы, мисс Гордон! — на прощание заявил мне один из следователей.
Особо въедливый — с рыжими бакенбардами и светло-голубыми, почти прозрачными, глазами.
— Вообще-то, я думала, что вы на стороне пострадавших, которые выжили лишь чудом, — сообщила ему.
— Мы на стороне правосудия, а якшанье с нари — это уголовно наказуемое деяние, — вот что он сказал мне на прощание.
После чего оба отбыли в Керн и нападавших с собой увезли, пообещав сообщить, когда следствие придет к каким-либо выводам.
Уехали, а я осталась, терзаемая дурными предчувствиями, хотя не ощущала за собой никакой вины. Лишь горечь из-за того, что Кайрен все решил сам, сделав это и за меня тоже.
Похоже, понимал, что у нас с ним все равно ничего не выйдет, как прекрасно знала это и я. Но мне хотелось, чтобы никто не отнимал ни у меня, ни у него возможности жить своей судьбой, совершать собственные ошибки и решать своим сердцем.
Это оказалось невозможным для Шанайи Гордон — приемной дочери ученого-энтомолога, а заодно племянницы великого путешественника и внучки печально знаменитого пирата…
Как и немыслимым для принца нари, которого однажды ждал трон и посох правителя морского народа.
Чтобы не думать о Кайрене, я допоздна заботилась о дяде — давала ему по часам микстуры и кормила с ложечки, радуясь его аппетиту. После чего читала ему так долго, пока он не заснул.
И спал спокойно, а я украдкой улыбалась, глядя на то, как размеренно поднималась и опускалась его перевязанная грудь.
Затем устроилась в спальне по соседству, наказав слуге, занявшему место Роберта, чтобы тот немедленно меня разбудил, если с дядей будет что-то не так.
Но никто не беспокоил мой сон, кроме меня самой. Потому что я никак не могла найти себе места, ворочалась в огромной постели, пока наконец не вышла на балкон и не стала смотреть на озаренное круглой луной ночное море.
Мне казалось, что где-то там, вдалеке, над водой мелькали черные тени — и что это нес дозор принц на своем Варроке и, возможно, другие, верные ему нари.
Наверное, Кайрен не уплывал слишком далеко, чтобы, если я его призову, явиться ко мне как можно скорее.
Потому что Бездна могла прийти за мной вновь. Потребовать отдать свой амулет или же рассказать о том, кого я ей напоминаю.
Но все вокруг было спокойно. И даже вороны, мои вечные спутники в последнюю неделю, — те тоже меня покинули.
Я смотрела на море так долго, пока не продрогла, после чего вернулась в комнату и легла спать. Решила, что утро расставит все на свои места.
А если не расставит — то так тому и быть!
Глава 6
Пусть наступило привычное солнечное утро, но ясности с собой оно почти не принесло. Кроме одного — дяде стало значительно легче.
Я подскочила еще на рассвете, пробралась в его комнату и сидела в кресле рядом с кроватью, глядя на сонные и умиротворенные черты его лица. И чудилось мне, что дядины морщины за одну
