Жена морского дьявола - Александра Бессмертных
– Не слушай россказни пиратов, большинство из слухов и суеверий враньё, а старица добрая. По крайней мере мне она показалась именно такой.
Ника задумалась над словами сестры, что-то в них цепляло, никак не улавливался потаённый смысл, но мысль ускользнула, так и не успев оформиться до конца. Почему-то в этот момент вспомнился продирающий до нутра страшный взгляд Рагнара с красными всполохами в зрачках, и позабытый ужас подкрался снова. Не бывает у людей таких глаз!
– Кто здесь настоящий дьявол, так это капитан этого судна, – сказала тихо, словно мужчина мог бы их сейчас в действительности слышать.
Сестры простояли в густой тишине пару минут, а потом Лиана потянула Нику к столу. Предложила припрятанные из своего скудного запаса сухие лепешки сыра и краюху хлеба, конечно Ника была голодна после всех своих злоключений и с удовольствием поела. Неизвестно когда их соизволят покормить, пусть и с распоряжения капитана.
А после Лиана рассказала, что произошло на корабле после крушения.
Оказывается, когда дурная рыжая столкнула Нику за борт, капитан передал штурвал громиле Дейву, а сам прыгнул следом в стремительно закручивающуюся воронку потока. Благодаря взрыву артефакта корабль выровнялся, и несколько пиратов бросили капитану канаты, чтобы он смог обвязать Нику и поднять на палубу. Лиана сжимала дрожавшими руками ладони сестры, рассказывая с ужасом в стеклянных глазах, будто снова окунулась в тот жуткий вечер.
– Твое платье на груди пропитала темная кровь, под сердцем торчала рукоять ножа… крови было так много, что… прости! Я не верила, что ты сможешь выжить! – Лиана размазывала кулаками слёзы по раскрасневшемуся и распухшему лицу, но продолжала сбивчиво объяснять: – А капитан не растерялся… он сделал тебе искусственное дыхание и повернул твою голову набок, чтобы вышла вода. При всём этом он четко и громко раздавал приказы команде по управлению судном, стараясь окончательно вывести его из шторма.
Лиана поведала, как Рыжую Найну, которая ещё смела оправдываться и вырываться, заперли в трюме до утра. А капитан подхватил Нику на руки и понёс в свою каюту, где похоже вытащил нож и обработал рану. Позже пират позвал Лиану и велел омыть тело от морской соли и запёкшейся крови.
– А поутру Найну казнили. Да не просто скинули за борт, а скормили акулам, представляешь?! – Сестра вскинула взгляд, и столько первобытного страха было в её глазах, что Ника чудом не отшатнулась. Сердце под ребрами отозвалось тянущей болью и забилось часто-часто, не готовое услышать и принять дальнейшие слова: – Капитан поднял на рассвете и собрал на палубе всю свою команду и меня в том числе, матросы водрузили на парапет борта широкую доску и затащили на неё связанную вопящую рыжую, а потом… Потом Рагнар запрыгнул следом, схватил скулящую Найну за волосы и поднял руку над водной пропастью – и призвал акул! Много жутких огромных монстров!
– И столкнул несчастную к ним в омут? – Предположила Ника севшим голосом, поскольку Лиана резко замолчала.
Та зажмурилась и обхватила себя руками за плечи, дрожала и раскачивалась из стороны в сторону. Услышав голос сестры Лина открыла веки и потерянно закончила:
– Да. Но прежде он сказал: «За бесчестный удар в спину и предательство, а также за то, кто покусится на Моё – подобным образом сгинет каждый». Ника… капитан, он не человек.
Это уже поняла и сама Ника. Не зря Рагнара в народе прозвали Морским Дьяволом. Он необычайно жесток и опасен.
– А ещё я случайно подслушала, что до за несколько дней до этого случая капитан перерезал глотку какому-то Ганцу. Матросы жаловались, как тяжело кровь с досок отмывать. Только я так и не узнала за что убили.
Эриника воздухом подавилась, казалось горло сдавила чья-то костлявая стылая рука. Причину Ника хорошо знала.
Еду всё-таки принесли, к ужину. Похлёбку из свежепойманной дичи и засохшие лепешки Ника с Лианой уплетали с огромным удовольствием, ещё им перепало несколько запечённых сладких клубней, по вкусу схожим с картофелем и по парочке островных фруктов. Пираты расщедрились, их обрадовало возвращение капитана с пленницей и весть об отплытии с берегов Мертвого лабиринта.
Как только на небе засветилась первая звезда, была отдана команда поднять якорь. Убраться с проклятых островов можно только ночью, ориентируясь по созвездиям. В светлое время суток сделать это практически невозможно.
Загудели натягиваемые канаты, зашуршали раскрытые пузатые паруса, весело раздуваемые ветром. Из окна Ника заметила, что крупные из них залатаны, а более мелкие полностью заменены новой тканью, сейчас в сумерках она казалась грязно-коричневой, а при дневном свете темно-бардовой, почти как кровь. Бока фрегата высмолили и окрасили свежей черной краской, лишь палуба оставалась обычного цвета. Всё это Делалось для устрашения противника и отлично играло свою назначенную роль. А ночью чёрная махина становилась практически незаметной.
За неделю простоя пираты зря времени не теряли: починили сломанную в шторме боковую мачту и укрепили стальными пластинами; восстановили остальные поломки, набили мешки припасами, набрали во фляги и бочки пресной воды и нарубили древесину для растопки печи в кампусе.
– Видать ведьма и впрямь в хорошем расположении духа, раз так легко выпустила нас из гавани, – подметил один из матросов, стоящий неподалёку от кормы.
– Что верно, то верно, – поддакнул второй мужчина и смачно сплюнул три раза через левое плечо. – Повезло, что плаваем под рукой Рагнара.
– Да… Везучий он, хоть и сволочь жадная. Рыжуху отправил на корм рыбам, а вторую девку-то так и не отдал нам для развлечения, тяжко так долго без бабы. Рука надоела уже!
На палубе царил полумрак, Ника могла видеть говоривших только со спины и скривилась, поняв о чём те толкуют. Хотела уже отойти от окна подальше, чтобы не слышать эту мерзость, но дальнейший разговор заинтересовал.
– Нужны они ему обе и ни для утех вовсе. Ты, Расол, только как пару месяцев к команде присоединился, а я давно под парусом кэпа хожу. Он никогда ничего не делает просто так. А к девам лучше не суйся, если не хочешь закончить, как бедолага Ганс. Вот у кого мозги стекли в штаны.
– И то верно, Бром. Понял я, не дурень и голова ещё дорога, – матрос который Расол дружелюбно хлопнул товарища по плечу широкой ручищей и договорил с предвкушающей усмешкой: – Вот
