Жена господина Ищейки - Алла Эрра
Воистину, первыми из жизни почему-то уходят самые достойные. Я ж эту девочку ещё на практике сразу заприметил. Мне бы мужиков покрепче в отдел, но все телефоны оборвал, чтобы Венеру к нам направили на дальнейшую службу. Тут характер такой был, что с удовольствием для себя чуток его отщипнул бы.
- Вы правы, - согласно кивнула актриса. - Знаете, как я познакомилась с ней? Пришла на просмотр девчушка пятнадцати лет. Очередная блатная доченька сумасшедших родителей, которые готовят своих чад «в звёзды». Поэтому ничего от Венеры особого и не ожидала. Так и оказалось. Та прочитала пару басен Крылова и монолог Катерины из «Грозы». Хорошо прочитала. Только таких «хорошисток»: хоть пруд пруди.
- Как там тебя? Вена, - откровенно отмахиваясь, раздражённо говорю ей. - Тебе нужно подумать о другом выборе профессии, если не хочешь бездарно прожить свою жизнь.
- Не хочу, - согласилась она. - Но я не Вена, а Венера. Согласитесь, Юлия Фёдоровна, это большая разница.
Представляете! Какая-то соплюшка мне, народной артистке, делает замечание! И так спокойно, рассудительно это произносит, что я себя не бабкой старой, а той самой соплюхой почувствовала. Хотела возмутиться этой наглости, но, взглянув в большие карие глаза молодой девушки, позабыла все слова.
В них нет ни агрессии, ни какого-то подросткового вызова, а лишь внутреннее уважение к себе… и ко мне тоже. Словами всё не передать, но вдруг стало стыдно за свой слегка пренебрежительный тон. Венера огорчилась не тому, что её имя исковеркали, а то, что это позволил себе взрослый человек, тем самым унизив себя хамоватым тоном. Сбила мне «корону» одним махом!
И… Я взяла её в ученицы. Хотя, признаться, не так учила, как сама училась у этой удивительной девочки. Она мне помогала освободиться от «нафталина» прошлых заслуг и принять современность. Она дала мне энергию снова вернуться на сцену, а не ограничиваться лишь преподаванием. Она научила меня не только любить себя в искусстве, но и уважать других в нём. Список длинный могу зачитать... Вам могу, так как вы знали Венеру. Остальным не рискну. Не поймут! А выговориться сегодня очень хочется.
- Со мною тоже было нечто подобное… - вздохнул полковник. - Конечно, применительно к нашей службе, но сути это не меняет. Да и не я один такой. После трагедии в отделе битые жизнью, прошедшие «точки горячие» мужики плакали. У её фотографии с траурной ленточкой столько цветов, сколько никогда в жизни не видел. Конфеты, даже плюшевые игрушки… Мы столько смертей пережили и, к сожалению, ещё не раз переживём, но тут словно душу вынули.
Юлия Фёдоровна, мы сейчас на поминки поедем. Давайте с нами? Думаю, что Венера была бы рада увидеть вас в компании своих друзей-сослуживцев.
- А я её поминать не буду! - неожиданно отказалась актриса. - Мы, лицедеи, хоть бываем и не очень крепки умом, но некоторые научились чувствовать чужие души. Венера жива! Пусть и не так, как мы тут привыкли, но жива! Поэтому я сейчас приеду домой, поставлю на проигрыватель Луи Армстронга, налью себе самого дорогого шампанского и пожелаю нашей Венере удачи, где бы она ни была! Пусть ей повезёт! Она заслуживает это!
- Может, вы и правы, - не стал спорить Муромов.
- Я права. И ещё… У вас есть жена? Не любовница или прочая профурсетка, а именно любимая жена?
- Профурсеток не держим, - оскорбился полковник. - Моя Маша со мной почти сорок лет. При моей профессии столько выдержит исключительно любящая женщина. И я не предатель, чтобы бегать по другим бабам.
- Прекрасно, - как ни в чём не бывало улыбнулась актриса. - Вот вам с женой два билета на мой спектакль. Приходите обязательно. История про любовь, верность и стойкость. Наверное, это моя последняя роль. И, уверена, самая лучшая, так как, несмотря на то, что играю пожилую героиню, вдохновлял меня образ Венеры.
- Придём обязательно, - твёрдо пообещал полковник и неожиданно отдал честь. - Спасибо вам! Теперь мне почему-то тоже кажется, что наша Венера действительно жива!
Сон ушёл. Проснувшись, мокрыми от слёз глазами я смотрела в потолок, до сих пор ощущая ароматы того мира и запах сырой земли на собственной могиле. Быть может, это всего лишь действительно сон, наваждение. Но не покидает чувство, что только что заглянула в свою жизнь… или смерть.
И щемящая грусть в груди заставила сжаться сердце. Неужели люди так обо мне думали? Я же не такая! Обыкновенная девушка с немного странной судьбой и ничего более! Чему я могла или могу научить? Да всю жизнь сама училась у достойных людей, таких как полковник Муромов или Юлия Фёдоровна!
Но если это всё правда, если действительно каким-то чудом подглядела кусочек родной реальности, то…
Встав с кровати, подошла к зеркалу и пристально всмотрелась в глаза своего отражения.
- Вы тоже, мои дорогие, для меня всегда рядом! Спасибо вам за науку и терпение! - вслух проговорила я, обращаясь через зазеркалье к близким людям. - Обещаю, что не подведу вас! Не дам даже маленького повода усомниться во мне. Пусть вы этого никогда не увидите и не узнаете, но обещаю… Нет! Клянусь!
Не знаю. Наверное, мне показалось, но отражение ожило на мгновение и слегка кивнуло, словно принимая мою клятву. Скорее всего, игра воображения или оптическая иллюзия от не до конца высохших слёз. Неважно. Все слова отпечатались не в зеркальной поверхности стекла, а в моей душе.
И вдруг мне стало легко и свободно. Словно я действительно попрощалась с прошлым миром. Он отпустил меня. Он благословил. Не держит зла, не хочет вернуть назад, а словно говорит: «В добрый путь!».
Окрылённая, я уже не могла спать, несмотря на очень раннее утро. Сделала энергичную зарядку, не щадя этого в прошлом ленивого тела. Потом умылась. Бодрая и свежая, подошла к окну, чтобы полюбоваться рассветом. Солнце только наполовину выползло из-за горизонта, разгоняя ночную темень. И вдруг острое желание нового охватило меня. Это же портовый город, а я до сих пор не была у моря!
Наверное, наплевав на то, что до сих пор не помню дороги к нему, всё равно пошла бы искать. Остановил лишь наряд. Ходить по улице в ночной полупрозрачной рубахе явно не
