Пара для проклятого дракона - Екатерина Гераскина

Селий вскинул голову.

— Я безумен? — Селий рассмеялся, зло, хрипло, почти с надрывом. — О, нет, друг мой, не более чем твой предок. Тот ещё мерзкий ублюдок был.

Он зло прищурился, грудь ходила ходуном от ярости.

— Семья твоя не без урода, Дориан. Твой пращур однажды захотел приумножить своё благосостояние и предал свою пару. А когда понял, как облажался, было поздно. Потому что именно мой предок великий Ройдэн Вальдрен помог переместить его истинную в другой мир. И это, друг мой, стало началом конца. Он был хранителем секрета Лораны Дарк.

— Что ты несёшь за проклятую чушь⁈ — я шагнул ближе, сдерживая рвущийся наружу гнев.

— Не нравится правда? — Селий с силой ударил кулаком по земляному полу. — Когда-то твой предок, этот высокородный гадёныш, заставил свою истинную избавиться от ребёнка! Да-да, не просто уговорил — подлил ей зелье! И она потеряла ребёнка. А потом было уже некуда отступать. Она прокляла его. Прокляла весь ваш род. А мой… мой род ликовал.

Селий выпрямился, лицо стало жестоким и искажённым, оперся спиной на каменную кладку. Стер кровь с лица.

— Всё началось тогда, когда трое — мой предок Ройдэн Вальдрен, твой… как его, кажется Трой Блэкбёрн, и наследница Дарков Лорана — были друзьями. Ройдэн и Трой полюбили одну женщину. Но увы — Лорана оказалась истинной именно твоего пращура. Только вот он оказался слишком жадным, слишком высокомерным. Променял любовь на золото, на родовитую невесту. А когда понял, что натворил — уже было поздно. Ребёнка не было. Любви не было. Только проклятие.

Я молчал. Потому что где-то в глубине души понимал — он не врёт.

— Твой род на грани вымирания. Основная ветка магов скоро прервется. И сейчас как только Амелию поймают… всё. От неё останется лишь душа. И ты, Дориан, сдохнешь в муках. Твой дракон сойдет с ума! Ха! Ты ведь отказался иметь наследников? Ха! Сам подписал себе приговор! С другой не завел! И с истинной не сможешь.

— Замолчи! — мой голос дрожал от ярости.

— А чего ты ожидал? — Селий оскалился, злобно, хищно. — Мы следили за вами веками. Смотрели, как вы выбираете женщин, как надеетесь на прощение. А мы — мы были хранителями вашей тайны. Тайны вашего проклятия и того, где Лорана нашла свою смерть.

Он ощерился, в голосе его слышался триумф:

— Ройдэн начал эту игру. Он желал отомстить вашему роду. И он смог. Он сыграл на жадности твоего предка. Подтолкнул его к нужному решению, к предательству… и отомстил той женщине, которая отвергла его. Которая держала его только в друзьях.

Селий сжал кулак, взгляд его блестел в тусклом свете:

— А мы… ждали. Вальдрены умеют ждать. Мы умеем выжидать, вымерять, подтачивать изнутри. И теперь, когда я так близок к цели моего предка… я займу то место, которое должно было быть нашим! Пусть мои предки и не увидят этого… зато увижу я!

Селий вскинул подбородок, голос стал почти торжественным:

— Мой род встанет во главе Империи. Не Голды. Не Блэкбёрны. Мы. Вальдрены. Мы, кто умеет ждать. И бить точно в сердце.

Я молчал.

Слова Селия били точно, как ножи. Один за другим. Не по коже — по прошлому. По предкам. По родовой памяти. Я слышал, как дрожит воздух от ненависти.

Проклятье…

Селий ведь не лгал. История моего рода — это не только честь, долг и верность. Это кровь, предательство и… ошибки. Один неверный шаг. Одна сделка с совестью. Один жадный, высокомерный предок — и вот оно, клеймо, с которым мы живём поколениями.

Слабак. Трой продал истинную и запустил механизм разрушения основной ветки рода.

Селий думает, что это его предок подтолкнул к предательству Троя. Нет. Просто Трой сам был тем еще выродком. Из—за него весь род оказался проклят.

Дракон внутри зарычал. Тихо, но отчётливо. Он шевелился под кожей, как огонь, обжигал изнутри, жаждал вырваться.

«Убей его. Разорви. Он говорит правду, но правда не повод дышать».

Я знал это чувство. Знал, как легко поддаться зверю. Особенно сейчас, когда каждая клетка тела кричала — ударь, заткни его, заставь замолчать навсегда.

Но я не двигался.

Мои кулаки сжались до боли. Когти почти прорвали кожу. Я чувствовал, как вспыхивает жар под рёбрами, как частит пульс. Но я не мог. Не сейчас. Не пока он говорит. Ждать. Я должен ждать.

«Ты сдерживаешь меня. А значит, слаб. Значит — не достоин её. Она моя! Ублюдки не отберут у меня истинную», — дракон набирал силу, рычал и бесновался.

Нет.

Я достоин. Потому что именно сейчас не дам волю ярости. Потому что если он прав… если даже часть из того, что он сказал, правда — я должен знать всё. Каждую деталь.

Новость, что Амелия наша пара была слишком невероятной. Но мой дракон сразу же принял ее. Он даже не сомневался, что Селий в этом состоянии говорит правду.

Бездна! Она ведь родила от другого!

Дракон взвыл, разрывал грудную клетку. Ариша ведь могла бы быть моей дочерью!

Я шагнул ближе. Мои глаза сузились, голос зазвучал низко, сдержанно, с той самой опасной тишиной, за которой начинается буря:

— Продолжай. Как вы узнали, что род Дарков не прервался в другом мире? — мой голос прозвучал тихо, но с нажимом.

Селий усмехнулся. Его губы были покрыты запёкшейся кровью, но он всё равно улыбался. Ему явно нравилось говорить. Нравилось, что он знает больше. Что может сыпать ядом.

— Орден знал. Мой предок в следующем поколении придумал как можно использовать черных фениксов. Как поиметь их силу, — процедил он, прищурившись. — А мой дед перенял эти учения. Только вот нужная ему сила была только в твоем роду. Пришлось искать твоих дальних родственников и посвящать их в Культ. А потом число орденцев росло. Дед решил, что сила черных фениксов может послужить ему. Он нашел сторонников и противников нынешнего императора. Он понял, что вскоре сила и мощь будет сосредоточена именно в руках Вальдренов. Мой дед великий стратег.

Селий облизнул губы.

— Интересно вышло, что именно твоя женщина оказалась фениксом. Потомком Дарков.

— И ты так свободно об этом говоришь, м?

— Потому что ты, мой дорогой друг, доживаешь последние дни на свободе, — прошипел Селий, с кривой ухмылкой на окровавленных губах. — Очень скоро ты будешь объявлен предателем…