Аптекарский огород попаданки - Ри Даль
В руках у него была тяжёлая трость, на которую он опирался совсем не так, как обычно это делали ради щегольства. Он держал набалдашник крепко и наваливался на опору всем весом. Когда ужасающий господин сделал шаг, стало понятно, что его левая нога то ли маломобильна, то ли он вообще носит протез. Жёсткая тяжеловесная поступь только добавляла ему отталкивающего эффекта, что я аж невольно застыла с раскрытым ртом у двери.
— Василий Степанович, прошу вас, вернёмся в кабинет и продолжим беседу в приличной обстановке, — не сдавался грузный мужчина.
— Я уже всё сказал, многоуважаемый Николай Саввич, — с презрением бросил верзила.
Николай Саввич… Стало быть, толстяк с одышкой — это ректор Университета. Перед кем же он так неустанно заискивает?..
— Ваше сиятельство…
— Довольно! — рявкнул нелицеприятный тип и сделал широкий шаг прочь, как раз проходя мимо двери, за которой я таилась.
Попутно он шибанул плечом полотнище, и деревянная поверхность больно ударила меня по лбу и носу.
— Ой!.. — вскрикнула скорее от неожиданности, чем от боли.
Книга и письмо вывалились из моих рук. В следующую секунду дверь резко распахнулась, и я очутилась лицом к лицу верзилы со шрамом.
— Это ещё что тут такое? — прорычал он, уставившись на меня сверху-вниз.
—————————————
Дорогие читатели!
С радостью зову вас в свою новинку!
“Учебные хлопоты сударыни-попаданки”
Анна Некрасова — юная воспитанница института благородных девиц, девушка из обедневшего дворянского рода, вынуждена покинуть учёбу и устроиться на работу, чтобы выжить. Судьба приводит её в дом графа Скавронского, и теперь Анне предстоит найти общий язык с его маленькой дочерью. Однако это только начало её истории. Очень скоро сбежавшая графиня решит вернуться к своему брошенному мужу, чтобы отобрать дочь, а заодно и богатство, и новая гувернантка окажется настоящей помехой. Ведь на самом деле вместо скромной Анечки в её теле теперь находится попаданка — наша современница, опытная и сильная женщина, которая не пасует перед трудностями. Жизнь обходилась с ней жестоко, но отныне у неё есть шанс не просто начать всё заново, но и изменить ход истории…
https:// /shrt/Pszn
—————————————
ПРИЯТНОГО ВАМ ЧТЕНИЯ!
Глава 22.
Язык у меня моментально приклеился к нёбу. Я стояла, задрав голову и прижимая ладонь ко лбу. Что-то мне откровенно «везло» на черепно-мозговые травмы в последние пару дней, так и до серьёзного повреждения недалеко.
Меж тем нелицеприятный тип внимательно изучил меня с головы до пят, затем ткнул своей тростью в упавшую книгу, будто бы намереваясь её проткнуть.
— Здесь вроде бы не читальный зал, — заметил он издевательски.
— Я дожидалась аудиенции с Николаем Саввичем, — наконец, голос вернулся ко мне, и я гордо вытянулась по струнке перед грубияном. — А вы, сударь, должны немедленно извиниться за причинённый мне вред.
— Вы сами себе вред учиняете, — парировал он, тотчас отвернувшись. Но хотя бы кувалду свою убрал с моей книги. — Подслушивая чужие разговоры, многого не выгадаете.
— Да как вы смеете? — въелась я не на шутку, краснея до цвета спелой черешни. — Я только лишь ждала…
— Аудиенции с Николаем Саввичем, — перебил верзила. — Вы повторяетесь, сударыня. Что ж, передаю его в ваше полнейшее распоряжение. А сам откланиваюсь. Будьте здоровы, — с этими словами чудище поковылял на выход, попутно вколачивая в паркет свою тяжёлую трость.
Господин ректор и его секретарь, как стояли на своих местах, так и застыли с глазами-блюдцами и полуоткрытыми ртами. Похоже, они побаивались этого типа, что было совершенно не удивительно с учётом его отвратительных манер.
— Кто же этот господин? — пробормотала я, будто разговаривая сама с собой.
— Ох, прошу прощения! — подпрыгнул Михаил Владимирович и стал немедленно оправдываться: — Николай Саввич, к вам… к вам…
Возможно, с перепугу он забыл моё имя, и я решила воспользоваться неловкостью момента для собственного блага. Быстро протянула руку господину Тихонравову и сладко пропела:
— Александра Ивановна, премногоуважаемый господин ректор.
Николай Саввич ещё толком не успел прийти в себя, потому принял мою ладонь без тени сомнений.
— Очень рад, сударыня. Очень рад. Чем?..
— О, у нас с вами имеется одно весьма деликатное дело, — протянула я, снова переняв инициативу.
— Правда?.. — растерялся господин ректор и покосился на Горохина. Кажется, тот кивнул. — Ах, да, конечно. Прошу вас в мой кабинет, Александра…
— Ивановна, — подоспела с ремаркой и тотчас продолжила, двигаясь в направлении кабинета: — Надеюсь, визит этого господина не слишком расстроил вас, Николай Саввич? Вам непременно нужно беречь вашу драгоценную нервную систему. Ещё древнегреческие врачи Герофил и Эразистрат уделяли особое внимание именно этой составляющей человека…
Господин Тихонравов слушал меня внимательно и озадаченно. Мне удалось сработать на эффекте неожиданности, как и планировала, плюс недавний конфуз с тем хамоватым господином даже кое в чём помог. Ректор до сих пор не мог переключиться на аналитическую волну и просто впитывал, как губка, всё, что я заливала ему в уши. А этот бесценный навык был обретён мной ещё в студенческие годы, когда нужно было сдавать экзамены по гуманитарным предметам в ВУЗе: если не очень знаешь, что рассказывать по теме билета, то нужно просто говорить без умолку, хоть что-нибудь, главное — уверенно и без запинки. Надо же, некоторые вещи не теряли своей актуальности даже в совершенно новой жизни, а я вновь почувствовала себя немного студенткой.
— Александра Ивановна, — тактично прервал мой нескончаемый поток разрозненных знаний господин Тихонравов, — не желаю показаться грубым, но по какому же вопросу вы прибыли?
— Видите ли, Николай Саввич, — я элегантно уселась на стул, предложенный ректором, — дело щепетильное и требующее ваших особых добропорядочных качеств.
Тихонравов аккуратно прочистил горло и занял место напротив меня за своим рабочим столом.
— Конечно-конечно, — подтвердил он скомкано. — И о каком деле речь?
— Понимаете ли, — я осторожно вынула письмо с печатью из книги и невзначай махнула им перед лицом Тихонравова, — один наш общий знакомый крайне рекомендовал мне обратиться к вам…
Глаза господина ректора точно проследили за траекторией движения письма.
Мой расчёт был прост: если В.
