Саймон - Анна Есина
Ах да, забыл упомянуть, что в обед у меня обычно консилиумы, обсуждения сложных случаев. На днях был пациент с переломом челюсти после драки — представь, он пытался мне доказать, что упал с велосипеда! А его так называемый «велосипед» стоял в углу палаты и тихонько хихикал.
Вечером — консультации, обсуждения с коллегами. И да, я всё ещё заведующий, так что все сложные случаи — ко мне. Иногда хочется сказать: «Ребята, давайте распределим травмы поровну!», но кто ж меня послушает? А ещё приходится разбираться с жалобами — особенно весело, когда пациент жалуется, что мы слишком медленно лечим его перелом. Люди порой такие глупые.
А дома я просто ноль. Без всяких палочек и оговорок. Валюсь на диван напротив телика и убиваю мозговые клетки тупыми сериалами. Чаще всего смотрю «Теорию большого взрыва» или «Секс в большом городе». И не хихикай там, я преданный поклонник творчества Сары Джессики Паркер. Кстати, на днях пересматривал «Скорую помощь», и нет, не из-за Джорджа Клуни, мне больше по нраву Джулианна Маргулис. Вот я ретроград, правда?
Засыпаю где-то через час-два после возвращения. Иногда на том самом диване, но чаще стараюсь всё же донести свою тушку до кровати. Правда, порой во сне продолжаю читать истории болезней — просыпаюсь в холодном поту, пытаясь вспомнить, где у пациента был перелом.
Геля прослушала несколько видеозаписей подряд и каждый раз диву давалась, как так вышло, что такое сокровище — и до сих пор одинок? Ответ напрашивался сам собой. У Семёна попросту нет времени и сил на отношения. Работа занимает всё его время и мысли.
Уже в такси она запустила последний оставшийся «кругляш» и с тянущим низ живота предвкушением уставилась на экран.
— И да, я всё ещё живой, несмотря на все эти травмы и бумажки. Видимо, судьба у меня такая — спасать людей и рассказывать тебе об этом в «кружочках». А ещё у меня сегодня был пациент, который поблагодарил меня за то, что я «так профессионально сломал ему гипс» — это, наверное, высшая форма доверия. Впрочем, какую ересь я несу? Всё, пора отключаться — уже заговариваться начинаю.
Сообщение оборвалось. Она хотела было убрать телефон, как Семён поделился фотографией с подписью: «Моя сеструха».
На снимке застыли две поразительные фигуры. Словно две половинки одной души, брат и сестра стояли в рок-позе, подняв руки в характерном знаке «коза».
Он — высокий голубоглазый блондин с выразительными татуировками на руках и тоннелями в ушах. Колечко в носу добавляло его образу бунтарский шик. Чёрная футболка и джинсы подчёркивали его стройную фигуру, а взгляд буквально сражал наповал духом дерзости и свободы.
Она — его зеркальное отражение, но с женственным началом. Те же светлые волосы, но тёмные глаза, придающие облику оттенок загадочности. Пирсинг в языке, так называемая «штанга», добавляли образу роковой соблазнительности. Даже статичная поза не могла скрыть природной грации.
Оба, приподнявшись на цыпочках, высовывали языки в игривом жесте, их улыбки ослепляли, а красота казалась столь совершенной, что от неё пробирало до дрожи — словно два ангела-бунтаря, спустившиеся с небес, чтобы нарушить покой земной ночи.
Глава 6
Семён уверенно вёл мотоцикл по ночным улицам. Геля сидела позади, крепко обхватив его за талию, и не рисковала открыть глаза. Инстинкт самосохранения бился в истерическом припадке, даже когда ехали по прямой, а уж если мотоцикл закладывал вираж… Она не визжала лишь потому, что голос пропал, как случается в самых жутких кошмарах. Ветер развевал её одежду, а скорость казалась немыслимой, заставляя забыть обо всех тревогах, кроме одной единственной — её жизнь висит на волоске и всецело принадлежит Семёну.
Наконец сумасшествие немного улеглось. Геля с опаской открыла один глаз, увидела медленно затухающий городской ландшафт. Широкополосная дорога сменилась уютным просёлком, «Урал» сбавил ход и с утробным ворчанием помчался по укатанной гравийке, а потом и вовсе замер у сплошной стены из бетонных плит советской эпохи.
Тьма лениво окутывала заброшенный стекольный завод на окраине Иркутска. Его мрачные стены, исполосованные временем и непогодой, хранили отголоски былого величия, а разбитые окна зияли чёрными провалами, впускающими внутрь холодный ветер. Время оставило на фасаде неизгладимый след: обрушившаяся кладка, почерневшие карнизы и осыпавшаяся штукатурка создавали причудливый готический узор.
Семён подал руку, чтобы помочь Ангелине спешиться, затем выставил подножку и слез сам.
— Готова к небольшому проникновению без взлома? — спросил он.
Она нервно сглотнула, глядя на высокий забор.
— Э-эм, ты предлагаешь забраться на территорию заброшенного завода? — на всякий случай уточнила она.
— Именно! — он с энтузиазмом потёр ладони, потом вынул из-под сиденья небольшой рюкзак, закинул на плечо и поторопил. — Пошли, а то до рассвета копаться будем.
И уверенно двинулся к забору. Геля так и застыла истуканом.
— Предлагаешь лезть через него? — она указала взглядом на неприступную стену из одинаковых бетонных блоков.
— Можно было бы вырыть подкоп, но это затянется на всю ночь. Ну же, Ангела, неужто струсила?
— Я не уверена… — она вздёрнула вверх аккуратные бровки и отступила на шаг. — Что, если не получится? А если я упаду?
Семён улыбнулся.
— Я подстрахую тебя. Сложностей не будет, вот, смотри.
Он взбежал вверх по небольшой насыпи, ловко вскарабкался на выступ между двумя плитами, уцепился за край забора, подтянулся и лихо перекинул ногу через преграду.
— Плёвое дело, как видишь, — прокомментировал он с высоты ограждения, а потом совершенно по-паучьи спустился вниз, ловко орудуя руками и ногами.
Геля колебалась, но разыгрывать фатальную карту самоубийцы явно не входило в её планы.
— Плёвое для тебя, — спустила она мечтателя с небес на землю. — Я, знаешь ли, считаюсь не слишком спортивной, вернее сказать…
Семён быстро подошёл, обхватил за щёки и заставил смотреть на себя.
— Просто доверься мне, ага, — попросил, заглядывая в глаза. — Ты никак не пострадаешь и со всем справишься.
— Может, мы поищем дыру в заборе?
— Ангела, мы перелезем, — не терпящим возражения тоном заверил Самсонов.
— Ладно, — прошептала она. — Попробуем.
Не веря ни единой секунде этой дурацкой затеи, Геля покорилась обстоятельствам и понуро пошлёпала к ограждению.
— Ногу ставишь сюда, а руками цепляешься здесь, — напутствовал Семён, указывая правильную комбинацию. — Ничего не бойся, я буду позади.
Она попробовала задрать ногу на выступ и даже справилась с задачей, но так и не поняла, за что держаться руками. Опасно покачнулась. Крепкие мужские руки упёрлись в
