Невозможная хозяйка таверны «Драный кот» - Йона Корппи

И поверх всего этого — тоска по Хокону, острая и глубокая. Я скучала по его теплу, по его взгляду, даже по той раздражающей самоуверенности. Но больше всего боялась, что он вернётся другим — далёким, чужим, забывшим свои человеческие чувства.

— Я даже не знаю, что страшнее, — прошептала я, когда первая волна слёз схлынула. — Его потерять или встретить совсем другим.

— А ты? — тихо спросил папа. — Ты останешься прежней через год? Через десять лет?

— Всё изменится, — я вытерла слёзы. — После всего случившегося я поняла, насколько хрупка грань между «до» и «после». Мама где-то в землях ётунов, учится древней силе. Я потеряла стихийную магию, но обрела аврорную. И эта сила… — я запнулась. — Иногда кажется, что она может поглотить меня целиком.

— Что ещё тебя тревожит? — мягко спросил папа.

— Я ведь убила человека, — прошептала я.

* * *

— Да, Танши был безумен и опасен. Да, он сам выбрал свой путь. Но я направила на него силу Чендлера и Шао. Я позволила этому случиться.

Папа молчал какое-то время, гладя меня по голове.

— Когда я был воином, — наконец произнёс он. — Мне часто приходилось принимать тяжёлые решения. И самое сложное было не в самом действии, а в том, чтобы жить с этим дальше. Но то, что ты чувствуешь вину, что ты переживаешь — это значит, что ты не потеряла себя. Ты всё та же.

Я прижалась к его плечу, чувствуя, как постепенно отпускает напряжение последних дней.

— Спасибо.

— За что?

— За то, что выбрал меня тогда. За то, что остаёшься рядом сейчас.

— Это был лучший выбор в моей жизни, — тихо рассмеялся он.

Мы с папой сидели у сада, когда на узкой тропинке, ведущей к дому, показалась знакомая фигура.

— Харальд? — удивилась я.

Годи выглядел непривычно. Без множества артефактов, в простой тунике. Только массивная фибула — обязательный артефакт годи — поблёскивала на солнце. Прошло чуть больше недели, но этого хватило, чтобы Харальд стал выглядеть полностью отдохнувшим. Даже помолодевшим на пару лет.

— Прошу прощения за вторжение, — он коротко кивнул нам. — Ульф, мне нужен твой совет.

Я заметила, как осторожно Харальд держится — его взгляд скользил мимо меня, и я понимала почему. Папа успел сообщить ему о том, что я отдала свою стихийную магию Хокону, после чего Локи забрал заклинателя в неизвестность. Я посчитала, что годи будет уместно знать об этом, но у самой сил рассказать не нашлось. Наверное, поэтому Харальд сейчас старался не тревожить лишний раз — после такого любые слова поддержки могли показаться неуместными. В его осторожности чувствовалась искренняя забота, желание не тревожить праздными разговорами.

— Пожалуй, мне стоит вернуться в таверну, — поднялась я со скамьи.

— Конечно, — мягко кивнул папа и тепло улыбнулся.

Уже подходя к виверне, я услышала, как годи тихо спрашивает у отца.

— Как она?

— Справляется, — ответил папа. — По-своему.

Рюза лежала, растянувшись на траве и греясь под летним солнцем. Я прислонилась к тёплому чешуйчатому боку виверны. После разговора с папой навалилась усталость — последние бессонные ночи наконец дали о себе знать. Рюза тихо мурлыкнула, обвивая меня хвостом, словно защищая. Её чешуя приятно грела, а ровное дыхание успокаивало, и я сама не заметила, как задремала.

Проснулась от ощущения чужого присутствия. Харальд сидел неподалёку, прислонившись спиной к дереву, и что-то читал.

— Давно Вы здесь? — сонно спросила я.

— Не так долго, — он отложил свитки. — Не хотел тревожить твой сон.

— И давно Вы решили меня оберегать? — по-доброму поддела Харальда.

— Я годи, — спокойно ответил он. — Оберегать людей для меня естественно.

— Даже если эти люди способны самостоятельно постоять за себя? — я села, опираясь на Рюзу, которая продолжала довольно мурлыкать.

— Особенно в таких случаях, — кивнул Харальд. — Сильные часто забывают о себе, заботясь о других.

— Говорите по собственному опыту? — спросила, внимательно смотря на него.

— Возможно, — пожал плечами годи. — Знаешь, после того как ты восстановила барьер, я впервые за два года смог спать спокойно. Не думать каждое мгновение о том, выдержит ли защита, хватит ли сил…

— Сон Вам к лицу, — позволила себе немного подшутить.

— А ты наблюдательна, — тепло улыбнулся он.

— Как Эйвинд?

— Рвётся в таверну, — в голосе Харальда прозвучала смесь тепла и беспокойства. — Но после всего случившегося я не уверен, что сейчас подходящее время. У тебя итак забот полоно.

— Он всегда будет желанным гостем, — мягко возразила я. — Особенно теперь, когда я поняла, почему он родился без магии.

— О чём ты? — он нахмурился.

— Когда Эйвинд пришёл в таверну, аврорная сила показала мне видение, — я невольно обхватила себя руками. — Ваша мать… Я узнала в ней ту, кто надел на меня защитный артефакт. Я посчитала время — это было как раз когда она носила Эйвинда.

Харальд молчал, но его взгляд стал внимательнее.

— Сунь Укун подтвердил мои догадки, — продолжила я тихо. — Моя аврорная сила отреагировала на накладываемое артефактом ограничение. Она наказала её, разрушив магическое ядро ещё не рождённого ребёнка.

Рюза, почувствовав моё волнение, тихо заурчала и обвила хвостом чуть крепче.

— Ты винишь себя? — осторожно спросил годи.

— Конечно! Эйвинд пострадал из-за меня.

— Нет, — его голос был твёрдым. — Он пострадал из-за действий нашей матери. Нормальные маги всегда отказывались участвовать в этом ритуале. Она единственная в Северных чертогах, кто с удовольствием навешивала ограничители на магически одарённых детей.

— Всё равно, я хочу это исправить, — подняла на него взгляд. — Сегодня в таверну прибыли небожители. Если среди них есть целитель, то вместе мы могли бы создать для Эйвинда новое магическое ядро. Шао уже выразил готовность поделиться с ним своим огнём.

— А это возможно? — в голосе Харальда появилась сдержанная надежда.

— Теоретически — да, — я выпрямилась, чувствуя, как Рюза удобнее устраивается за моей спиной. — Нужно создать стабильное ядро, способное принять огонь Шао. Одной аврорной силы для этого мало — нужен опытный бессмертный целитель, который понимает саму структуру магических потоков.

— Но это