Как улучшить дракона. Если он тот еще ящер - Таня Драго

Он закрыл манускрипт и посмотрел мне прямо в глаза:

— Мы живём в переломное время, ринтана Лиралин. Древний договор между людьми и драконами трещит по швам.

Дион подошёл к одному из шкафов и достал небольшой свиток, запечатанный воском с символом, похожим на сложную руну:

— Здесь карта, указывающая путь к храму, и некоторые заметки о том, что вы можете там обнаружить. Я предлагаю вам изучить их после того, как завершите работу над амулетами для аэллэ Элеор.

Он протянул мне свиток:

— Но предупреждаю: будьте осторожны. Полное пробуждение дара Преображающего может привлечь нежелательное внимание. Есть силы, которые веками пытались контролировать или уничтожить эту магию.

Я приняла свиток, чувствуя его тяжесть — не физическую, но символическую. Ещё один шаг на пути, который становился всё более запутанным и опасным.

— Благодарю вас, архимаг, — сказала я, пряча свиток в ту же сумку, где лежала шкатулка с медальонами. — Я обдумаю всё, что вы рассказали.

Дион кивнул:

— Это всё, о чём я прошу. А теперь, думаю, нам пора отправляться на церемонию. Ваше отсутствие уже наверняка заметили.

Когда мы покинули башню, моя голова гудела от новой информации. Я была потомком Преображающего, основавшего союз с драконами. Мой дар был не просто необычным, но потенциально опасным. И теперь у меня появилась новая цель — древний храм в горах, который мог раскрыть все тайны моей силы. Но прежде, чем отправляться на поиски этого места, мне предстояло вернуться в драконье гнездо и решить, что из всего услышанного сегодня я готова рассказать Латору. И как моё новое знание повлияет на наши и без того непростые отношения. Идя по коридорам дворца к Хрустальному залу, где должна была начаться церемония, я чувствовала, что с каждым шагом всё глубже погружаюсь в древнюю игру, правила которой мне ещё только предстоит узнать.

Глава 25. Теперь не мамина ящерка - против альфа-свекрона!

Откровения архимага Диона поглотили меня целиком, заставляя переосмыслить не только свой дар и происхождение, но и весь свой брак с Латором.

Драконы, сопровождавшие меня обратно в замок, казалось, чувствовали мое настроение — они были молчаливы и держались на почтительном расстоянии. Когда мы проезжали через центральные ворота, я заметила необычное оживление — слуги спешили куда-то, стражники обменивались напряжёнными взглядами, а в воздухе висело ощутимое напряжение.

— Что происходит? — спросила я у Таэля, воина, который ехал рядом с моим экипажем.

— Старейшины собрались, — ответил он сдержанно. — Внеплановое собрание.

Моё сердце ёкнуло.

Внеплановые собрания созывались в исключительных случаях, как я уже знала — обычно в связи с угрозой клану или внутренним конфликтом. То, что оно состоялось именно в день моего визита во дворец, вряд ли было совпадением.

Экипаж остановился у входа во внутренний двор, и я не успела даже ступить на землю, как увидела спешащего ко мне Нориса, личного секретаря Латора — молодого дракона с обеспокоенным лицом и нервными движениями.

— Халидэла Лиралин, — он поклонился, — халидэл Латор просил немедленно сопроводить вас в Зал Совета. Собрание уже началось.

— Что случилось, Норис? — спросила я, быстро спускаясь по ступеням экипажа.

Он оглянулся по сторонам, словно опасаясь быть услышанным:

— Ринтана Оуката созвала экстренный совет старейшин. Она... выдвинула определённые обвинения.

— Против меня, — это был не вопрос, а утверждение.

Норис избегал прямого взгляда:

— Я не должен говорить об этом. Халидэл Латор ожидает вас.

Мы быстро прошли через внутренний двор, минуя любопытные взгляды драконьей прислуги и младших членов клана. Зал Совета находился в центральной части гнезда, высоко над уровнем земли — чтобы попасть туда, нужно было подняться по широкой спиральной лестнице.

По мере нашего приближения к Залу Совета, я всё отчётливее слышала звуки жаркого спора — громкие голоса, среди которых выделялись два: холодный, резкий голос Оукаты и неожиданно твёрдый, почти грозный голос Латора.

Двое стражников у входа в зал обменялись напряжёнными взглядами, когда мы подошли. Они явно колебались, стоит ли прерывать столь бурное обсуждение.

— Халидэл Латор ждёт свою супругу, — твёрдо сказал Норис, и стражники, после секундной паузы, распахнули тяжёлые двери.

Зрелище, открывшееся моим глазам, было впечатляющим даже по меркам драконьего клана. Спорщики были слишком заняты. А вот я оглядела сидевших по кругу старейшин и оба трона, которые сейчас, к моему удивлению, были заняты.

На месте главы клана, к моему удивлению, восседал Латор, выпрямившийся и с суровым выражением лица. Справа от него, на троне, предназначенном для жены главы, сидела Оуката — её лицо было искажено гневом, а руки сжимали подлокотники трона с такой силой, что на дереве остались следы от когтей.

По левую руку Латора пустовало кресло, явно принесенное специально, непохожее ни на трон, ни на кресла старейшин, но красивое и невероятно богато украшенное.

Когда я вошла, все разговоры мгновенно стихли, и все обратились в мою сторону. Взгляды многих старейшин не сулили ничего хорошего.

— Вот и она, — произнесла Оуката звенящим от ярости голосом. — Наконец-то явилась. Прямо из человеческого дворца, где замышляла свои интриги против клана.

Латор поднялся со своего места:

— Моя жена прибыла по моему приглашению, чтобы ответить на твои безосновательные обвинения лично, мать. Халидэла, — он обратился ко мне с неожиданной формальностью, — займи пустующее место в совете. Пока моя дорогая матушка не освободит твое.

Старейшины ахнули.

Я – тоже.

Я медленно прошла через зал, чувствуя каждый шаг как испытание. Поднявшись на возвышение, я заняла указанное кресло, стараясь сохранять спокойствие и достоинство, хотя внутри всё кипело от смеси страха, гнева и замешательства.

Мне казалось, кресло выпустит шипы или магию. Ничего не произошло.

— Теперь, — продолжил Латор, обращаясь к собранию, — давайте