Неукротимая судьба - Вероника Дуглас
Саванна оглянулась на камеру 36, стиснув зубы.
— Каханов и Потрошитель были соседями.
Нив кивнула.
— Держитесь от этого подальше, — сказал охранник, отпирая дверь железным ключом, как только закончил рассеивать магические чары.
— О, Потрошитель знает, что лучше не выкидывать никаких трюков, — сказала Нив, входя в хорошо освещенную камеру. Заключенный внутри встретился с ней взглядом, а затем отпрянул к стене с открытыми решетками в дальнем конце.
За ними было пустое круглое пространство с наблюдательной вышкой в центре, которая магически контролировала все окружающие ее камеры. По этой причине тюрьма представляла собой паноптикум, более известный как пончик.
— Отойди, проклятая женщина! — завопил дьявол.
Я был рад видеть, как он скривился. «Мэджик Сайд Газетт» прозвала его Потрошителем за то, как он разрывал тела своих жертв на части. Последний человек, которого он убил, случайно оказался в Логове, и хотя это не был член стаи, это произошло на нашей территории.
Я сжал кулаки, и костяшки моих пальцев хрустнули в предвкушении сломать ему нос.
— Тихо. Мы просто хотим поговорить, — холодно сказала Нив.
— Не с тобой здесь. — Его подпись пахла гниющими трупами и имела привкус смолы, и его тело дрожало от страха.
Амаль рванулась вперед и вцепилась когтями ему в горло прежде, чем он успел шевельнуть хоть одним мускулом.
— Тогда ты поговоришь со мной. Мы ищем Каханова. Он сбежал с тобой и остальными ночью двадцать третьего. Есть какие-нибудь предположения, где он может быть?
— Ты хочешь сказать, что он все еще там? — Он издал пронзительный смешок и схватился за впалую грудь. — Значит, судьба, должно быть, улыбнулась ему, потому что это сюрприз.
— О, правда? И почему же? — Спросила Амаль.
— Зачем мне давать тебе информацию, грязный оборотень? — прорычал он.
— Потому что, если ты этого не сделаешь, я вонжу когти тебе в глаза и оторву яйца. Затем я попрошу мою подругу Нив высосать воздух из твоих легких. — Веселый голос Амаль выдавал гнев, который она могла выплеснуть.
Глаза дьявола выпучились, и он поднял руки в знак согласия.
— Нет необходимости в насилии. Я расскажу тебе то, что знаю, но, может быть, ты замолвишь за меня словечко перед охраной. Я месяц не видел солнца.
— Может быть. — Амаль отступила назад и присела перед ним на корточки. — Расскажи мне о своем побеге.
Кошачьи глаза Потрошителя сверкнули на меня, прежде чем остановиться на Амаль.
— Мы с Кахановым сбежали вместе. Но ты уже знаешь это.
— Как вы координировали побег? Вы были друзьями? Куда вы собирались отправиться? — она настаивала.
— Так много вопросов. Потрошитель улыбнулся, но когти Амаль вытянулись, и он замер. — Мы не были друзьями, но он был моим соседом, и когда ты находишься в этом месте достаточно долго, ты берешь то, что можешь достать. План был его. Я помог ему проскользнуть мимо охраны, и как только мы освободимся, мы должны были встретиться с Гадюкой. Она собиралась вытащить нас из Мэджик Сайд.
— Гадюка? — Амаль оглянулась на меня, но я никогда раньше не слышал этого имени.
— Ничего не могу тебе о ней рассказать. Нам так и не удалось встретиться. Каханов бросил меня, как только мы добрались до северного причала. Так что вместо этого я сделал то, что у меня получается лучше всего. Кровожадная ухмылка расползлась по его лицу, и я больше не мог сдерживаться.
Я шагнул вперед и ударил его кулаком, осторожно, чтобы не сломать ему челюсть, но убедившись, что почувствовал, как хрустнул его нос. Он взвыл и схватился за окровавленное лицо.
Когда крики Потрошителя стихли до воя раненого зверя, Амаль бросила на меня острый взгляд, затем скрестила руки на груди и продолжила свой допрос.
— Куда Гадюка собиралась вас отвезти? — В ее голосе прозвучало раздражение, но она сохранила хладнокровие.
— Не надо. Знаю, — ответил он, его ответ был искажен рукой, которой он останавливал кровотечение. — Как я уже сказал, Каханов бросил меня, и я не был посвящен в детали его плана.
— Это все, что у тебя есть для нас?
Потрошитель кивнул, но я почувствовал его ложь, и мое терпение было на исходе. Я высвободил свое альфа-присутствие и выпустил когти. Амаль напрягся, и дьявол еще сильнее забился в угол, отводя глаза.
— П-прекрати. Я тебе все сказал.
Я подошел на шаг ближе, и его кожа посерела.
— Ты был удивлен, что Каханов все еще в бегах. Почему это было?
— П-потому что. Он был наполовину сумасшедший. Я не думал, что он долго протянет на свободе. — Голос дьявола дрожал от страха, поэтому я убрал свою силу.
— Как наполовину сумасшедший?
— Это началось за несколько недель до нашего побега. Его настроение изменилось, и он стал одержим семьей Ласалль. Что-то вроде невменяемого одержимого. Он пробыл здесь слишком долго и в конце концов сломался.
— Он знал Ласаллт лично? — Спросила Саванна, появляясь рядом со мной.
Потрошитель скользнул взглядом по ее телу и ухмыльнулся — ужасное выражение, учитывая состояние остальной части его лица.
— Не знаю, красавица. Он никогда не говорил о них до того, как сошел с ума.
— Тогда мы закончили.
То, как дьявол смотрел на Саванну, вызвало у меня желание свернуть ему шею, и это было все, что я мог сделать, чтобы сохранить контроль. Я схватил Саванну за руку и выволок ее из камеры.
— Что ты делаешь, Джексон? — прорычала она, вырываясь из моих объятий.
Я прищурился и занял ее место.
— Я сказал, что между нами все кончено. Тебе не следовало разговаривать с этим ублюдком. Он гребаный монстр, который разрывал таких женщин, как ты, на части.
Она вздрогнула, как будто мои слова ударили ее по лицу, и скрестила руки на груди.
— И что теперь? Мы до сих пор не знаем, где он.
Я поднял голову, когда голос Амаль эхом разнесся по коридору. Она возобновила свой допрос о том, как беглецам удалось прорваться.
Я снова обратил свое внимание на Саванну.
— Мы с Амаль собираемся выследить Гадюку.
— Ты и Амаль? Значит, ты снова оставляешь меня в покое?
Я стиснул зубы и повторил ее жест со скрещенными руками.
— Я понятия не имею, кто такая Гадюка, но если она работает с такими монстрами, как Потрошитель и Каханов, то она, вероятно, тоже монстр. Тот факт, что он смог скоординироваться с кем-то со
