Не его дочь. Новая жизнь после измены - Валерия Даль

Ничего. Когда у него будет дочь, поймет, каково это.

– Сейчас я ее перенесу, – тоже шепотом произношу и подхожу к ним ближе.

– Ты вкусно пахнешь, – Артем так и не открывает глаза. – Сейчас, я сам.

Ты тоже вкусно пахнешь. Для меня вообще как успокоительное. Видимо, и Алисе понравилось, раз она почти зарылась носом в грудь Артема. Он аккуратно поднимает ее и кивком спрашивает, куда ее нести. Уже в кровати я снимаю с дочери одежду, укрываю лёгким одеялом и не забываю оставить поцелуй на шелковистой щечке. И все мои действия сопровождает взгляд Артема, который я чувствую между лопатками. И нет, он не доставляет мне дискомфорт, от него скорее тепло.

Покидаем комнату, я аккуратно прикрываю дверь, поворачиваюсь… И грудь Артема просто становится моим магнитом. В который раз за недолгое время, что мы знакомы, я врезаюсь в нее.

– Ой, – хочу отступить, но Артем притягивает меня к себе за талию.

– И всё-таки ты очень вкусно пахнешь, – повторяет он.

Теперь мне не просто тепло от его взгляда, а жарко. Сердце усиленно гонит кровь по венам, я часто и рвано дышу. Вот сейчас я уверена, что будет дальше. Это инстинктивно понимает каждая женщина.

И я… я этого хочу. Если сейчас Артем передумает, то поцелую его сама. Просто потому, что хочу до покалывания в губах.

Синдром спасения или какой-то другой, но я хочу… И уверена, что не пожалею.

Глава 25

Подготовки не будет, я почему-то в этом уверена. Это или как постепенно входить в воду, чтобы привыкнуть, или нырнуть сразу и с обрыва, хоть и не знаешь, какое там дно.

Так вот… Мы ныряем. И меня затягивает водоворот, но я не сопротивляюсь.

Артем целует меня напористо, я бы даже сказала, что жадно. В первые секунды я ненадолго теряюсь, цепляюсь за мужские плечи, впиваюсь в них ногтями. А потом… Отдаюсь этому вихрю, пусть он уносит меня. Обнимаю Артема, привстав на цыпочки, он прижимает меня к себе за талию. И мои ноги с каждой секундой этого поцелуя со вкусом цитруса и моря подводят меня все сильнее.

– Злата, стоп! – Артем отстраняется и взъерошивает свои волосы, запустив в них пальцы.

Волшебство закончилось. Но на его место не пришла неловкость. Я ведь сама этого хотела. Да и Артем тоже. И он вовремя нас остановил, иначе бы это точно закончилось в горизонтальном положении.

Я прислоняюсь спиной к стене, чтобы устоять на ногах, и пытаюсь отдышаться. Да, заплыв получился именно таким, как я и ожидала. Почти со штормом.

– Я пойду, – говорит Артем и действительно идёт к двери. – Ключи от машины принесли, кстати, пока ты была в ванной, – кивает на комод в прихожей. – Авто во дворе. Спокойной ночи.

– Спокойной, – наконец-то отлипаю от стены, чтобы закрыть дверь.

Это что сейчас было? Такое впечатление, что Артёму стало неловко за этот поцелуй или… он разочаровался. Если первое, то почему? А если второе… Нет, о втором варианте даже не хочу думать.

Иду в комнату, а меня преследует запах туалетной воды. Кажется, я сама им пропиталась. Он проник куда-то глубоко, что сейчас я дышу только им.

Синдром спасения? Нет… Как бы папа его ни описывал, но это не он. Мне действительно нравится Артем. Да, я ему благодарна за все, что он сделал, но хотела его поцеловать не поэтому.

Утром меня будит Алиса, когда влетает ко мне в комнату.

– А где волшебник? – спрашивает она, оглядываясь.

Так и вертится на языке вопрос, почему она ищет его в моей спальне. Но это спросонья. Да и моей Бусинке такого не скажешь, явно же, что ее мысли совершенно отличаются от моих. Ох, не о том ты думаешь, Злата, не о том.

– Ушел творить волшебство, – сонно произношу.

Да, волшебство он творил вчера с моими губами. Чтобы поцелуй был таким… У меня даже подходящих слов нет, чтобы описать его.

– А когда вернётся? – с печалью спрашивает дочка.

Я бы поставила вопрос по-другому. Не когда, а вернётся ли вообще. Что-то вчера случилось. Но что, черт возьми?

– Я не знаю, малыш, – вздыхаю, поднимаясь с кровати, и в этот момент звенит дверной звонок.

Сердце на секунду замирает, а потом пускается вскачь. Первая мысль: Артем. Но потом включается ворчливый здравый смысл. Зачем Артёму приходить к нам в такую рань?

Подхожу к двери, смотрю в глазок. Даже открывать не хочу. Вчерашние воспоминания ещё слишком свежи. Синяки на запястье, кажется, начинают ныть, стоило мне увидеть на лестничной площадке Колю. Тошнота напоминает о себе, стоит вспомнить его прикосновения.

Как все изменилось за короткий срок. Точнее, сколько всего я рассмотрела за это время.

Звонок повторяется, за ним следует стук. Пусть катится к черту, не открою. Я больше не останусь с ним наедине.

Алиса смотрит на меня, но ни о чем не спрашивает. Я прикладываю палец к губам.

– Никого нет дома, – шепчу дочери. – Иди в ванную. Умываться, чистить зубы.

Только пусть не спрашивает, кто стоит за дверью. Солгать Алисе я не смогу. Слава богу, она кивает и скрывается в ванной.

Очередной звонок бьёт по барабанным перепонкам. Уходить Коля, судя по всему, не собирается.

– Какого черта ты тут делаешь? – грубый бас отца разлетается по подъезду, и я с облегчением вздыхаю.

Теперь можно открыть. Папу Коля всегда, казалось, немного побаивался. Ну, если бы я встретила двухметрового дядю с широкими плечами и таким голосом, то тоже бы, наверное, испугалась. Потом муж, правда, привык к отцу.

Я наконец открываю дверь, чтобы папа не спустил Колю с лестницы. Не то чтобы я волнуюсь за него, проблем лишних не хочется.

– Сколько гостей с утра, – улыбаюсь я, пропуская отца. – Тебя не приглашали, – обращаюсь к Коле. – Зачем пришел?

– Поговорить, – он уже, кажется, сам не рад.

– Разговоры все только в присутствии адвоката, – напоминаю я, так и держа его на пороге. – И встречи с Алисой в общественных местах.

Я не вспоминаю о вчерашнем, надеюсь, и Коля